Малое солнце (СИ) - Мамедов Руслан

— Разве может какое-то исследование быть ценнее жизни человека? — с важным видом произнес Келвин. — Я и протокол, по которому я действую, так не считают. Если они не согласны, пускай подают на меня в суд.

— Ага, точно. Осталось только дождаться, когда в колонии откроют первый суд, — улыбнулась Сьюзен и покачала головой.

Шелковистые волосы упали ей на лицо.

— Ну или пусть подают жалобу в ближайший суд по месту жительства, на Земле. Мне все равно! — махнул рукой Келвин и взял свою кружку с недопитым и давно остывшим кофе.

Спустя несколько минут на почту Келвина пришло сообщение от управляющего компьютера обсерватории.

— Первое изображение получено, — произнес вслух Келвин, начав распаковывать файлы. — Слушай. «Мистраль» начал регистрировать радиацию после выхода на орбиту Ганимеда, и чем ближе они к спутнику, тем сильнее излучение.

— Что, если это Ганимед? — спросила Сьюзен, но он уже не слушал ее.

Кружка с кофе выпала из дрожащей руки Келвина и плавно упала на пол, не пролив содержимого. На снимке Ганимед горел яркой свечой, чье пламя уходило на тысячи километров от поверхности. Весь южный полюс спутника был охвачен радиоактивным пламенем частиц, излучающих в гамма-спектре. Излучение было настолько сильным, что сверхчувствительная матрица телескопа засветила изображение.

— О боги, — произнес Келвин, постепенно приходя в сознание.

Преодолев ступор, он бросился к системе внутренней связи колонии.

— Алло! У нас авария! Срочно поднимай бригады. Да, черт подери, катастрофа!

Глава 21. Пробуждение

Все ощущения по своей природе субъективны. Каждое из них склонно к самообману, подчиняясь выстроенным за долгие годы шаблонам. Поднося руку к огню, мы волей-неволей начинаем чувствовать жар, даже если никакого жара нет. Так устроена природа. Ощущения не терпят пустоты. Там, где ничего нет, они создают фантом. Как фантомные боли в ногах у человека, которых он лишился в результате ампутации. Но здесь было по-настоящему тихо. Так не бывает. Это тоже самообман. Шум газового насоса, различимый поначалу, через какое-то время сам превращается в тишину. Ощущения калибруются, и теперь абсолютная тишина режет тебе уши, словно сотни острых камней скребут стекло твоего скафандра. Ничто больше не давило на плечи. Холод больше не терзал тело, предательски просачиваясь со спины. Рециркуляция воздуха исчезла, словно ее никогда и не существовало. Царящая незыблемость казалась сюрреалистичной. Все, как в том сне. Такого не бывает.

— Такого не бывает! — малейшее движение тут же разрушило иллюзорный фантом.

Легкий всплеск дотянулся до слуха. Следом за ним все чувства буквально взорвались, осознав коварный обман. Первые попытки движения отозвались мягким сопротивлением какой-то жидкости. Резкая боль разлилась по шее, растекаясь по всей груди. Распахнутые глаза встретились с абсолютным мраком. Полная темнота не дала им и шанса. Тонкий электронный писк пронзил уши и тут же пропал. Тишина и всеобъемлющий мрак вновь захватили власть над телом. Где-то очень далеко послышались еле уловимые шаги. Нативный отклик электроники и приглушенный голос. Яркая полоса света в один момент разрезала абсолютный мрак. Резкая боль пронзила глаза, затопив все вокруг обжигающе ярким светом. Сквозь сплошную пелену яростного свечения проступил еле различимый силуэт. Человек ли? А, быть может, сам Бог. Безликое человекоподобное существо, залитое огнем яркого свечения, говорило с ним.

— Чего ты, пес, раздергался-то? Спокойно! Спокойно…

Не так он представлял себе встречу с Богом. Сказать по правде, он вообще ее никогда не представлял. Голос человеческого существа постепенно возвращал его в реальный мир. Привыкающее к свету зрение считывало все новые детали окружающего пространства. Его тело лежало в капсуле, заполненной какой-то страной дрянью. Человек в защитном скафандре копался в панели управления, бубня что-то под нос.

— Отлично… отлично. Уже намного лучше.

Человек потянулся руками к шее. Несколько звонких щелчков и слабое шипение позволили освободить голову от объемного шлема. Бородатое лицо показалось Джейдеру отдаленно знакомым.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ну вот! Еще немного полежишь в физрастворе и, глядишь, совсем фонить перестанешь, — произнес бородатый человек, не отрывая взгляда от панели. — А то фонил, как дождевой червь на руинах реактора.

