Ганнибал. Враг Рима - Бен Кейн

— Ты жил впроголодь! — вскричал Ганнон.

— Не то, — ответил Суниатон, в его глазах стояла боль. — Я ранен.

Внезапно Ганнон понял, почему Суниатон сутулится.

— Насколько серьезно?

— Жить буду, — ответил Суниатон, но скривился, несмотря на бодрый тон. — Проиграл бой пару дней назад. Несколько ран, но самая скверная — резаная, на верхней части правого бедра.

Гай забарабанил в дверь:

— Подлый ублюдок! Ты об этом ничего не сказал.

К его удивлению, управляющий сразу же ответил:

— Мне сказали только выпустить его в назначенное время. Никто ничего не говорил, должен он быть здоров или нет.

— Сын грязной шлюхи! — прошипел Ганнон. — Я тебе яйца отрежу.

Он уперся плечом в дощатую дверь и надавил.

Вмешался Квинт.

— Тут небезопасно, — прошептал он, подходя к Суниатону. — Ты бери под одну руку, я возьму под другую, — добавил он, обращаясь к Ганнону.

Карфагенянин кивнул. Нет смысла терять время. Пусть управляющий теперь сам разбирается. Одним богам известно, сработает ли его трюк с напившимся охранником или нет. Им надо отвести Суниатона в дом Гая, где они смогут осмотреть его получше.

К счастью, после короткого осмотра юноши убедились, что Суниатон оказался прав насчет своих ранений. Его жизни ничего не угрожало. Насколько Ганнон мог судить, зашили их вполне прилично. Однако самая тяжелая из ран сильно тревожила карфагенянина. Была прорезана почти целиком самая крупная мышца на правом бедре Суниатона. Но поделать с этим ничего было нельзя, поэтому они приготовились уходить. Попрощавшись с Гаем, они взгромоздили Суниатона на коня Квинта. Подкупив часового, вышли из города относительно легко. От езды на лошади Суниатону было так больно, что вскоре он потерял сознание. Ганнону ничего не оставалось делать, кроме как идти рядом и придерживать друга, чтобы тот не упал. Попозже надо попросить Квинта, чтобы Элира сделала ему маковой настойки. А пока что он лишь благодарил Танит и Эшмуна, прося, чтобы они хранили их и дальше. Есть надежда, что Суниатону нужно лишь время. Ганнону отчаянно хотелось сбежать в Иберию, но теперь он уже не оставит друга.

Война подождет.

Бостар оглядел силуэты на другом берегу Родана. Хотя в этом месте глубокая и быстрая река была шириной больше полутысячи шагов, лагерь вольков отчетливо виднелся среди деревьев, покрывавших противоположный берег. Десятки палаток, стоящие у коновязей лошади. Там сотни воинов. Кромку воды день и ночь сторожили часовые. Учитывая, что обычно люди этого племени жили по обе стороны реки, их намерения предельно ясны, подумал Бостар. Дорого они заплатят за свою воинственность. Ганнибал отдал приказ меньше часа назад. Бостар совершил приношения богам. Пора отправляться. Его фаланга и три сотни скутариев, переданных Ганнибалом отряду, уже собрались позади палаток ливийцев. Место назначения — островок в узком месте русла реки — был в дневном переходе отсюда.

Голос Сафона едва не заставил его подпрыгнуть на месте.

— Почему эти тупые ублюдки не стали вести себя так же, как остальные здешние племена?

— В смысле, продавать нам припасы и лодки? — спросил Бостар, стараясь изобразить, что рад видеть брата. Что Сафон, понятия не имеющий о его задании, делает здесь в этот ранний час? «Не зря ли я рассказал отцу?» — в панике подумал Бостар. Он глубоко вздохнул и попытался успокоиться, но так и не смог. Ведь он предупредил отца, чтобы тот не говорил об этом ни единому человеку! В то, что отец все же сказал об этом Сафону, Бостар поверить не мог.

— Да. Вместо этого они убьют горстку наших солдат, прежде чем сами все погибнут. Даже такие примитивные дикари, как они, должны понимать, что им не остановить наше войско.

Бостар пожал плечами.

— Думаю, они похожи на авсетанов. Защищают свою землю из гордости. И не важно, насколько их превосходят числом. Смерть в бою для них вовсе не позор.

— Выродки лохматые, — презрительно фыркнув, сказал Сафон. — Неужели они не понимают, что нам всего лишь надо пересечь эту вшивую реку и идти дальше?

Бостар сдержался от риторического вопроса. Как бы Сафон или он сам поступили на месте вольков?

— Забудь. Ганнибал дал им шанс. А теперь… что ты еще хотел? Моей фаланге пора выступать в тренировочный поход, — солгал он грубо, но ничего лучше придумать не смог.

— Боги, как, должно быть, любят тебя твои воины! Разве мы только что не отшагали достаточно? Тогда понятно, почему ты при полном параде в такой ранний час… — Сафон небрежно махнул рукой. — Ничего такого, что не могло бы подождать. Просто увидел много следов дичи, ведущих к реке. Подумал, что пройду по ним, за пределы лагеря. Не хочешь со мной?

