Младший брат - Кори Доктороу

После окончания уроков мне хотелось только доползти до дома, упасть на кровать и уснуть мертвым сном. Вместо этого я потащился в портовую часть города, где располагалась редакция газеты «Бэй Гардиан». Нетвердо ступая и глядя себе под ноги, я вышел за ворота школы, свернул на Двадцать четвертую улицу, и тут сбоку от меня возникла другая пара ног, обутая в знакомые туфли. Я остановился.

— Энджи!

Наверное, мы оба выглядели одинаково. У Энджи от недосыпа покраснели глаза, в углах рта пролегли изможденные складки.

— Привет, — сказала она. — Сюрприз. Пришлось уйти из школы по-английски. Все равно в одно ухо влетает, во второе вылетает.

— Хм-м… — промычал я.

— Заткнись и обними меня, идиот!

Так я и сделал. И почувствовал себя гораздо лучше. Словно мне приставили на место кусок меня, который перед этим ампутировали.

— Я люблю тебя, Маркус Йаллоу!

— Я люблю тебя, Энджела Карвелли!

— О'кей, — сказала Энджи, отстраняясь. — Мне понравилось твое объяснение, почему ты перестал джамить. То есть я могу это понять. А ты нашел способ, как ставить им палки в колеса и не попадаться?

— Как раз сейчас я направляюсь на встречу с журналисткой, которая будет вести расследование нашего похищения дээнбистами и незаконного заключения в тюрьму на Острове Сокровищ, а потом напишет про это в газете, а также всю правду об икснете!

— А-а-а, — протянула Энджи и молча поводила глазами из стороны в сторону. — А что-нибудь покруче не мог придумать?

— Хочешь со мной?

— Ладно, пошли. И если не трудно, объясни все по порядку.

Мне это не составило труда после всех предыдущих выступлений в роли рассказчика. Пока мы с Энджи шкандыбали по Портеро-авеню, а затем по Тринадцатой улице, она держалась за мою руку и, слушая, то и дело напряженно сжимала ее.

Мы поднялись по лестнице, ведущей в редакцию «Бэй Гардиан», перешагивая через две ступеньки. У меня колотилось сердце, когда я подошел к столу регистрации посетителей, за которым со скучающим видом сидела девушка-администратор.

— У меня назначена встреча с Барбарой Стрэтфорд. Меня зовут мистер Грин.

— А может, мистер Браун? — переспросила девушка с тем же выражением скуки на лице.

— То есть да, — поправился я, покраснев, — мистер Браун.

Девушка понажимала какие-то кнопки, глядя в экран своего компьютера, потом сказала:

— Присядьте. Барбара сейчас к вам выйдет. Кофе хотите?

— Да! — воскликнули мы оба в унисон. Вот одна из причин моей любви к Энджи: у нас с ней общее наркотическое пристрастие к кофеину.

Администраторша — привлекательная латиноамериканка, старше нас на каких-то пару лет, одетая в таком первозданном стиле, что выглядела чуть ли не «хипстер-ретро», — кивнула, ненадолго исчезла и вернулась, неся в каждой руке по чашке с логотипом газеты.

Мы стали пить кофе и разглядывать снующих через приемную посетителей и работников газеты. Наконец за нами пришла Барбара, практически в том же прикиде, что я видел на ней прошлой ночью. Впрочем, в этих джинсах она смотрелась очень неплохо. Увидев, что я с девушкой, Барбара насмешливо выгнула бровь.

— Привет, — поздоровался я. — Это, э-э-э…

— Мисс Браун, — быстренько сориентировалась Энджи, протягивая журналистке руку. Ну да, конечно, надо соблюдать конспирацию. — Работаю вместе с мистером Грином! — добавила Энджи, легонько толкая меня локтем в бок.

— Ладно, пошли, — сказала Барбара и привела нас в комнату для совещаний с высокими стеклянными панелями, закрытыми жалюзи. Она поставила перед нами блюдо с органическими клонами печенья «Орео» из магазина «Хоул-Фудс», положила рядом цифровой диктофон и неизменный блокнот в желтой обложке.

— Не возражаешь, если эту беседу я тоже запишу? — спросила она меня.

Хм, об этом я не подумал. Конечно, аудиозапись пригодилась бы на случай, если мне вдруг понадобится оспорить будущую публикацию Барбары. Однако в моем положении выбирать не приходится. Либо я целиком доверяю ей, либо своими откровениями подписываю собственный приговор.

— Нет, не возражаю, — ответил я.

— Хорошо, тогда начнем. Юная леди, меня зовут Барбара Стрэтфорд, я работаю в газете «Бэй Гардиан» и в данный момент занимаюсь журналистским расследованием. А теперь позвольте полюбопытствовать, кто вы такая и с какой целью находитесь здесь.

