Лига добровольной смерти - Виктор Тихонович Сенин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я хочу умереть! – закричал. – Я хочу умереть!..
– Поступай, как сочтёшь нужным! – ответила со злостью и хлопнула дверью. Закрылась, а сама места не нахожу. Боялась, что покончит с собой в квартире. Начнутся разбирательства, допросы в полиции. И не только меня, но и моих сотрудниц… Тогда и решилась на крайность. Связалась с администрацией пансионата Лиги Добровольной Смерти. Оплатила расходы, определив туда Пьера, и успокоилась.
– Отправили как человека больного…
– Как человека с неуравновешенной психикой.
– Психически ненормального, так?
– Врачи установили, что у мужа психастения. Боязливость, склонность к навязчивым идеям. И при помощи психотропных препаратов развили болезнь до сумасшествия…
– Кто помогал в пансионате?
– В пансионате Лиги? Доктор Густав Стабб. Он – главный распорядитель в таких делах. Деньги в кабинете Стабба принимал его помощник. Фамилии его не знаю, не спрашивала.
– Стабб? – вскочил Говард. – Вы не ошиблись?
– Чего так всполошились? Уж не знакомый? Именно Густав Стабб подписал распоряжение о приёме Пьера в пансионат. Деньги… двести пятьдесят тысяч евро передала другому человеку. Либо с волками выть, либо съедену быть…
«Стабб… Ах, Густав Стабб… – думал Говард. – Сколь верёвку ни вить, а концу быть»…
Глава 21
Телефонный звонок в кабинете Говарда раздался в тот момент, когда Рон собрался закрыть дверь перед уходом. Помедлив, возвращаться ему или махнуть на звонок рукой, но потом поспешил к письменному столу и снял трубку:
– Говард слушает вас!
– Не включайте дома душ! В разбрызгивателе ампула с нитро-эфом!
– Кто звонит? – насторожившись, спросил Говард.
– Не важно, кто, – ответил незнакомец. – Если капля воды с ядом упадёт на вас, вы – покойник. Вызывайте полицию.
Оперативная группа прибыла на квартиру Говарда быстро. Отвинтив ситечко разбрызгивателя, полицейский осторожно изъял растворимую ампулу с ядом.
– Благодарите своего доброжелателя, – сказал полицейский, пряча в целлофановый пакет вещественное доказательство задуманного преступления. – Кому-то сильно захотелось отправить вас на тот свет. Способ придумали хитроумный, не придерёшься. Капля воды с нитроэфом, попав на голое тело, убивает человека мгновенно. И не доказать, что произошло умышленное убийство. Подозреваете кого?
– Да нет…
– Может, есть опасение?
– Если только служба безопасности Лиги Добровольной Смерти постаралась… Но это лишь моё предположение…
– Резонно. Ваша статья о наркоторговцах кокаином сильно ударила по престижу Лиги. Разбираемся вместе с Интерполом. Вам советую быть настороже. Киллеры в покое не оставят. Тонкий способ придумали. Как только в квартиру проникли… Со своей стороны мы, конечно, предпримем меры, но и вы не разгуливайте по городу. Один вопрос: ключи от квартиры только у вас? Или ещё кто имел?
Два оперативника тем временем в полном молчании обследовали входные двери, снимали отпечатки.
– Ключи? – Говард ужаснулся от поразившей его догадки. – Ключи остались у бывшей моей жены…
– Где проживает?
– Знаю, что перебралась в пансионат Лиги… Не известно…
– В общественных местах не замечали за собой слежку?
– Не обращал внимания… Нет привычки оглядываться…
– Теперь оглядывайтесь. Как относилась к вам бывшая жена?
Вопрос несколько задел Говарда, но он сдержался.
