Исламская интеллектуальная инициатива в ХХ веке - Г. Джемаль

В США у власти — контрэлита, оппозиционная Старому Свету. Элита Старого Света является продуктом синтеза аристократии, клерикалов и наиболее устойчивого высшего среза буржуазии, которая сформировалась ко временам Вест-Индской компании, — мощные финансовые дома, существовавшие уже в ХУЕ-ХУП веках. А в Соединенных Штатах — есть сегмент, связанный с первоначальным протестантским ядром, но это ядро имеет лузеров. Почему это не настоящая элита? Можно было бы сказать: все те, кто приплыли на «Мейфлауэре», и сегодня разруливают Америкой. Но это не так. Существуют люди, предки которых были на том корабле, прадеды и деды которых были губернаторами, а они сегодня никто, аутсайдеры. Это верный показатель того, что люди, делавшие Америку, не сумели сохранить контрольный блокирующий пакет, части которого они постепенно теряли, особенно в ХХ веке. А раз так, значит, они пошли на союз с другими группировками — католической, еврейской... Возник люмпенский сплав. Этот процесс усилился после убийства Линкольна и достиг апогея после 1945 года, до которого евреи в Штатах не принимали участия в выработке главных внешнеполитических решений. Но после войны, когда нужно было разыгрывать еврейскую карту против поверженной Европы и против Союза, евреев пришлось «взять на рыбалку».

А в 68-м году произошла уже капитальная перелицовка политического истэблишмента. Разгром клана Кеннеди тоже подтверждает глубокую нестабильность американской верхушки. Трудно представить, чтобы в послевоенной Европе было бы такое количество покушений на глав государств. Кеннеди ликвидировали, Никсона заставили уйти, в Форда, Рейгана и Клинтона стреляли. Это же уровень Чада или Сьерра-Леоне... И я думаю, что, несмотря на огромные мускулы, Штаты не тянут против Старого Света. Американская контрэлита — это люди, которым не светит ничего вне Соединенных Штатов. Это финансовые спекулянты, оборзевшие неосионисты, психопаты-протестанты, устраивающие шаманские телешоу. Это маргинальная тусовка, как в КПСС, допустим, Аджубеи, Хрущевы... Но они оседлали гигантскую страну с ракетами, нефтью, ураном. Однако представьте Аджубея в британском, во французском истеблишменте — это глупо, он не тянет на это, он сразу становится белой вороной, даже когда приезжает как политический деятель! Но то же самое и с американской элитой. Они не смогли стать частью мировой и остались маргиналами, но они оседлали глыбу. У них нет другого варианта, они — не «свои». И эта глыба тает.

Сегодня США производят 20% мирового валового продукта. Но дело в том, что ЕС тоже производит 20%. Но поскольку все против Америки, то к еэсовским надо добавить Китай (12%), Юго-Восточную Азию, исламский мир, Индию... Получается, что потенциально антиамериканский мир производит вдвое больше валового продукта. А это означает, что через некоторое время Америка начнет стремительно «сыпаться». Ведь доллар был сделан мировой расчетной единицей, когда Америка производила 50%. Поэтому Америка должна перейти от экономической экспансии к военной и осуществлять блицкриг. Но в аппарате есть люди, заинтересованные в том, чтобы сохранялось спокойное status quo. И эти люди боятся судьбы Милошевича. Они хотят быть свидетелями, а не подсудимыми.

АНТОН ШМАКОВ. То есть это пятая колонна?

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Пятая колонна Старого Света, это аппаратные люди. Но и сам истеблишмент не однороден. Те, кто находятся вокруг Буша — это люди, понимающие, что они никто, как Абрамович, Путин... Стоит Америке рухнуть, и все эти Киссинджеры, Вульфовицы, Пауэры...

АНТОН ШМАКОВ. Киссинждер как раз связан с королевской семьей.

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Может быть, но это конкретный случай, это уже следствие — кто там был Зорге, кто Штирлиц... Европа становится антисемитской. До 1914 года США были маргинальной страной, которая — в результате двух мировых войн, продавая оружие и проводя ростовщические операции — стяжала ресурс. Они прорвались за счет кризиса в Старом Свете. И они никому не нужны, они будут уничтожены. Но сначала они вызовут хаос здесь. Как только закончится внутренний социальный конфликт Старого Света, Соединенные Штаты постигнет участь Советского Союза.

