Начало перемен - Алексей Славич

Утром Гуров очнулся. Прослушал на всякий случай автоответчики — от Иванова сообщений не было. И горе навалилось с такой страшной силой, что если бы не робкая надежда на восстановление Кати, которую Гуров старался сохранить, — возможно, он бы этим утром покончил с собой.

Старчески сутулясь, Гуров прошаркал на кухню, проглотил двойную дозу снотворного и провел в полунаркотическом отупении еще один день.

Вечером, очнувшись, он опять принял двойную дозу снотворного и, припомнив, что алкоголь, кажется, усиливает его действие, решил для верности чего–нибудь выпить. Водка в баре кончилась, и Гуров, давясь, запил таблетки полным стаканом виски. Подействовало не сразу, и в ужасе от надвигавшейся перспективы бодрствования Гуров добавил еще один стакан.

Такие возлияния на абсолютно голодный желудок организму Гурова сильно не понравились, стали просыпаться холостяцкие болячки, утихшие было с появлением Кати. К тому же как у человека мало пьющего у него с непривычки произошло отравление алкоголем с тошнотой, сердцебиением и прочими прелестями.

Однако уснуть Гурову все–таки удалось. А утром ему приснился Иванов. Он сказал, глядя на Гурова:

— Сергей Александрович, это ментальный вызов — дозвониться до вас я не смог. Поскольку вы спите, он выглядит как сон. У меня в принципе хорошие новости насчет восстановления Катерины. Вы меня понимаете? Нам нужно обсудить ряд важных вопросов.

— Понимаю. Готов к вам немедленно приехать, но я сильно не в форме.

— Приезжайте. Сейчас вы проснетесь. А в форму мы вас приведем.

Часа через два Гуров сидел напротив «Иванова» уже наяву, довольно свежий и бодрый за чайником зеленого чая. Кофе ему отсоветовали категорически и велели несколько дней придерживаться щадящей диеты.

— История ваша, Сергей Александрович, продолжает меня удивлять, — начал Иванов. — Несколько часов тому назад раса, объявившая вас, как вы помните, своим собратом, проинформировала меня, что они считали бы соответствующим их…э-э… не знаю, как точно перевести… долгу? критериям чести? — восстановить Катю. Но с изъятием тех ментальных имплантов, которые в ней были от этой расы.

— Означает ли это, что решение зависит от вас и договариваться я должен с вами? — спросил Гуров, изо всех сил стараясь придержать пьянящее чувство радостной надежды.

— Боюсь, я не совсем аккуратно закруглил наш последний разговор, — ответил «Иванов», — и вы могли решить, что я пытаюсь у вас что–то выторговать в обмен на жизнь Катерины. На самом деле я также был бы в принципе рад ее восстановить с теми ограничениями, с которыми это возможно. Решение теперь — за вами.

— Я благодарен вам за такое отношение. Однако, что тут, собственно, решать?

— Во–первых, Катерина регулярно использовала ментальные импланты на протяжении столетий. Поэтому восстановление ее личности без них может привести к серьезным психическим нарушениям.

— И насколько серьезным?

— Разбираемся. Предварительно — вряд ли критически. Но ситуация для нас совершенно новая. Через пару дней, надеюсь, смогу ответить на ваш вопрос более конкретно.

— А почему решение за мной?

— Дело, во–вторых, в том, что в силу своего статуса специализированного андроида восстановленная Катерина никому, кроме вас, не нужна.

— Погодите, разве она не устраивала вас как сотрудник до всей этой истории? — удивился Гуров.

— Именно, что — ДО всей этой истории, — ответил Иванов. — А допускать к работе… э-э… несертифицированного и непредсказуемого андроида я не имею права категорически. Соответственно, у меня нет, так сказать, производственных оснований ее восстанавливать. Однако я могу, так сказать, …э-э… в порядке исключения воссоздать ее и…э-э… передать вам на вашу ответственность.

— Вы о ней прямо как о пылесосе говорите, — растерянно–удивленно сказал Гуров. — Разве она не мыслящее существо, обладающее чувствами, наконец?

— Вы совершенно правы. И, тем не менее, это мыслящее существо, обладающее чувствами, по нашим правилам штатно может подлежать восстановлению, только если соответствует своей проектной спецификации. Как и, извините, пылесос. Ну, вот так устроена наша цивилизация — права специализированных андроидов в некоторых отношениях ограничены.

— Малость на рабство смахивает, — пробурчал Гуров.

