Жизнь и труды св. Дионисия Великого, епископа Александрийского - Свящ. А. Дружинин

Глава шестая. Последние годы жизни и кончина св. Дионисия

Плен Валериана и возвращение св. Дионисия из ссылки в Александрию. Междоусобные войны, голод и моровая язва в Александрии. Пасхальные послания св. Дионисия, написанные по возвращении в Александрию. Участие св. Дионисия в борьбе православных епископов с ересью Павла Самосатского. Кончина св. Дионисия.

После жестокого гонения на христиан, продолжавшегося более трех лет, Валериан, не отменяя своих указов против христиан, предпринял поход против персов. Этот поход кончился в 260 г. поражением и пленом Валериана. Причиной поражения римских войск была измена того самого Макриана, который своим влиянием на императора произвел резкую перемену в отношении его к христианам.[845] По свидетельству Лактанция, персидский царь Сапор, взявший Валериана в плен, подвергал своего пленника чрезвычайным унижениям, заставлял его подставлять спину всякий раз, когда садился на коня, и всячески издевался над бывшим императором. После смерти Валериана персы не оставили в покое даже его тело: по приказанию Сапора, кожу императора сняли с трупа, выкрасили красной краской и выставили в одном из языческих храмов на память о славном триумфе. В этот храм водили потом римских послов, чтобы последние не слишком полагались на свои силы, рассматривая кожу взятого в плен римского императора.[846] Так наказан был Валериан за воздвигнутое им жестокое гонение.

После взятия Валериана в плен сын и преемник его Галлиен, бывший соправителем своего отца с самого вступления Валериана на престол, сделался единодержавным правителем Империи. Хотя по свидетельству светских историков[847] Галлиен не отличался качествами хорошего правителя, однако воцарение его сопровождалось весьма благодетельными последствиями для христианской Церкви. Во время гонения Валериана Галлиен, по–видимому, успел убедиться в бесполезности суровых мер против христиан, а может быть и ранее не был враждебно настроен против них, как один из последователей неоплатонической философии, признававшей долю истины во всех религиях. Как бы то ни было, сделавшись единодержавным правителем, Галлиен особыми указами прекратил воздвигнутое на христиан гонение, предоставил предстоятелям Церкви право свободно совершать обыкновенные свои действия (τά εθους έπιτελεΐν) и сделал распоряжение о возвращении епископам мест д ля так называемых усыпальниц, обыкновенно служивших и местами богослужебных собраний христиан.[848] Сопоставляя эти распоряжения Галлиена с предписаниями Валериана, мы видим, что Галлиен имел в виду ближайшим образом отмену распоряжений своего отца, запретившего епископам и всем христианам сначала под угрозой ссылки, а потом и под угрозой смерти устраивать богослужебные собрания и посещать усыпальницы.[849] Но эта официальная отмена суровых распоряжений Валериана заключала в себе первое официальное признание за христианами весьма важных для христианской Церкви прав. Предписывая возвратить христианам места для так называемых усыпальниц, Галлиен тем самым признавал за христианскими общинами право иметь недвижимую собственность. Кроме того, христианские епископы получили позволение беспрепятственно совершать Обычные действия и устраивать богослужебные собрания, и этим позволением за христианами признавалось право иметь своих представителей и под управлением их удовлетворять своим важнейшим религиозным потребностям. Правда, эти права не освобождали христиан от обязанности совершать предписываемые законом в известных случаях и обязательные для всех римских граждан языческие религиозные церемонии и за отказ от исполнения этой обязанности один из христианских воинов и при Галлиене подвергся смертной казни.[850] Однако законодательная мера Галлиена несомненно ставила христианские общества в положение, близкое к положению религий, дозволенных римским законодательством и находившихся, по крайней мере, в некоторых отношениях, под покровительством закона.[851] Доказательством того, насколько благодетельны были распоряжения Галлиена для христианской Церкви, служит глубокий и продолжительный мир, которым наслаждались верующие в течение сорока лет от появления указов Галлиена до гонения Диоклетиана.

