Малое солнце (СИ) - Мамедов Руслан

— Очень хорошо, доктор! — прервал его Монар. — Этот парень — наш герой. Позаботьтесь о нем как следует и, если что-то потребуется, я лично готов в этом помочь.

Монар дружески похлопал врача по плечу и повернулся к Джейдеру.

— Да, конечно! — закивал бородатый врач, но продолжил говорить. — Парень молодой, крепкий, но, думаю, после такого ДНК у него ни к черту. Соответственно, туда же и содержимое мошонки. Я еще не проверял, но полагаю, здесь светит запрет на потомство. По крайней мере пока не будут результаты. Так что пусть парень попридержит своего …

— Прекрасно, доктор! Спасибо! — отрезал Монар, явно не желая выслушивать подробности. Но бородатый уже готовил следующую реплику.

— Я бы еще рекомендовал не…

— Как самочувствие, Джейдер? — игнорируя доктора, спросил Монар.

Недвусмысленный взмах его руки дал понять, что он хочет остаться с пациентом наедине. Его вопрос на какое-то время повис в воздухе. К чему был этот вопрос? Джейдер не мог распознать, был ли в нем укрыт сарказм.

— Бывало и лучше, — прохрипел он в ответ, сжавшись от внезапно нахлынувшего кашля.

— Ну ничего, ничего! — улыбнулся Монар. В его интонации проступили добродушные ноты. — Тебя буквально вытащили с того света, старина. И если верить доктору, скоро будешь как новенький.

— Кто меня вытащил? — спросил Джейдер, пытаясь сдержать клокочущий кашель.

Силуэт Монара все еще расплывался в глазах, утопая в лучах раздражающе-ярких ламп. Было видно, как его фигура приблизилась к капсуле, но все еще держалась на социально приемлемом расстоянии.

— Ну кто же еще? Наш славный доктор Пашинян, старина, — ответил Монар, с любопытством осматривая диковинное устройство капсулы. — Не думаю, что кто-то, кроме него, смог бы вернуть тебя к жизни столь успешно.

Его взгляд проскользил по сплетению полимерных трубок и задумчиво остановился на панели управления. Судя по выражению его лица, показатели оказались вполне удовлетворительными. Убедившись в этом, он без опаски приблизился вплотную.

— Видишь? Ты уже почти не светишься, — он ткнул пальцем в залитую бликами панель. — Так что вскоре…

— Монар! — остановил его Джейдер. — Я уже чертову вечность задаю один и тот же вопрос, но никто не может мне ответить! Кто вытащил меня с Ганимеда? Ни одна спасательная капсула не успела бы прибыть раньше, чем через три дня. Мой кислород был на исходе…

— Тебе очень повезло, старина, — сухо ответил Монар.

Какое-то время он медлил с ответом. Создавалось впечатление, что он тщательно подбирал нужные слова:

— К счастью, одна из наших бригад занималась ремонтом ретранслятора в том секторе. Их корабль зарегистрировал выброс радиации. Проклятая буря и так доставила нам кучу проблем. Электромагнитный фон Юпитера размотало по всей системе, выведя из строя ряд спутников и ретрансляторов. Поэтому выброс радиации поначалу никого не заинтересовал. Однако находившаяся в том секторе ремонтная бригада заподозрила, что выброс был не с Юпитера. Светился сам полюс Ганимеда.

Монар на секунду замолчал, отвлекаясь на наручный терминал:

— Очаг выброса совпал с местом дислокации добывающего комплекса. Тогда мы уже поняли, что произошло нечто страшное и медлить никак нельзя. Кстати, на том корабле был твой товарищ, инженер связи и, насколько знаю, любитель крепко выпить.

— Талард? — изумился Джейдер.

— Да-да, Талард. Его команда нашла тебя недалеко от грузовой платформы на втором уровне, после чего сразу же вытащила наверх. Ты был в критическом состоянии и едва дотянул до медотсека.

Монар замолчал. В воздухе повисла гнетущая пауза.

— Старина, мы и представить не могли, что там произошло, — наконец произнес он, резко помрачнев. — Потеря добывающего комплекса на Ганимеде будет иметь для нас катастрофические последствия. Но твои записи… они шокировали всех нас. Никто не мог представить, что ты прошел через все это. Их изучение практически сразу было переквалифицировано в дело первой степени. Все материалы, включая собранную телеметрию, отчеты, образцы радиофильных организмов и даже твой скафандр были изъяты следствием. Спасший тебя корабль подвергся заражению, так что все оказалось более чем серьезно. Была организована целая операция, дабы обеспечить изоляцию зараженного оборудования и команды.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Заражения? Что случилось с командой? — переспросил Джейдер, не узнав в хрипе своего голоса.

