Гидеон (СИ) - Генрих Эдуардович Маринычев

— Да ну? — недоверчиво ухмыльнулся он, глядя на меня сверху вниз.

— И знаю, настолько низок мой статус обычного слуги.

— Да ну?

Я замолчал, стараясь как можно тщательнее подобрать следующие слова.

— Но я и вы — мы оба маги. Маги одного и того же ранга.

— И что?

— Нас с вами связывают дела исключительно магические. А значит, что в вопросах магии, мы с вами во всем равны.

Сказав это, я почувствовал, как мой голос неуверенно дрогнул. Еще бы — заявить, что я равен пресветлому!

— Да разве? — Ленье прекрасно уловил мои душевные колебания.

— Да, — нашел в себе силы я. — Поэтому я отказываюсь. Отказываюсь говорить с вами лишь по вашему разрешению. Это — не по закону. Это — не по правилам. И это… Это не к пользе дела, — с трудом завершил я мысль.

Закончив столь трудную речь, я облегченно выдохнул. Вот так вот, вот так. Противиться воле такого человека было чрезвычайно непросто. Даже этот простой разговор почти лишил меня сил. Но я противостоял не из гордости, а по нужде.

Услышав мой ответ, Ленье неожиданно рассмеялся.

— Складно, складно болтаешь. Не каждый холоп так может. А скажи-ка мне вот что — кем ты был до того, как в тебе открылся дар?

— Я служил помощником библиотекаря, — ответил я не без гордости. Мне было чем гордиться — в отличие от других слуг я не пачкал свои руки в черной работе, а трудился в господском доме среди мудрых книг.

Но Ленье вмиг не оставил от моей гордости и камня на камень.

— Ты до школы читать умел? — резанул он меня.

— Самую малость, — честно признался я.

— Считать?

— Не очень.

— Писать?

— Немного, — снова признался я.

— Ай-яй-яй, ай-яй-яй, — вздохнул юноша преувеличенно печально. — И манерам, тебя, наверно, никто не обучал?

— Манерам? Разве что чуть-чуть.

— Ну вот! — На лицо Ленье вновь вернулось высокомерное выражение. Но теперь его гордость была скорее насмешливой, нежели недовольной. — Потому, если бы ты и захотел быть моим слугой, тебе не помогла бы и самая крупная взятка, — заверил он меня. — И такой человек хочет говорить со мной без соизволения! Нахал. Каков нахал, — вновь оскорбил он меня. — Но, что, верно, то верно — как маги мы равны. Что же тогда делать? — Юноша на миг призадумался. — Давай поступим так — на людях ты будешь называть меня уважаемый Ленье, а один на один — господин. И вести себя соответственно.

— Но вы мне не господин!

— Или так, или никак, — резко ответил он.

— Но…

— Слушай меня, малец. — Ленье снова взглянул на меня донельзя недовольным взглядом. — Ты говоришь, что знаешь, какова разница между нашими положениями, — громко воскликнул он.

— Да. И я…

Но Ленье не дал мне больше сказать и слова.

— А я говорю, что нет, не понимаешь. Твоего скудного, худого, необразованного умишки не может хватать, чтобы ты мог осознать, насколько она велика. Она — огромна, непреодолимо, неописуема огромна.

— Да, я знаю, — согласился я. — Но…

— Она настолько огромна, что за двадцать лет я никогда, ни в мыслях, ни наяву, и даже не во сне, не мог себе представить того, что такой человек, как ты, будет моим напарником. Такой… Без титула, без образования, или хотя бы манер. Да меня просто коробит от одной мысли о том, что мне дали такого, страшно сказать, напарника.

Что я мог ответить?

— Но, судьба… Случай… И некие непреодолимые силы…. Распорядились по-своему, — добавил он уже куда тише и спокойнее. — Так что или так, или никак иначе. Решай. Но помни — отказа я не приму.

Мне его решение все еще не нравилось. Но что я мог поделать? Спорить с ним? Нет уж — не то я человек, чтобы упорствовать благородному. Да — я мог бы пожаловаться на это старшему магу, Арбану. Но — зачем? Какой смысл? Это точно не пойдет на пользу нашим, если можно это так назвать, отношениям.

— Хорошо, — примирительно согласился я.

— Прекрасно. Просто прекрасно. — Ленье тут же убрал недовольное выражение со своего лица. А вот высокомерие никуда не делось.

Похоже, с этим мне придется свыкаться.

Что ж…

— Так. Ну и чем мне тебе помочь? — безразличным голосом поинтересовался он у меня, памятуя задание мага.

— Я…. Я бы хотел осмотреть город, — подумав, ответил я.

— Прекрасно. Тогда пойдем.

— Идем, господин Ленье, — кивнул я ему в ответ.

Юноша в ответ самодовольно хмыкнул, но этим и обошелся.

Вначале Ленье отвел меня в самое сердце города, где показал главную площадь и городскую ратушу — высокое трехэтажное здание со стреловидными крышами.

— Это — городская ратуша. Здесь заседает городской совет. Знаешь, зачем он нужен? — попытался поддеть он меня.

— Знаю, — ответил я. — Я тоже учился в школе.

Затем юноша отвел меня к зданию городского суда — невысокому приземистому серому зданию, притаившемуся в тенях, словно хищный зверь.

— Это здание городского суда, — сообщил он мне. — Для чего нужны судьи, тебе, надеюсь, известно.

— Да.

— Главное, что ты должен помнить, что только судья по закону может решить спор между любыми магами.

Я постарался запомнить.

После этого Ленье показал мне дома стражи, разукрашенные черно-оранжевыми штандартами, несколько конюшен, пару самых известных в городе трактиров и даже дом утех, не забывая спрашивать, знаю ли я назначение этих мест. При виде дома утех меня тут же бросило в краску, над чем благородный не преминул поёрничать.

— Ба! Похоже, кто-то до сих пор не знал женской ласки! — едко хихикнул он. — Ай-яй-яй, ай-яй-яй.

Не знал. Да, не знал. В поместье господина такое не разрешалось. Слуги должны трудиться, а не отдыхать.

Обход города мы закончили где-то к полднику. Должен признаться — Ленье оказался той еще высокомерной и язвительной скотиной. Но стоило признать, что этот вельможа был прекрасно осведомлён в самых разных делах. А иногда он открывал мне такие вещи, которые мне, в силу своего малого жизненного опыта, и в голову прийти не могли.

С другой стороны — что в этом удивительного? Благородный же, обученный и своими родителями и учителями. Таким положено много знать.

— А теперь — домой, — распорядился он.

— В твой дом? — на всякий случай уточнил я у него.

— Да. Но теперь, к сожалению, в наш.

Как оказалось, Ленье снимал комнату. Не дом в богатом квартале, и не дом в квартале горожан, с роскошеством поменьше, а просто обычную комнату. Уже одно это подтолкнула меня на кое-какие мысли.

Дом, где находилась комната, оказался большим, красивым, беленым, и был спрятан от солнца синей черепичной крышей.