— Мы с интересом и уважением относимся к любой критике, — вежливо сказал Иванов. — Даже от представителя расы, более половины которой до сих пор живет в условиях… э-э… довольно ограниченных прав. Однако предлагаю вернуться к нашей насущной теме.

— Вы знаете, — ответил Гуров, — мне всегда казалось, что аргументы типа «сам дурак» — не самые сильные. При чем тут недостатки и проблемы моей цивилизации? Но действительно вернемся к Кате.

— Надеюсь, — сказал Иванов, — я объяснил, почему решение о восстановлении Катерины — ваше. И дальнейшая ответственность за нее — тоже ваша.

— Чем я должен буду расплатиться за само восстановлении? — спросил Гуров.

Иванов вздохнул.

— Ничем, Сергей Александрович, абсолютно ничем. Технически это, по большому счету, мелочь. А принципиально это… э-э… ну, как сказать, своего рода долг чести, что ли.

— Долг чести — кому?

Иванов даже несколько растерялся:

— Как — кому? Вам, себе. Разве непонятно? Вы же сами человек чести. Если угодно, назовите это совершением того, что философы называют «должным поступком».

— Но не Катерине? Если честно, для меня малопонятно, как ваш должный поступок может совершаться или не совершаться в зависимости от какого–то аборигена Гурова. Но это не мое дело, меня интересует только результат.

Позвонил Иванов послезавтра.

— Вроде бы, прогноз благоприятный. Приезжайте, Сергей Александрович, будем обсуждать детали.

Совещание на этот раз происходило втроем с медицинским экспертом, веселым мужиком на вид лет тридцати пяти и какого–то совершенно ненаучного вида.

— Позвольте представить…э-э… — похоже, начал было придумывать эксперту псевдоним Иванов.

— Да не напрягайтесь, свои уже, можно сказать, люди, — посоветовал Гуров. — Прекрасная ведь есть фамилия — Сидоров.

Эксперт ухмыльнулся.

— Язва вы все–таки, Сергей Александрович, — рассмеялся Иванов и обратился к эксперту:

— Согласен на «Сидорова»?

— Эт смотря скока нальете, — жизнерадостно откликнулся тот и подмигнул Гурову.

— Давайте я попробую изложить научно–популярно, — сказал Иванов. — А ты, профессор «Сидоров», в случае чего исправишь и дополнишь. Значит, модели обещают формирование личности, достаточно идентичной оригиналу. Конечно, квантовые эффекты, принцип неопределенности и всякое такое никто не отменял. Возможно, Катерина разлюбит борщ и приобретет слабость к импрессионистам. Телесные характеристики тоже могут несколько измениться. Но базовые ценности, установки, характер, эмоциональные реакции — все должно воспроизвестись. В том числе те нежные чувства, которые у нее к вам возникли. И чем вы женщин берете, Сергей Александрович? Устойчивость этих чувств к флюктуациям — даже не знаю, с чем сравнить. Со скалой в океане, вот. Так, мсье «Сидоров»?

— Так точно, мон колонель (мой полковник — фр.).

— Далее. Большинство файлов памяти, особенно чисто фактологических, должно нормально лечь в структуру личности. Но! По довольно значительно группе файлов возможны проблемы — у Катерины будут плавать в мозгах непонятные для нее фрагменты от ситуаций, когда она использовала импланты.

— Ну, по аналогии, — вступил в разговор «Сидоров», — если у вас изъять из мозгов высшую математику — а память набредет на задачи, которые вы когда–то решали. Мозг–то уже не способен их интерпретировать. Может происходить спокойная инкапсуляция, а могут формироваться кошмары и фобии. Если, например, вам три раза подряд ставили пару на соответствующем экзамене. Понимаете? И с сексом у нее могут быть поначалу некоторые проблемы. Воспоминания о «супероргазменных» ощущениях чужой расы мозг, возможно, будет блокировать с трудом. Старайтесь просто не обращать внимания и вести себя, как ни в чем ни бывало. В принципе серьезных проблем на 90 % быть не должно. Но не исключены какие–то срывы.

— Ну, примерно, понимаю, — кивнул Гуров.

— Вроде базовые вещи мы охватили, мистер «Сидоров»? Теперь твои предложения.

— Да, сэр, — кивнул тот. — Понимаете, Сергей Александрович, мозги — в принципе штука гибкая и способная переварить многое. Но очень важную роль играет эмоциональное подкрепление. Если Катерина будет постоянно видеть вас и чувствовать ваше отношение — все нестыковки должны погаситься гораздо чище. А на первые несколько дней вам с ней нужно бы у нас поселиться. Чтобы я был рядом на всякий пожарный.