— Я занимаюсь икснетом вместе с Маркусом, — без тени смущения ответила Энджи. — Вам обязательно знать мою фамилию?

— Пока нет, — сказала Барбара. — Можете оставаться безымянной, если хотите. Маркус, я попросила тебя рассказать об икснете, чтобы лучше понять, какое отношение это имеет к истории Даррела и содержанию записки, что ты мне показал. Похоже, обе части хорошо дополняют одна другую; я могла бы обыграть то, что с вами приключилось, как первопричину возникновения икснета — «они нажили себе непримиримого врага» — или что-то в подобном духе. Но, если честно, я бы предпочла вообще не затрагивать этот аспект без необходимости. Я бы ограничилась хорошим, законченным очерком о секретной тюрьме, расположенной у самого порога нашего дома, чтобы не провоцировать обвинения в адрес некоторых заключенных этой тюрьмы, которые, дескать, выйдя на свободу, тут же организуют подпольную организацию с вероятной целью дестабилизировать федеральное правительство. Ты наверняка поймешь, что я имею в виду.

Я понял. Если к нашим злоключениям подвязать события, связанные с икснетом, то найдутся люди, которые скажут: вот видите, таких надо сажать за решетку, а то они все вверх дном перевернут!

— Вы автор публикации, так что решайте сами, — сказал я. — Главное, как мне кажется, чтобы весь мир узнал о Дарреле. Когда появится ваша статья, дээнбисты поймут, что я заговорил, и начнут на меня охоту. Возможно, они догадаются о моей связи с икснетом или даже вычислят, что я и есть M1k3y. То есть я хочу сказать, что как только вы опубликуете материал о Дарреле, для меня так или иначе все будет, наверное, кончено. Я уже с этим в общем-то смирился.

— Ну что ж, как говорится, двум смертям не бывать, а одной не миновать, — подытожила Барбара. — М-да… Ладно, решено. Тогда, вы двое, расскажите мне все о создании и сути икснета, и хорошо бы увидеть его в действии. Я хочу знать, для каких целей вы его применяете, кто еще им пользуется, как производится подключение, кто создал программу — короче, все!

— На это понадобится время, — заметила Энджи.

— Время у меня найдется, — ответила ей Барбара. Она съела поддельное «орео» и запила его кофе. — Эта статья может стать величайшей публикацией за весь период «войны против террора». Эта статья может опрокинуть американское правительство. Когда тебе в руки попадает такая информация, с ней надо обращаться не спеша и аккуратно.

Глава 17

И мы рассказали ей все. Мне самому стало интересно. Оказывается, это кайф — обучать других пользоваться современными технологиями. Классно, когда у тебя на глазах люди начинают понимать, как посредством доступных им устройств сделать свою жизнь лучше, разнообразнее. Энджи здорово помогла мне — из нас двоих получилась отличная команда. Мы по очереди разъясняли журналистке икснетовскую кухню. Барбара, конечно, тоже молодец, все схватывала на лету.

Оказалось, что она в прошлом писала о криптовойнах в начале девяностых, когда правозащитные организации типа «Фонда электронных рубежей» боролись за право американцев пользоваться передовой шифровальной технологией. До сих пор у меня было смутное представление об этом периоде, но Барбара сумела рассказать мне о нем так потрясно, что я даже покрылся гусиной кожей.

Сейчас трудно поверить, но в то время правительство приравнивало криптографию к боеприпасам и по соображениям национальной безопасности считало противозаконным продажу за границу знаний в этой области, а также использование их в личных целях граждан. Нет, вы понимаете? В нашей стране поставили вне закона математику!

Инициатором этого запрета стало Агентство национальной безопасности США. Оно разработало шифровальный стандарт, который, по утверждению руководства АНБ, был достаточно защищен для использования банками и их клиентами, но все же не настолько, чтобы позволить мафии сохранить в секрете от агентства свою бухгалтерию. Утверждали также, что взломать стандарт DES-56 практически невозможно. И тогда один из миллионеров-соучредителей «Фонда электронных рубежей» заплатил 250 тысяч долларов за создание дешифровщика, который раскалывал стандарт DES-56 всего за два часа.

Агентство национальной безопасности продолжало настаивать на том, что у американских граждан не должно быть секретов, в которые оно не имело бы доступа. Вот тогда «Фонд электронных рубежей» нанес свой смертельный удар. В 1995 году фонд представлял в суде интересы студента выпускного курса математики университета в Беркли Дэна Бернштейна, автора наставления по шифровальному делу, в котором приводился компьютерный код для создания шифра в миллионы раз прочнее, чем DES-56. Естественно, для Агентства национальной безопасности такая публикация все равно что выстрел в спину, а потому оно запретило ее.