Бостара совершенно ошеломило такое предложение.

— Что, поискать кабана? — заикаясь, спросил он.

— Или оленя, — ответил Сафон, неловко улыбнувшись. — Что угодно, только бы разнообразить нашу еду.

— Немного свежего мяса не помешало бы, — печально согласился Бостар. Его разрывало на части. Предложение явно было рукой дружбы, протянутой Сафоном, но он же не может не подчиниться приказу Ганнибала. И не может раскрыть план, который все еще является тайной для всех. Что же сказать?

— Я бы с удовольствием, но не сегодня, — с трудом выдавил Бостар. — Откуда я знаю, когда вернусь?

Сафона было не так-то просто отговорить.

— А как насчет завтра? — радостно спросил он.

Бостара охватило отчаяние. Великий Мелькарт, подумал он, что я натворил, если заслужил такое? К завтрашнему вечеру он и его воины только выйдут на позицию. На том берегу.

— Я не уверен… — начал он.

Хорошее настроение мигом оставило Сафона.

— Значит, ты лучше будешь проводить время со своими воинами, чем с собственным братом?

— Это не так! — горячо воскликнул Бостар. — Здорово будет сходить с тобой поохотиться.

— Так в чем же дело? — рявкнул Сафон.

Бостару ничего не приходило в голову.

— Не могу сказать, — пробормотал он.

Губы Сафона скривились еще сильнее.

— Признайся же. Я для тебя недостаточно хорош, так? И никогда не был!

— Это неправда. Как ты такое можешь говорить?! — в ужасе вскричал Бостар.

— Бостар! — раздался радостный голос отца, прерывая спор, будто взмах ножа. Ошеломленные, братья огляделись по сторонам. Малх шел со стороны палаток его воинов.

— Я думал, ты уже отправился, — сказал он, подходя ближе.

— Я уже уходил, — нервно ответил Бостар. «Баал Сафон, позволь же мне уйти, больше ничего не испортив!» — взмолился он. — Скоро увидимся.

Но мольба Бостара осталась без ответа. Малх подмигнул ему.

— Удачи тебе.

— А? — озадаченно хмурясь, переспросил Сафон. — Зачем ему удача в тренировочном походе?

Малх тоже почувствовал себя неловко.

— Сам знаешь: вдруг ногу сломает? Здесь такие плохие дороги.

— Такой неловкой лжи я еще не слышал. Кроме того, когда это ты желал нам удачи по таким пустякам? — спросил Сафон и фыркнул. — Что-то происходит, так ведь? Так вот почему ты не идешь охотиться!

Бостар почувствовал, что краснеет.

— Мне надо идти, — сказал он, подбирая щит.

Сафон в ярости преградил ему путь.

— Куда ты идешь?

— Отойди с дороги, — сказал Бостар.

— Это приказ, командир?

Последнее слово Сафон произнес с нескрываемым презрением.

— Отойди, Сафон! — отрезал Малх. — Твой брат получил приказ от самого Ганнибала.

— Так вот оно что! — произнес Сафон, отходя в сторону. Его глаза запылали завистью. — Мог бы и сказать. Хоть намекнуть.

Бостар взглянул на него, осознавая свою ошибку:

— Мне жаль.

— Вовсе нет, — прошипел Сафон. — Жополиз, — сказал он еще тише. — Хренов идеальный командир.

Бостара охватил невыразимый гнев, но он смог сдержать себя.

— На самом деле я не хотел ничего говорить, чтобы ты не счел, что тебя обошли.

— Какая доброта, чтоб тебя! — крикнул Сафон, на его шее набухли вены. — Чтоб тебя прибили там, куда ты идешь!

Малх уже открыл было рот, чтобы одернуть сына, но Бостар поднял руку. Странно, но гнев уступил место печали.

— Надеюсь, ты хотя бы желаешь успеха самой операции? — спросил он.

На лице Сафона проступил стыд, но он так и не успел ответить.

— Прощай, отец, — произнес Бостар, повернувшись к Малху, чьи глаза потемнели от печали. — Да хранят боги тебя и твоих воинов.

Кивнув, он ушел.

— Бостар!

Молодой офицер не ответил на крик Сафона, чувствуя себя так, будто только что потерял еще одного брата.

Спустя два дня Бостар и его воины заняли позицию. Дорога была трудной. После долгого перехода в первый день проводники привели их к месту, где Родан делился на два рукава. Остров посреди реки делал переправу намного проще. Не зная, есть ли на противоположном берегу вольки, они ждали до темноты. Потом соорудили плоты из срубленных деревьев и надутых звериных шкур. Бостар и еще десяток отборных воинов переправились на другой берег. К их огромному облегчению, в лесу не было никого, кроме сов и лис. Вскоре остальные воины благополучно переправились следом. Бостар не забыл поблагодарить богов за удачу. Надежда Ганнибала и всего остального войска только на них. Если они потерпят неудачу, то сотни, если не тысячи воинов погибнут от рук вольков, когда карфагеняне начнут переправу.