Лига добровольной смерти - Виктор Тихонович Сенин

– Пытаемся установить истину. Коль всё так обстоит в Лиге, как утверждаете, то нечего и бояться прессы.

– Мы и не боимся! Есть у нас недостатки. А где их, скажите, нет? Где? Стремимся свои упущения в работе устранить. Помогайте! Вы пишете о торговле человеческими органами…

– О торговле жизнями.

– Администрация Лиги не скрывает передачу здоровых органов человека больницам и клиникам. Считает такой подход гуманным. Мы передаём донорские органы для пересадки остро нуждающимся. Спасаем жизни. Мало того, за здоровые органы родственники наших клиентов, кто простился с этим безумным миром, получают солидную компенсацию за моральные страдания…

Стабб оживился:

– Хотите знать моё мнение? Зачем пропадать донорскому материалу, зачем сжигать его при кремации или закапывать в землю, где всё съедят черви, если можно проверенные сердце, печень или почки, поджелудочную железу использовать во благо? Свежий пример. Мы передали в одну из клиник Казахстана здоровые руки мужчины, который погиб в автомобильной аварии. И что?

На днях нам позвонил благодарный больной, лишившийся по неосторожности при уборке урожая обеих рук. Донорские руки прижились, начали действовать. Человек уже водит машину!

В Британии до тридцати процентов больных умирают, не дождавшись донорских органов. Срок ожидания такого органа, как почка, невыносимо длинен. На дефиците донорских органов наживаются преступные синдикаты. В Британии профессор Нади Хаким, трансплантолог из лондонской больницы Святой Марии, заявил на днях, что чёрный рынок органов уже невозможно игнорировать, а риск нерегулируемой торговли человеческими органами превышает опасность её легализации.

– И что предлагаете?

– Самую малость. Не мешайте работе Лиги. Повторю: помогайте, а не ставьте палки в колёса. Ведь можно договориться. Знаете репортёра Колчина?

– Знаю. Встречался с ним.

– И знали, что Колчин замыслил, когда прилетел в Упсалу…

– Не придал значения поначалу. Счёл его намерение написать о Лиге Добровольной Смерти как пиар в угоду кому-то из сильных мира сего. К делам Лиги относился с полным безразличием.

– И когда прозрели?

– Когда узнал истину о смерти Питера Тургесена, печень которого продал ваш врач.

– Забудем Коэн. Есть предположение, что Колчин скачал с базового компьютера Лиги данные по трансплантологии… В любой момент это может появиться в прессе. Наши разработки окажутся доступными дельцам. А тут и вы подливаете масла в огонь… – Стабб помедлил, решая, говорить или промолчать. – Будьте нашим сторонником, а не врагом. Помогите нам в столь трудном начинании.

– Одних в Лиге отправляют на смерть ради донорских органов, других – как заложников чьей-то алчности…

– Надо ещё доказать! Мы сами ничего не предпринимаем. Есть высокий консилиум, он выносит заключение по каждому случаю! Поднимите документы и разберитесь!

– Стараюсь разобраться, но – увы!..

– Приходите, спокойно обсудим проблему, – сказал Стабб. – Лично убедитесь в том, что у нас происходит. Вражда не приведёт к добру.

– Это уже почувствовал, киллеры сделали попытку убрать меня.

– Пути каждого из нас неисповедимы. Предлагаю сотрудничество, Говард. При взаимных интересах, разумеется. Бросьте геройствовать. Никто не оценит в наш век подвиг горьковского Данко. Читали рассказ Горького «Старуха Изергиль»? Это юноша Данко бескорыстно вырвал из груди собственное пылающее сердце, чтобы осветить дорогу заблудившимся во тьме. Сегодня таких единицы. Приходите в пансионат. Истина и откроется вам…

– Постараюсь…

– Ловлю на слове! Если ты хочешь иметь друга, говаривали в древности, не справляйся о нём у других, обратись напрямую…

После ухода Густава Стабба, размышляя о его визите, Говард пришёл к твёрдому убеждению: директор пансионата и главный врач повязаны преступным промыслом. Попасть в пансионат и выяснить суть этого промысла не удастся. Значит, Рон должен сыграть роль жертвы и оказаться в том же корпусе «X», который окрестили бойней. Коль началась на него охота, он воспользуется шансом, пойдёт на хитрость. Пусть берут его как заложника для расправы, а там…

Впервые за годы работы журналистом Говард ощутил свою необходимость. Перед ним стояла ясная цель. Любым способом он должен доказать пагубность бесконтрольной эвтаназии, и что за этим следует. Он должен убедить сторонников Лиги Добровольной Смерти, что такая система помощи больным и обездоленным может существовать лишь при строжайшем контроле со стороны государственных органов. В противном случае при клятвенном заверении администрации Лиги в искреннем служении обществу эвтаназия превратится в средство наживы и насилия.

Необученные солдаты, думал Говард, тоже совершают поступки героические, но не со знанием дела, а по случайности. Сам он, необученный в медицине, не мог допустить оплошности, должен был разобраться и предельно чётко обнажить сущность проблемы. Понимал, что с ликвидацией Лиги Добровольной Смерти вопрос не будет закрыт. Алчность не искоренить одним махом.

Придуманное ремесло повторят другие и в другом месте. Записных проходимцев, жадных до денег, нельзя устранить ни увещаниями, ни судом. В развращённом обществе зло остаётся недосягаемым, оно смеётся над строгостью законов и ускользает от всякой ответственности. Но это не значит, что надо смириться и уступить злу. Сопротивление играет прогрессивную роль, так как отрицает порождение преступления, очищает общество от угнетения. Не успеешь завершить начатое тобой, придут следом другие и доведут дело до конца…

Глава 22

Мощный разряд электрошокера свалил Говарда в тот момент, когда Рон распахнул дверь автомобиля и собрался сесть за руль. Дюжие мужчины в спецовках дорожных рабочих подхватили безвольное тело, перенесли к ожидавшей поблизости машине, запихали в фургон и скрылись с места происшествия.

На перекрёстке машина свернула к речке Фюрис, направилась в сторону подъёмных мостов, проскочила по одному из них. Изрядно поколесив по пригороду Упсалы, машина подкатила к проходной пансионата Лиги Добровольной Смерти. Шофер в нетерпении посигналил, железные кованые ворота открылись, и фургон с пассажирами скрылся за высоким забором.

У подъезда Дома последней ночи машина остановилась. За то время, пока раскатывали по городу, Говард пришёл в себя. Он вышел из фургона, оглянулся по сторонам. Молчаливые стражи не дали ему долго раздумывать, подтолкнули вперёд, повели в приёмный покой, и передали ожидающим на входе мужчинам в белых халатах.

В холле царил порядок: мягкая мебель, цветы, пост для дежурного персонала, стойка, а за ней диван и стулья, шкаф с лекарствами первой необходимости. Потолок холла украшала красивая лепнина: нежно-белый орнамент из цветов с бутонами.

– Добро пожаловать, – сказал худощавый мужчина в очках, когда удалились сопровождавшие Говарда похитители. – Эрик Теглер, ваш лечащий врач. Провожу в комнату, где будете жить. – Доктор вёл себя спокойно и буднично. – Мобильный телефон, колющие и режущие предметы у вас изъяли… Но мы должны перепроверить.

Молчаливые два санитара подошли к Говарду, ощупали с головы до пят складки одежды, попросили открыть рот, и заглянули в него. Не обнаружив