Лига добровольной смерти - Виктор Тихонович Сенин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возвратившись из школы, Рон остановился возле подъезда дома в полной растерянности. В стороне лежал искорёженный велосипед с летящими звёздами на погнутой раме. Сомнений не оставалось: это был его велосипед. Вот и звонок новенький, его Рон переставил по собственному усмотрению. Кто-то безжалостно раздавил велосипед тяжёлыми колёсами…
– Прости, сынок, – появившись, виновато сказал отец. Он давно выглядывал мальчишку и поспешил встретить. – Моя вина. Прокатился до магазина. Возвратившись, поставил твой велик в тени, а экскаватор и переехал… Рабочие рыли траншею для прокладки кабеля. Экскаватор дал задний ход…
Рон заплакал.
– Не горюй, сынка. Поедем в спортивный магазин и купим тебе новый.
– Папа, мне нравился этот. Так нравился…
– От него, считай, куча лома…
– Давай отремонтируем!
– Сынок!.. – И Эйнар осёкся, увидев глаза мальчишки.
– Папа, как ты не можешь понять меня!.. – И Рон от горя не сдержал слёзы.
Надо было что-то делать, чтобы успокоить сына, которого охватило отчаяние.
– Попробуем, сынок. Попытка – не пытка…
На станции технического обслуживания знакомый механик осмотрел искорёженный велосипед.
– Лучше купить новый, чем развалюху ремонтировать…
– Надо отремонтировать. Понять должен. Сын учился ездить на этом, привязался к нему.
Механик внимательно посмотрел на опечаленного Рона. Догадался о переживании мальчишки.
– Попробуем! Коль такое дело. – И ещё раз взглянул на Рона. – Не унывай, парень. Безвыходных положений не бывает. Колёса целы, каретка не повреждена. Педали… Педали новые поставим.
Механик снял руль и колёса, отвинтил сломанные педали. Отец и сын взялись помогать. Высвободив раму, отнесли в ремонтный цех. Механик принялся осторожно рихтовать согнутую часть. Выровнял, места разрыва поставил на соединение и аккуратно заварил газовой горелкой. Когда швы остыли, покрывшись цветами побежалости, механик легко прошёлся по ним шлифовальным кругом.
– Порядок, – сказал, подняв на лоб светозащитные очки, и подмигнул Рону. – Никто и не заметит изъяна.
– Можно, сам покрашу?.. – попросил Рон.
– Да без вопросов, парень! Подберу только краску одного колеру. Механик принёс кисти, пульверизатор для распыления краски на металл. Проверив мазком, подходит ли краска по цвету, передал пульверизатор Рону.
– Наноси краску без спешки. Сначала этак легонько. Потом пройдёшься основательно.
Летящие звёзды на раме Рон постарался восстановить по уцелевшему изображению.
Когда краска просохла, механик установил руль, опрокинул велосипед на седло, поставил на место переднее колесо, закрепил заднее. Затянув гайки на новых педалях, накинул на звёздочку цепь и крутанул заднее колесо.
– Порядок! – сказал, наблюдая за ровным и бесшумным вращением.
Встав левой ногой на педаль, Рон в нетерпении перекинул правую ногу через раму и, усевшись в седло, помчался по дороге, набирая скорость. Ветерок пузырил рубаху, а Рон мчался в радости и пел.
– Доволен? – спросил отец, когда Рон вернулся.
– Спасибо, папа! Спасибо вам, дяденька механик!
– Франк, моё имя, – ответил механик. – Франк… Ты прав, парень, испытанная вещь надёжнее. Потому и дороже владельцу. Новый велик ещё неизвестно, как покажет себя, а тут всё проверено…
«Постоянство поступков – действие мысли, – подумал Эйнар. – Постоянство определяет становление характера». Но сыну ничего не сказал.
Встретив их на пороге, испачканных, но довольных, Инга радовалась такому единению душ отца и сына.
– Мойте руки, работнички. Ужин на столе.
Засыпая, Рон слышал тихий разговор отца с матерью. Они говорили о сыне.
– Скучает он без тебя, – говорила мать. – И ждёт твоего возвращения с моря…
– Вижу, что не хватает ему отца. Но не расстраивайся. Самостоятельный растёт у нас парень…
Лёгкая волна воздуха подхватила Рона, подняла над домами. Он летел над полями с домиками фермеров, над широкой лентой шоссе с проносящимися машинами, над озером с рыбацкими лодками. Кто-то поднялся в лодке во весь рост и помахал Рону, желая удачи…
– Что ты здесь забыл? – с угрозой в голосе спросил охранник, когда Говард появился на проходной пансионата Лиги Добровольной Смерти. – Сказано было: вход тебе на территорию закрыт!
Под напором грубости Говард несколько растерялся и не сразу ответил, а охранник, сдерживаясь, шлёпал дубинкой по ладони.
– Хочу переговорить с главным врачом пансионата господином Стаббом. У меня к нему есть вопросы.
– Передайте в письменном виде.
– Я похож на идиота? – Не сдержался и Говард.
Охранник по привычке оглянулся, словно собирался сообщить что-то важное, и ответил:
– Если честно, похож. Тебе добра желают, а ты упираешься, как телок, которого тащат на бойню. Хочешь знать правду? Ты круто влип. Дирекция в тихой панике. Тебе мой совет: уходи по добру, по здорову. И не появляйся больше. Таких, как ты стараются «замочить».
Угроза, пусть и с добрых побуждений, не подействовала. Говард настаивал на встрече с главным врачом.
– Достал ты… – Охранник вызвал подмогу. – Журналист из газеты «Свенска Дагбладет» права качает!..
Говарда силой выставили за дверь проходной. В потасовке разбили диктофон. В негодовании Рон позвонил в полицию. Примчалась полицейская машина с мигалкой, охраннику и Говарду предложили проехать в отделение. После разбирательства дежурный офицер попросил расписаться в протоколе и отпустил обоих.
– Зря хорохоришься, – уходя, сказал Говарду охранник. – Сожгут тебя, поставив под удар молнии. Или под пресс бросят… Дремучий ты человек. Мыслишь, как свидетель всемирного потопа… Права качаешь, справедливости требуешь… Какая справедливость? Люди готовы глотки друг другу резать из-за мелочи, а тут… Речь о миллионах долларов. Какая к чёрту справедливость? Спустись на землю…
В редакцию с извинениями примчался Густав Стабб.
– В службе охраны, сами понимаете, народ грубоватый, – сказал Стабб в кабинете Говарда. – Дураков учить, что решетом воду носить, говорит Линд. И он прав. Позвонили бы мне.
– Пробовал, но не дозвонился.
– Не живётся вам спокойно. Понимаю, журналистам нужна сенсация. Жареные факты, как говорится…
– Неправда, Стабб. Не такие уж мы, журналисты, кровожадные. Мадам Ростан призналась на допросах, что мужа отправила на тот свет с вашей помощью.
– Мало что наболтает осуждённая наркоторговка!
– Осуждённая за торговлю наркотиками, верно. Немаловажная деталь. Пьер Ростан знал о преступном бизнесе жены, что крайне беспокоило Грету. Она боялась, что муж заявит в полицию. И обратилась к вам за помощью. В пансионате Пьеру заткнули рот. Заткнули навечно. Вольно или невольно способствовали наркодельцам.
– Откуда главный врач пансионата мог знать, что она торгует кокаином? Вы знали? Не знали. Пока не дошло до судебного разбирательства. Приписываете администрации Лиги то, в чём она не виновата. Мадам Ростан явилась к нам с горем, и мы протянули руку помощи. Имеется заключение консилиума. Мы несём людям добро, а вы…