— Где я? — простонал Джейдер, случайно пропустив жидкость в рот.

— Не пей эту дрянь, идиот! — взревел бородатый. — Я итак накачал тебя окисью графена, так что мало не покажется. Теперь полгода минимум будешь свистеть, как проклятый, попомни мои слова. Попомни… — он вновь отвлекся на панель и углубился в изучение данных.

— Где я? — простонал Джейдер. На этот раз он постарался быть аккуратнее.

— Ты на Каллисто, парень. Где ты еще можешь быть? Скажи спасибо, что сорбенты действуют, иначе летать тебе в открытом космосе во фторопластовом мешке. Ты вовремя успел сюда, парень, чего уж говорить. Ты не против, если я сниму это? — бородатый человек, не дожидаясь ответа, принялся стягивать с себя защитный комбинезон. — Пришлось заменить тебе всю кровь, так как твоя превратилась в бесполезную фонящую жижу. В ней практически не осталось тромбоцитов. Так что кровоизлияния произошли по всему телу. Сейчас ты на регенерирующих препаратах.

— Как я попал сюда? Спасательная операция не могла успеть так быстро…

— Ты вовремя успел, парень, — перебил его бородатый, словно не заметив вопроса. Судя по всему, это был врач. — Даю бороду на отсечение, что вовремя. Еще чуть-чуть, и даже калий-стронциевые клизмы не вернули бы тебя к жизни. Правда, пришлось заменить щитовидку на искусственную. Благо биоматериал еще остался с прошлых поставок с Земли. Твоя уже ни к черту, парень. Она, наверное, светится в темноте, если присмотреться. Хочешь посмотреть? Кажется, я ее еще не успел утилизировать, — доктор потянулся куда-то в сторону.

— Нет, спасибо, — поспешно выдавил из себя Джейдер, — я…

— Остатки радионуклидов все еще гуляют по твоему телу, тут ничего не поделаешь, — продолжал доктор, не обращая внимания, что Джейдер хотел что-то сказать. — Да и ДНК покромсало почти наверняка. Но с этим разберемся позже. Сначала закончи курс регенеративной терапии, а там видно будет.

— Это все понятно, но как я попал сюда? Кто меня вытащил? — в нетерпении прохрипел Джейдер. Бородатый врач уже успел его изрядно утомить.

— Я без понятия, парень. Это не мое дело, — произнес бородатый, словно потеряв к Джейдеру всякий интерес. Казалось, его интересовали лишь показания на панели медицинской капсулы. — Мое дело поставить тебя на ноги, парень, и для этого тебе придется плотно посидеть на водорослевой диете. А вот от продуктов на основе дрожжей придется отказаться. Тебе и так свистеть и свистеть. И пей почаще. Диуретиков у нас нет, пива тоже, так что хотя бы кофе. Надо хорошенько проссаться, парень, вывести по максимуму эту дрянь. Если хочешь, я тебе все запишу в медицинский отчет.

— Нет уж, к черту его! — отмахнулся Джейдер. — Я все равно там ничего не пойму.

Проклятая ванна начинала действовать ему на нервы. Он попытался сесть, но, похоже, бородатый был против.

— Куда это ты собрался? Лежи, парень. Ты еще на регенерирующих препаратах. Твои внутренности сейчас напоминают грязную кровавую тряпку, и, поверь мне, они не обрадуются твоему рвению шататься где ни попадя.

— Проклятье! И сколько мне теперь отмокать в этой ванной?

— Недолго! — неожиданно раздался голос со стороны.

В проеме гермоворот показался Монар. Его некогда строгие черты лица были непривычно сглажены довольной улыбкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Может быть, он просто еще немного поправился?» — подумал про себя Джейдер, чувствуя, как нахлынувшая радость разбивается о стену боли.

Монар вошел в отсек.

— Как наш пациент, доктор Пашинян? Недолго ведь ему лежать здесь?

Бородатый врач поспешно выпрямился.

— Если этот парень не будет скакать по отсеку, пока в его крови регены, то на ноги встанет скоро. Думаю, через день или два. Другое дело, что ему еще долго ходить сюда на капельницы и клизмы. Дело в том, что его пищеварительный тракт отторгает стронций. Хрен знает почему, но деваться некуда. Я думаю, что…