– Отношения были нормальные. Как мне казалось. Видимо, ошибался, коль Хилеви ушла от меня… Наверное, относился к ней не так, как того хотела… В разводе мы…
– Простите, что задал неуместный вопрос. Служба…
– Да нет, спрашивайте…
Говорят, перед смертью человек вспоминает самые счастливые моменты своей жизни. Умирать Говард не собирался, но в памяти вдруг всплыло, казалось, давным-давно забытое. Рон улыбнулся, вспомнив наивные незамутнённые детские переживания. И Говард посветлел лицом и взгрустнул, что так быстро пролетели годы. Подумал, что именно тогда утверждалось в нём чувство самостоятельности, формировался характер.
Отец купил Рону велосипед. Никелированный руль со звонком и рычажком для торможения, тёмно-красная рама, а на ней летящие серебряные звёзды, оставляющие за собой яркий след.
– Завтра отправимся в сквер. Научу тебя ездить, – сказал отец с улыбкой.
– Нашёл мальчишке забаву… – с напускной строгостью ответила мать. – Забросит теперь учебники…
Хотя чувствовалось, что поддерживает решение Эйнара, полностью на его стороне. Пусть привыкает сын к велосипеду, потом и к управлению автомобилем.
– Может, сейчас прогуляемся, папа? – в нетерпении взяться за руль, сказал Рон.
– Поздно, сынка, – ответил Эйнар. – Ночь за окнами.
– Дай отцу умыться, – пристыдила Рона мама. – Накатаешься теперь вволю.
Когда отец получал отпуск, для парнишки наступали самые счастливые дни. Он не уставал наговориться с отцом, ему было с кем посоветоваться и попросить помощи. Спохватившись, спросит иной раз:
– Не надоел тебе, пап?
– Не надоел, сынка…
И этого было достаточно. Жизнь Рона меняла свой ход, он и в школе становился неузнаваем – весёлый, полон энергии.
Отец ходил в море на сейнере, служил на судне штурманом. В сезон лова он пропадал на месяцы. Изредка звонил, интересовался делами семьи, и Рон узнавал, что отец ловит сельдь у Лофотенских островов. Или треску возле Ньюфаундленда при входе в залив Святого Лаврентия.
Отыскал однажды морской справочник, и узнал из описания мест, что по богатству рыбой эти районы самые знаменитые. Отец рассказывал позже, что косяки сельди достигают порой пяти километров в длину и до шестисот метров в ширину. Успевай только выбирать полный невод на палубу.
Возвратившись с промысла, обветренный, пахнущий морем, отец привыкает к городской жизни, много бродит по городу и рассказывает Рону о далёких проблесковых огнях маяков, звёздном небе над головой, бормотании присмиревших волн за бортом судна.
Когда Рон прибежал из школы, отец и сын отправились с велосипедом в парк. На тихой асфальтовой дороге, она тянулась мимо фонтанов к городку аттракционов, Эйнар помог мальчишке сесть на велосипед, толкнул вперёд и поспешил следом. Придерживая за седло, подсказывал на бегу, как крутить педали, чтоб не соскальзывали ноги.
– Вперёд смотри! – поучал отец. – Смотри, куда едешь! В какую сторону поведёт тебя, в ту и поворачивай руль! – И поспешал за Роном, помогая ему удержаться и справиться с управлением.
Рон немного освоился, но отец ещё поддерживал его, а почувствовав, что сын управляет велосипедом без посторонней помощи, отпустил.
– Папка, я еду! – закричал Рон и нажал на педали. – Еду-у-у!..
На повороте Рон зазевался, не успел отвернуть и угодил в кусты. Выбрался на асфальт и, ожидая отца, восторженно сообщил:
– Видел? Сам справился!
– Всё путём, сынок, – ответил Эйнар, довольный сметкой Рона. – Пару раз проедешь до колеса обозрения и обратно, считай, помощь тебе не нужна.
К вечеру Рон свободно раскатывал по улице. Матери стоило труда зазвать мальчишку домой.
Велосипед стал главным увлечением Рона. Он гонял на нём по дорогам, раскатывал на школьном стадионе, проделывая такие трюки, что мать от страха закрывала глаза. На полном ходу мог