Легко представить, как обрадовало всех христиан появление таких благосклонных к ним указов после жестокого гонения Валериана. Но находившийся в ссылке епископ Александрийской церкви и его паства более года не могли еще воспользоваться благодетельными для христиан распоряжениями Галлиена. После взятия Валериана в плен восточные провинции некоторое время находились под властью Макриа–на, провозгласившего себя императором в Египте.[852] Хотя все внимание Макриана поглощено было борьбой с императорскими войсками и другими претендентами на императорский престол, появлявшимися в различных захваченных им провинциях, однако трудно думать, чтобы распоряжения Галлиена исполнялись в провинциях, признавших власть Макриана. Еще менее вероятно, чтобы Макриан, злейший враг христиан, восстановивший против них самого Валериана, прекратил или ослабил гонение на Востоке, пока верховная власть находилась в его руках. Правда, сам Макриан недолго оставался в Египте и вместе с одним из своих сыновей, по имени также Макрианом, отправился в Иллирию для борьбы с другим претендентом на императорский престол Авреолом, но на Востоке оставался другой сын Макриана, по имени Квиет, и Макриан имел полную возможность подтвердить через него строгие распоряжения Валериана относительно христиан. Впрочем, сыновья Макриана не нуждались и в побуждениях со стороны отца, чтобы поддержать или даже усилить гонение на христиан. Сами они не менее отца своего проникнуты были ненавистью к христианам, и св. Дионисий, говоря о том, что Макриан перенес на своих детей собственное нечестие и ненависть к Богу,[853] может быть, имеет в виду жестокое отношение к христианам упомянутого Квиета, оставленного Макрианом на Востоке.[854]

Но скоро и сам Макриан, предавший, по словам св. Дионисия, одного из своих императоров и возмутившийся против другого, погиб со всем своим родом. Поход его против Авреола кончился неудачей: потерпев поражение, Макриан вместе с сыном своим Макрианом был убит войсками Авреола. Второй сын Макриана Квиет ненадолго пережил своего отца. Как только распространилось на Востоке известие о гибели Макриана, многие из городов, признававших его власть, возмутились против Квиета. Последний заперся вместе со своими сторонниками в Эмессе, но когда один из полководцев, поддерживавших Галлиена на Востоке, осадил этого город, Квиет был убит своими сторонниками, и восточные провинции перешли под власть Галлиена. Вместе с другими городами Александрия также оказалась под властью римского императора.

Галлиен не замедлил прекратить гонение в Египте и других восточных провинциях. Евсевий в своей «Истории» сохранил текст замечательного рескрипта, данного императором на имя св. Дионисия Александрийского и некоторых других епископов. Вот слова этого рескрипта: «Император, Кесарь Публий Лициний Галлиен, благочестивый, счастливый, Август Дионисию, Цинне, Димитрию и прочим епископам. Благодеяние моего дара повелеваю распространить на весь мир: да удалятся все от ваших мест богослужения. Поэтому и вы можете пользоваться списком моего рескрипта, чтобы никто не беспокоил вас. Что теперь позволяется вам совершать, на то я давно уже согласился. Верховный прокуратор Аврелий Квириний в силу этого также будет действовать по данному мною рескрипту».[855] Рескрипт явно предписывал не только прекращение гонения, но и признавал за христианами право собираться для совершения богослужения и ограждал неприкосновенность мест богослужебных собраний. Восточные провинции получили теперь те же важные для христиан права, какими уже более года пользовались провинции западные.

Весьма вероятно, что св. Дионисий возвратился в Александрию из ссылки именно в силу этого распоряжения Галлиена, воспользовавшись мирным временем, наступившим в Александрии после перехода ее под власть Галлиена.[856] Памятником радостных чувств Александрийского епископа, возвратившегося к своей пастве после продолжительной ссылки, служит послание св. Дионисия к Ермаммону и египетским братьям, написанное вскоре после возвращения из ссылки на 9–м году царствования Галлиена, т. е. в 261 или 262 г. христианской эры.[857] Судя по тому, что оно оканчивается приглашением христиан к празднованию, можно думать, что это послание принадлежало к числу пасхальных[858] и составлено было на Пасху 262 г. Но радость по случаю прекращения гонения и чувство благодарности к императору побуждали Александрийского епископа говорить о счастливой для христиан перемене правительства. И вот св. Дионисий снова обозревает в своем послании «дни царственных лет», напоминает о злонравии Декия и преемника его Галла, рассказывает о Валериане, подробно описывает характер Макриана, его привязанность к язычеству и ненависть к Церкви и оканчивает свое послание похвалой Галлиену, «старому и вместе новому царю», который был и прежде Макриана с сыновьями и остается после их. С чувством глубокой благодарности за дарованный Галлиеном Церкви мир, св. Дионисий сравнивает императора со светозарным солнцем, а Макриана — с облаком, скрывшим солнце на короткое время и потом исчезнувшим без следа. Освободившись от Макриана, «царство как бы стряхнуло свою старость и, очистившись от прежних пороков, зацвело с большей силой». Не забывает св. Дионисий отметить и тот знаменательный факт, что ближайшие предшественники Галлиена, преследовавшие христиан, «в короткое время остались без имени», и ни один из них не управлял Империей более семи лет, тогда как «благочестивейший и боголюбивейший император, преступив семилетие, оканчивает девятый год», в течение которого христианам предстояло совершить празднование.