Монар неторопливо присел на край капсулы. Промокнув фаланги в странной жидкости, он растер ее между пальцев, не скрывая своего отвращения. Любопытство все-таки брало над ним верх.

— Ну и дрянь у тебя здесь, — пробормотал он, вытирая пальцы о защитный комбинезон.

— Пока ты отмокал в этой ванной, пытаясь найти дорогу с того света, вся команда была направлена на карантин. Они провели несколько дней в изоляции. Прыгун со всем оборудованием до сих пор проходит очистку в открытом ангаре с помощью роботов. Не хватало нам еще запустить сюда всю эту дрянь. Нам итак теперь хватает проблем! — в глазах Монара проскользнуло отвращение.

Джейдер молчал. В его душу сочилось странное чувство вины. Был ли он вправе рисковать жизнями команды, а, быть может, и всей колонии, в эгоистичном желании спасти свою жизнь? Стремясь спасти себя, он мог погубить всю колонию, оставив кровавый след в истории человечества. Голос Монара пробился сквозь полотно мрачных мыслей. Казалось, что он каким-то образом услышал мысли, шумящие в голове у Джейдера.

— Но ты не переживай по этому поводу, старина, — произнес он спокойным умиротворяющим тоном. — Команда уже отпущена с карантина. Похоже, найденные бактерии не оказывают влияния на человеческий организм. Так что все хорошо. Не забивай голову морально-нравственными проблемами.

Монар одобрительно похлопал Джейдера по плечу, но его лицо постепенно мрачнело под наплывом новых эмоций. Немного подумав, он продолжил:

— К тому же есть куда более серьезные вопросы, вскрытые тобой на Ганимеде. Председатель уже анонсировал созыв экстренного заседания по вопросам внутренней безопасности. Оно состоится через 46 часов. Ты должен быть там, старина. Ты проделал отличную работу, и благодаря тебе мы можем пересмотреть некоторые наши приоритеты. В том числе и политические. Ну а ты поправляйся. У тебя есть еще время, чтобы прийти в себя.

— Монар… — выдохнул Джейдер, чувствуя, как к горлу подбирается огромный ком. — Все мои выводы… Я не хочу брать на себя ответственность за то….

— Вот и не нужно, — отрезал Монар, покачав головой. — В данном случае, помимо твоих выводов, мы имеем ряд очевидных фактов, отрицать которые нет никакого смысла. Ты был там, старина, и видел все своими глазами. И ты все правильно понял. Не сомневайся в себе никогда. Люди должны знать правду. Я сторонник этого. Поэтому на грядущем заседании я как твой начальник готов взять всю ответственность на себя. Ты итак сделал много для нас. Лучше скорее поставь себя на ноги и будь на заседании. Тебя скорее всего захотят допросить, но не переживай. Я тебя прикрою. А теперь отдыхай, — мрачная гримаса Монара наконец смягчилась. Он встал и двинулся в сторону выхода.

— Кстати! — вдруг произнес он, остановившись на полпути. — Происшествие на Ганимеде здорово взбудоражило общественность. Это сделало тебя самым обсуждаемым человеком в колонии, так что не советую показываться на люди. Для кого-то ты герой, а для кого-то террорист и разносчик инопланетной заразы. Монар усмехнулся и покачал головой:

— Власти скрывают от людей правду, что порождает множество слухов. Тем не менее часть информации уже просочилась в СМИ. Кое-где были погромы. Все это результат их лживой политики. Но скоро люди узнают открытую тобой правду, старина, — с этими словами Монар подмигнул Джейдеру и вышел прочь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Джейдер остался наедине с собой и своими мыслями. Странное чувство таилось где-то внутри, не находя выхода наружу. Психосоматика ли? А быть может, это просто последствия тяжелой лучевой болезни? Поврежденные органы жалобно ныли, отзываясь на острые приступы кашля. С головой было что-то не так. Некоторые слова Монара до сих пор не укладывались в его голове. Ужасное состояние, сродни наркотическому опьянению, продолжало дурманить рассудок.