Скрытые картинки - Джейсон Рекулик

– Вчера не видела, а вот позавчера видела. В четверг утром. Она пришла ко мне в коттедж приблизительно в одиннадцать тридцать.

– Зачем?

Я чувствую себя глупо, но все равно говорю правду.

– Митци была экстрасенсом. Она считала, что в моем коттедже живет призрак. Поэтому она принесла спиритическую доску – ну, знаете, такую, для общения с духами. И мы попытались вступить с призраком в контакт.

Детектив Бриггс, похоже, с трудом удерживается от смеха.

– И как, получилось?

– Я не уверена. Вышла какая-то абракадабра.

– Она взяла с вас за это деньги?

– Нет, она предложила свою помощь бесплатно.

– И в какое время вы закончили?

– В час дня. Я точно это знаю, потому что Адриан тоже тут был. В свой обеденный перерыв. Ему нужно было вернуться на работу к часу. После этого я больше Митци не видела.

– Вы помните, во что она была одета?

– Серые брюки, лиловый топ. С длинными рукавами. Все очень свободное и струящееся. И куча украшений – кольца, бусы, браслеты. Митци всегда носит кучу украшений.

– Это любопытно.

– Почему?

Детектив Бриггс пожимает плечами.

– Сейчас на ней нет ни одного украшения. Даже обуви нет. Только ночная сорочка. Митци была из тех женщин, которые разгуливают по округе в ночных сорочках?

– Нет, я сказала бы, что совсем наоборот. Она с большим вниманием относилась к собственной внешности. Да, стиль у нее был очень своеобразный, но это был ее стиль, если вы понимаете, о чем я.

– А у нее не могло быть деменции?

– Нет. Митци переживала из-за уймы самых разных вещей, но ум у нее был совершенно ясный.

– Почему тогда вы оказались у нее в доме именно сейчас?

– Ну, возможно, это прозвучит глупо, но у меня возник вопрос относительно сеанса. Мы подумали, что призрак, возможно, говорил на другом языке, поэтому буквы не складывались ни в какие осмысленные слова. Мы хотели спросить Митци, возможно ли такое. Задняя дверь была открыта, так что я подумала, что она должна быть дома. Адриан предположил, что ей могло стать плохо, поэтому мы зашли в дом, чтобы проверить, все ли с ней в порядке.

– Вы трогали что-нибудь внутри? Какие-нибудь ее вещи?

– Я открыла дверь в спальню. Чтобы посмотреть, не спит ли она. И кажется, отключила звук у телевизора. Он был включен на полную громкость, так что мы с Адрианом вообще ничего не слышали.

Бриггс опускает глаза, и я понимаю, что она разглядывает мои карманы.

– Вы что-нибудь взяли у нее дома?

– Нет, разумеется, нет.

– Тогда вы не будете так добры вывернуть карманы? Я верю, что вы говорите правду, но будет лучше, если я проверю.

Я молча радуюсь, что Адриан взял себе листок с записями с сеанса, так что мне не придется врать.

– У меня больше нет к вам вопросов, – говорит детектив. – Вы располагаете какой-либо информацией, которая могла бы помочь следствию?

– Если бы. Вам уже известно, что произошло?

Она пожимает плечами.

– Никаких внешних повреждений на теле нет. Не думаю, чтобы кто-то нанес ей травму. А когда ты находишь пожилого человека мертвым на улице, да еще в ночной рубашке, обычно это следствие какой-то ошибки с лекарствами. Старики путают препараты или принимают двойную дозу. Она никогда не упоминала, что принимает какие-то лекарства?

– Нет, – отвечаю я, абсолютно не кривя душой.

Меня очень подмывает рассказать ей о колпачках от игл, жгуте и запахе жженых тряпок, облаком окутывавшем Митци. Но детектив Бриггс наверняка обнаружит все это сама, когда будет осматривать дом.

– Что ж, спасибо за уделенное мне время. Могу я просить вас позвать сюда Максвеллов? Теда и Каролину? Я хотела бы поговорить со всеми соседями.

Я объясняю, что они уехали на побережье, но даю ей их телефонные номера.

– Они не очень хорошо знали Митци, но уверена, что они помогут вам всем, чем смогут.

Она уже разворачивается, чтобы идти, но потом передумывает и останавливается.

– Возможно, мой последний вопрос покажется вам не совсем имеющим отношение к теме, и все же я хотела бы знать: что это за призрак, с которым вы пытались вступить в контакт?

– Ее звали Энни Барретт. Она предположительно жила в том домике, где сейчас живу я. В 1940-е. Говорят, что…

Бриггс кивает.

– О, я знаю про Энни Барретт все. Я тутошняя, выросла в Корригане, за лесом. Правда, мой отец всегда утверждал, что это туфта. В смысле, выдуманная история, брехня.

– Энни Барретт существовала в реальности. У меня есть альбом ее рисунков. Все в Спрингбруке про нее знают.

Детектив Бриггс, кажется, хочет что-то возразить, но прикусывает язык.

– Не стану развенчивать хорошую историю. В особенности, когда у нас тут на повестке дня еще большая загадка. – Она протягивает мне визитку. – Если вспомните еще что-нибудь, позвоните мне.

Следующий час или около того мы с Адрианом сидим возле бассейна, наблюдая за происходящим на заднем дворе у Митци светопреставлением в ожидании новых поворотов. Все это для Спрингбрука дело явно неслыханное, потому что во дворе толпятся полицейские, пожарные, парамедики и человек, в котором Адриан опознает мэра. Никто ничего не делает, все просто разговаривают и слоняются по двору. Наконец из леса показываются четверо хмурых парамедиков, которые несут на носилках плотный черный мешок, и вскоре после этого толпа начинает редеть.

Звонит Каролина – узнать, как у меня дела. Она говорит, что ей уже звонила детектив Бриггс и что она совершенно «раздавлена» этой новостью.

– Ну, то есть, конечно, я не очень хорошо знала эту женщину. Но такой смерти никому не пожелаешь. Полицейские уже выяснили, что случилось?

– Они считают, что она могла напутать с лекарствами.

– А знаешь, что самое странное? В четверг вечером мы с Тедом слышали, как Митци кричала. Мы сидели у бассейна и спорили – собственно, это ты и так знаешь. А потом вдруг услышали, как Митци на кого-то кричит у себя дома. Она кого-то выгоняла, требовала, чтобы этот человек убрался вон. Мы слышали каждое слово.

– И что вы сделали?

– Я решила позвонить в полицию. И даже уже набрала номер. Но потом Митци выскочила из дома. Она была в ночной сорочке, и тон у нее совершенно изменился. Она кричала вслед этому человеку, просила его подождать ее. «Я хочу пойти с вами», – сказала она. Мне показалось, что у нее все в порядке, так что я повесила трубку и выбросила это из головы.

– А того, другого человека вы видели?

– Нет, я решила, что это кто-то из ее клиентов.

Мне это кажется маловероятным. Не думаю, что Митци принимала у себя клиентов после наступления темноты. Когда я впервые ее увидела, было всего семь вечера, и она спросила, почему я барабаню в ее дверь в такое позднее время.

– Послушай, Мэллори, хочешь, мы вернемся пораньше? Мне не по себе при мысли, что ты там одна, без всякой моральной