Посланник - Борис Мешарин

— Понимаешь, Ирина, — Николай на секунду задумался и продолжил: — С какой стороны на это смотреть и что понимать под этим термином. — Он удобно устроился в кресле, закурил. — Позволю себе порассуждать на эту тему, ты не против?

Ирина взяла пилочку для ногтей и присела в кресло напротив.

— С удовольствием тебя послушаю, — ответила она, разглядывая свои пальцы, ино-гда наводя штрихи пилочкой.

— Преступность была во все времена, — продолжил Николай, — но термин «органи-зованная» возник не так давно, гораздо раньше возникла сама организованная преступ-ность. Что под этим подразумевается, исходя из смысла? Что есть какая-то организован-ность, что это не один человек. Робинсон во многом прав, что-то, конечно, передергивает, что-то недопонимает или целенаправленно политизирует в интересах США или капстран, как было принято говорить ранее. Я знаком с его книгой, она вышла еще в 2000 году. Вот, например, он пишет, что «Михаил Горбачев не смог контролировать преступность, а Борис Ельцин и не пытался это сделать». Смешно — как будто их Президент ее контролирует. А Борис Ельцин — именно он создал Управления по организованной преступности, в название которых позднее добавилось слово борьба. Не помню точно, но, по-моему, еще при Горбачеве появились так называемые шестые отделы при областных УВД. Они получали зарплату в регионе, а подчинялись Москве. Это давало возможность не петь под местную дудку. Именно они потом преобразовались в РУБОПы. О них ходили легенды, а РУБОП, особенно поначалу, так и называли шестым отделом. Ничего тогда не боялся преступный мир — ни УВД, ни ФСБ, а шестой отдел боялись. Рассказывал мне один знакомый майор из УВД, ехал он с ребенком на машине, остановился на обочине, а сзади, не справившись с управлением, в его машину въехал джип. Понятно — виноват водитель джипа. Но из джипа выскочили пять братков, переставили его машину так, как будто виноват этот майор, он, кстати, в форме был. И потребовали возместить ущерб — купить им новый джип и еще, якобы за беспокойство, которое он нарушил, забрали и его машину. Сроку дали три дня на покупку джипа. Майор обратился к своему руководству — никакой реакции, сам, дескать, виноват, не там ездишь. Пришел тогда майор в РУБОП, рассказал все, как есть и поехал на встречу с одним из сотрудников. Очень тогда братки перед майором извинялись, машину отремонтированной вернули. Сетовали, почему сразу не сказал, что шестой отдел знает. Сейчас нет в области РУБОПа, извели его дерьмократы, всем мешал. Конечно, и его сотрудники были не безгрешны, но гораздо и еще раз гораздо в меньшей степени.

— А как же он один ехать не побоялся, этот, из шестого отдела? — Удивилась Ири-на. — Бандиты же, могли и избить, убить даже.

— Ты знаешь, родная, — Михайлов улыбнулся, — как-то раз бандиты, как ты гово-ришь, оскорбили сотрудника словесно. Он вернулся в Управление и там сразу приняли решение — нельзя потакать преступникам, сегодня оскорбят, завтра стукнут. Прокатились толпой по адресочкам, собрали человек двадцать из этой группировки, а главное — главаря взяли. Привезли в Управление, повесили его в спортзале вместо груши и начали тренировку. А членов его группировки вместо зрителей держали. Потренировались, попинали немного, сняли с крюка и сказали, что если кто-то из твоих будет оскорблять сотрудников, то ты постоянно сам лично на этом крюке висеть будешь. Пнули под зад и отпустили всех. С тех пор никто никогда из РУБОПа бранного слова от мафии не слышал. Да, не по закону, но никаких жалоб или обид не было. Обиделся главарь на своего, который оскорбил сотрудника.

— И что он с ним сделал?

— Не знаю, его больше никто не видел и не слышал о нем. Никаких адвокатов, де-путатов, дерьмократов, никакой шумихи — люди поняли друг друга. У преступности тоже есть свои правила — кого доить, кого грабить, кого уважать, а кого презирать. Правда все это условно, но все-таки есть.

— Как интересно ты говоришь, Коля. А организованную преступность можно со-всем изничтожить?

— Конечно, есть очень простой и надежный способ разобраться, только как вне-дрить этот способ в жизнь, никто не знает.

Ирина поджала под себя ноги в кресле и с удовольствием слушала. Ранее она да-же не думала, что ее могут заинтересовать рассуждения о преступности. То ли Николай увлеченно рассказывал, то ли ей стало это действительно интересно.

— Необходимо внедрить в организованную преступность элементы демократии, всего лишь. И она сразу лопнет, перестанет быть организованной и развалится сама по себе. Преступники, как отдельные личности, останутся и их, в большей части, изловят. Это аксиома — если механизм работает, четко, слаженно и продуктивно, то в нем нет никакой демократии. Пробовали же в армии и внедряли демократию, институт комиссаров, но отказались от него. Какие тут могут быть дискуссии, когда надо вести войска в бой?

Ирина задумалась.

— Значит, демократия может быть не только созидательной, но и разрушительной?

На Михайлова нахлынула волна уважения к жене, она впервые заговорила с ним на такие темы, которые в принципе считаются мужскими.

— Понимаешь, Ирина, еще Черчиль говорил, что демократия — самый худший вид правления, не считая всех прочих, что человечество испробовало за свою историю. А в природе в чистом виде не существует ни чего. Возьмем того же вора в законе — собирают-ся несколько воров и коронуют одного из авторитетов. Именно коронуют, потому что он теперь король в определенной среде. Они коронуют не просто так любого, они выбрали того, кто доказал своими действиями, что может вершить и управлять. Теперь он своеоб-разный король, ему не перечат, на него не покушаются, это запрещено воровским зако-ном, все его указания выполняются быстро и четко, даже армии есть чему поучиться в этом плане.

Это монархическая форма управления и монархом над определенной группой лиц, в определенный регион ставят лицо, заслужившее этот пост. Это не выборы, где мо-жет пройти черт знает кто. Ставят такие же монархи, обладающие опытом и знаниями, а не крикуны из толпы.

В этой своеобразной республике есть свой, воровской закон, и его создатели, не побоюсь этого слова, были гениями преступности. В этом законе есть очень неплохие мо-менты, которые бы и нам в реалии перенять не мешало. Все воры рассматриваются как члены одной семьи, имеют право на заботу и защиту, они должны обучать правилам поведения молодых воров, которые должны подчиняться старшим. Они должны исполнять обещания, данные другим ворам. В случае разногласий, другие воры должны приглашаться для их разрешения, решение арбитров окончательно и наказание, которым обычно бывает смерть, должно быть исполнено немедленно.