Ненавижу тебя, сосед - Лина Манило
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ловлю своё отражение в зеркале и правда, грустные. Я так старательно загоняю глубоко в себя мысли о родителях, что не сразу нахожу слова. А когда получается, они льются из меня сумбурным потоком.
Демид слушает, не перебивая. Периодически смотрит обеспокоено, а к финалу моей сбивчивой речи берет за руку.
— Рано или поздно она одумается.
— Она?
— Твой отец ничего не решает. Он так, послушная комнатная собачка. В итоге вы найдёте нужные слова.
— Я не знаю, хочу ли…
— Хочешь, — кивает с полной уверенностью. — Ты добрая, и ты их любишь. Они тебя… наверное, тоже. Нельзя жить с такой тяжестью, потому рано или поздно всё наладится. Пусть как прежде не будет, но будет намного лучше, чем сейчас.
— Ты слишком мудрый для двадцати, знаешь?
Демид хмурится, на губах появляется горькая усмешка.
— Я бы с удовольствием таким не был, но кто меня спрашивал, да?
Больше о матери не говорим — мы наконец приезжаем на место.
— Демид, — ахаю от восторга, а Демид усмехается. — Это же… это же он, да?
— Он самый, — смеётся и толкает дверцу машины, выходя наружу, а я пошевелиться от восторга не могу.
Блин, я и не знала, что здесь, в городе, есть такой кинотеатр.
Однажды Демид нашёл где-то старый телевизор. Ему было двенадцать, что ли, совсем ещё пацан, но рукастый. Телек был сломан, отказывался работать, но Лавров там что-то покрутил, подшаманил, раздобыл какие-то детали и уже через пару недель у него во дворе работал самый настоящий кинотеатр под открытым небом. Иногда трещал звук, пропадала картинка, но это всё равно было жутко весело.
Правда, я требовала мультики про феечек-принцесс, Демиду нравились героические приключения, потому чередовали и терпели, когда приходилось смотреть то, что нравилось другому.
Иначе как восторг мои ощущения не назовёшь.
Хлопнув дверцей, возвращается Демид. На его коленях плед, который тут же отдаёт мне, а ещё небольшой пакет.
— Я чертовски голодный после тренировки, — улыбается и достаёт пару контейнеров. — Держи.
— А фильм какой? — кутаюсь в плед, ёрзаю на месте, глядя на огромный экран за лобовым стеклом. На большой площадке появляется всё больше автомобилей, и скоро яблоку негде упасть.
— Да какая разница? — ему действительно плевать, и мне, собственно, тоже. Главное — прямо сейчас сбывается моя мечта. Ух ты, я как героиня романтической комедии сижу в машине с красивым парнем, мы едим всякую ерунду, пьём колу и просто следим за мельтешащими на экране людьми.
— Он её сейчас поцелует! — сообщаю, указывая рукой на экран. — Глянь, как смотрит. Ну что ты, не веришь? Точно тебе говорю, поцелует!
Я так увлеклась происходящим на экране, что не замечаю приближение опасности в лице Демида. А он снова трётся носом о мою щёку, запуская волну мурашек. Касается губами скулы, а я забываю дышать. Руки дрожат, а перед глазами мир плывёт.
— Ты чего делаешь?
— Ничего особенного, — кладёт голову мне на плечо.
Не пытается сожрать в диком поцелуе, не делает что-то, что выходит за рамки программы первого свидания. Просто устраивает голову на моём плече, и это волнительнее всего, что испытывала до этого.
— Точно, поцеловал, — хмыкает Демид, а я зарываюсь рукой в его волосы и бездумно ерошу тёмные пряди, мягкие и шелковистые.
— Ну так! Я была права, — гордо нос задираю, но смех срывается с губ.
Мне чертовски весело.
— Конечно, права. Ты всегда была права, — и что-то мне подсказывает, что сейчас Демид не о фильме.
На экране счастливая парочка целуется под дождём, а после коварная разлучница становится между влюблёнными, но финал почти сказочный, приторно-медовый.
— Понравилось? — Демид отстраняется и смотрит мне в глаза, будто ему действительно важен ответ.
— Очень. Фильм — так себе, но мне всё равно понравилось.
— Поедем кататься? — скорее утверждает, чем спрашивает.
Несколько часов мы гоняем по пустым ночным улицам, теряем ориентиры и снова находим. Петляем по узким проспектам, по чужим дворам, осматриваем достопримечательности. Говорим обо всём и ни о чём. Проголодавшись, заваливаемся на заправку, покупаем по стаканчику дряного кофе и пакет солёных крендельков. Забываем забрать сдачу, и нам кричит в спину милая девочка-продавец, но мы уже не слушаем.
Мы снова едем вперёд, не разбирая дороги, и до дома добираемся только на рассвете.
— Ой, — вскрикиваю, глядя на часы. — Остался час до подъёма.
— Мне полтора, — смеётся Демид и растирает покрасневшие глаза. — Вряд ли сегодня уснуть получилось, даже если не катались бы до утра.
— Почему?
Демид выразительно бровями играет, ёрзает на месте, брюки поправляет, а я вдруг краснею.
— Вот, сама всё понимаешь, — издевательски хихикает, когда я, смутившись окончательно, прячу лицо в ладонях. — Иди сюда.
— Зачем?
— Затем, — непреклонно пересаживает меня к себе на колени и заставляет уложиться на его груди. — Вот так лучше посидим.
— Кому лучше?
— Я, знаешь ли, мазохист, — целует меня в макушку.
Клонит в сон, я бурчу что-то неразборчивое, и, в конце концов, Демид меня отпускает, сморщившись, словно ему больно, когда неаккуратно двигаюсь на его бёдрах.
— Осторожнее, Синеглазка, — снова эта многозначительная волна бровями, и я хлопаю Демида по плечу, чтобы перестал меня смущать. — Ай, больно! Между прочим, ты сейчас калечишь звезду нашего с тобой вуза!
— Ничего, переживёшь, — назидательно палец вверх поднимаю и, хихикнув, выбегаю из машины.
— У тебя пары во сколько заканчиваются? — несётся вслед.
Господи, во сколько?! Голова не соображает, но я собираю остатки клеток уставшего мозга в кучку, напрягаюсь и называю время.
— Тогда в четыре жди меня возле корпуса. На второе свидание поедем.
— Ты сумасшедший.
— Вполне возможно, — подмигивает и скрывается в соседней калитке.
32. Ярослава
Сидя на парах, я ёрзаю, будто в каждом кармане у меня по ёжику сидит. Ещё и ворочаются.
Старательно записываю за преподавателями, яркими маркерами аккуратно выделяю важные места в конспектах, что-то даже отвечаю и, вроде как, правильно, но в голове полная сумятица.
Меня будто бы на две части поделили: одна — серьёзная заучка Ярослава, а вторая — романтичная барышня, у которой сегодня второе свидание.
Вот второго свидания у меня ни с кем и никогда не было. Любопытно! И тревожно. Будто после первого смелого прыжка с парашютом готовлюсь ко второму, а он в разы страшнее.
Когда преподавателя уносит на волнах пространных размышлений о месте человека в суровом мире новых технологий, я тайком гуглю, что можно и нужно делать на втором свидании. Тысячи ссылок! От обилия противоречивых советов уже через пятнадцать минут взрывается голова. Страницы просто кишат