Возвращась к Сиддыки, необходимо разработать тему того, что «государство» оказывает фасцинативное действие на сознание мусульман в силу того, что они отождествляют качества равноправия, суверенитета, политической воли и представительной субъектности в Истории — с государством, которое является на самом деле наибольшим врагом монотеизма. Эти мусульмане ориентируются на имидж победившего врага и говорят: «Мы должны быть не хуже». Это похоже на то, когда фабричный рабочий, вбитый жандармом в грязь, поднимается и думает: «Будет и на нашей улице праздник». Атрибутика врага не должна быть символом того, чего не хватает. Государство — это то, чего не хватает исламу? Да нет, ислам пришел уничтожить государство. Ислам - это Антисистема. Где тут суверенитет? Он может разрушать чужие суверенитеты, оказывать давление на враждебные аппараты, но он же не может быть представительным элементом. Для аппарата очень важен статус постоянной представительской единицы, легитимность которой на самом деле присвоена. Идея «нетерриториального государства» в окружении Системы — это борьба двух легитимностей.

АНТОН ШМАКОВ. Сиддыки и настаивает на том, что западная легитимность не должна признаваться в исламской среде.

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Тогда получается, что исламское движение - это движение революционное, а значит, оно не может быть государством. Когда фашистская партия стала государством, она превратилась в полную чушь. И она пошла на конкордат с Ватиканом, на унию с монархией — то есть с теми институтами, которые фашизм отвергал в принципе. И в результате остался просто декорум — Дуче, черные рубашки... Либо ты революционер, который борется за законы Бога, либо ты идешь на всевозможные компромиссы, как современный Иран, отказавшийся де-факто от казни Рушди, выдающий людей «Аль-Каиды» и допускающий инспекторов на ядерные объекты. Вот «Хизбулла» никого не допускает, потому что это не государство. А станет государством — и не будет «Хизбуллы».

АНАСТАСИЯ ЕЖОВА. Хомейни не принял теорию Али Шариати не только потому, что усмотрел в ней пантеизм в онтологических построениях, но и за непризнание идеи «велаяте-факих». но «велаяте-факих» был не единственной ошибкой Хомейни. в частности, он очень много внимания уделил проблеме «исламского государства» и много усилий приложил к разработке концепции аппарата в этом государстве. А Шариати говорит о вожде — носителе внутреннего знания, не полученного в медресе.

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. А если его убьют? Как поется в «Интернационале»: «Никто не даст нам избавленья, ни Бог, ни Царь и не Герой». Бог — это отдельная тема, но вот царь и герой... Если не признавать концепцию факиха и иметь в виду «великое сокрытие», в котором Махди никому не передает тайных посланий, то исламское движение не может зависеть от степени просветленности лидера.

АНАСТАСИЯ ЕЖОВА. Однако, в отличие от хомейнистской доктрины, шариатистская концепция может быть взята на вооружение после предварительной коррекции...

ГЕЙДАР ДЖЕМАЛЬ. Мы просто заменяем просветленного лидера Советом полевых командиров. Джамааты — это и есть коллективная просветленность через готовность к самопожертвованию, через «мутахаррим». Методологически никто из рассматриваемых нами авторов не достиг даже уровня марксизма. Надо признать, что — по зрелом размышлении — хомейнистское учение ведет нас в никуда.

Кира Латухина:

Идеология революционного католицизма

Теология освобождения в Латинской Америке как особое направление католической мысли

Все теологии тенденциозны, т. е. отражают экономические и социальные классы своих разработчиков, считают богословы освобождения. Соответственно, традиционная теология, господствующая в Северной Америке и Европе, отвечает интересам белых капиталистов этих стран. Она поддерживает и легитимизирует политическую и экономическую систему — «демократический капитализм», ответственный за эксплуатацию и нищету третьего мира. На это угнетенные должны дать свой ответ — свою уникальную теологию. Теологию освобождения...

Предпосылки

«Объективные условия аутентичной теологии освобождения» возникли только тогда, когда «народные движения и христианские сообщества объединились в борьбе за социальное и политическое освобождение с окончательной целью полного и неотъемлемого освобождения»... «В 50-60-х годах... во многих странах возникли очаги вооруженного восстания, направленные на свержение правителей и установление социалистических режимов. В народе царило великое желание перемен, предреволюционная атмосфера...» — пишет францисканец из Бразилии, известный ученый-теолог Леонардо Бофф[182].