Наполовину. Книга 3. Странник - Максим Коляскин

- Жаль, что так поздно, – вздохнул Фарх.

- Не время думать о смерти! – коснулась его руки Дебора. – Люди нуждаются в твоих поступках, добрых делах, а значит, жизнь продолжается...

На следующий день в Софийском Соборе состоялось чрезвычайно радостное событие. Сын Трепетной Лани Стерх венчался с родной дочерью Фарха Сильвией, по праву считавшей себя приёмной дочкой Ушинди Ва Имани и Странника. Почти год до этого события Лия пыталась внушить молодому человеку, что бывшая наложница из гарема Султана – не пара сыну Белого Волка, но Стерх остался непреклонным в своём стремлении составить счастье любимой женщины. Непростой характер Сильвии создавал молодому человеку множество проблем, но у него хватило выдержки и ума, чтобы в нужный момент пропускать мимо ушей колкости девушки, чаще поддерживать и даже утешать её. Их союз горячо приветствовал Король, но своевольная Сильвия не прислушивалась к мнению отца несмотря на то, что их отношения значительно потеплели. Зато Лия неоднократно советовалась со Странником и его женой в самых личных вопросах. Однажды она в сердцах бросила Мзурураджи:

- Тебе было достаточно сделать меня своей полноценной рабыней, и никаких вопросов сейчас не возникло бы!

- Отчего же, милая моя девочка? – подмигнул ей Волчий Глаз. – Хозяин может продать, подарить свою собственность...

- После близости со мной, – упрямилась Сильвия, – ты не отдал бы принадлежащую тебе девочку никому на свете!

- Лия, если бы ты могла осознать степень близости, возникшую между вами в те дни, когда Странник не отходил от твоей постели, – вмешалась в разговор Вероника, – ты не стала бы упрекать сейчас своего не родного отца. Вспомни, как он ежедневно мыл всё твоё тело в те долгие дни, когда тебе это было не под силу. Ни один человек на свете, включая твоего будущего мужа, не узнает твои телесные особенности лучше Странника. Но и этого мало, уходившее в небытие сознание несчастной, трагически ослабшей девочки Сильвии так же находилось в руках удочерившего тебя мужчины...

- Простите меня! – Лия содрогнулась и прижалась к Мзурураджи: – Я не перестану любить тебя, папа!

- И я люблю тебя, девочка, – поглаживал её по голове Странник. – Потому и вижу, как вы со Стерхом подходите друг другу, как тебя тянет к нему, несмотря ни на что. Попомни мои слова, скоро ты поймёшь, насколько верным и своевременным является решение сблизиться с ним.

Во время венчания никакие сомнения Сильвию уже не посещали, а сын Трепетной Лани и Белого Волка выглядел абсолютно счастливым человеком. Создание молодой семьи праздновали столь широко, радостно и шумно, что состоявшееся в тот же день венчание Вероники и Странника прошло почти незамеченным эпизодом общего торжества. Собственно, они и не старались привлекать внимание, считая свой обряд очень личным, интимным делом. Впрочем, в какой-то момент Ушинди Ва Имани потеряла самоконтроль и начала светиться от счастья, что не могли не заметить три человека, не отходившие от молодожёнов в течение всей церемонии – духовный пастырь их семьи Дебора и пара свидетелей – Лесная Птаха и Князь Андрей...

- Ах, ты ещё и свидетель венчания Странника! – всплеснула руками Княгиня Ольга. – Родной муж скрыл от меня самое главное!

- Нет, Оленька! – покачал головой Андрей. – Не это главное... На тот момент празднование переместилось в королевский дворец, а множество простого люда, которому очень радовались Фарх и Странник, ещё не допустили внутрь Собора. Короче говоря, внутри оказалось всего несколько человек, и мало, кто мог увидеть и почувствовать нечто совершенно невообразимое... Казалось, что внутри Храма подул ветер и стали раздаваться глухие, негромкие раскаты грома, а Дэбби начала читать молитву, и через верхние окошки в Собор проникли лучи солнца... Красота неимоверная! А когда Вероника со Странником взялись за руки... Я до сих пор не могу поверить, что видел это своими глазами... Они словно осветились изнутри!.. Можешь не верить мне, но спроси у Лесной Птахи или у Анны. Она, словно предчувствуя чудо, задержалась в Софийском Соборе...

- Андрей, а на образ Святой Софии ты не обратил внимания в тот момент? – Оля неожиданно крепко схватила мужа за руку.

- Ты ясновидящая?! – опешил он. – Образ светился столь же ясно, как и наши молодожёны... Жаль, что Фарх этого не видел, он был бы счастлив.

- Увидит ещё... – абсолютно неожиданно заявила Ольга.

Двумя неделями позднее две пары супругов вчетвером сидели в беседке на высоком берегу Залива Поцелуев. Под настойчивыми, испытующими взглядами Княгини Ольги Странник и Ушинди Ва Имани чувствовали себя неуютно. Князь Андрей пытался сгладить неловкость, подливая гостям вино и пытаясь затеять легкомысленную беседу. Но его жену интересовали важные, с её точки зрения, вопросы.

- Я слышала, что однажды Странника сюда не пустили? – Оля пыталась задать вопрос мягко, но получилось не очень.

- Да, был такой эпизод, – обезоруживающе улыбнулся Мзурураджи в ответ. – Появилось желание вдохнуть воздух, радовавший Белого Волка, а привлекать к себе внимание не хотелось.

- Но пришлось, – в голосе Княгини проскользнуло что-то похожее на неодобрение, как вдруг она задала совершенно неожиданный вопрос в лоб: – А Вам не кажется, что рядом с прекрасным образом Софии в Соборе, названном её именем, должно находиться изображение Ричарда?

- София – святая женщина, а Белый Волк – раздолбай, развратник, лукавый полубог, – весело ответил Странник. – Его искушающему лику найдётся место в будуарах ностальгирующих дамочек, но не в Храме Божьем.

- Ай да Волчий Глаз! Ай да шутник! – покатился со смеху Князь Андрей, глядя на вытянувшееся лицо жены. – Ричи оценил бы твоё высказывание по достоинству!

- Думаю, он уже оценил, – приходя в себя, неожиданно произнесла Ольга и резко сменила тему: – Так Вы говорили об особенном воздухе Залива Поцелуев. Наверное, за десятилетия он сильно изменился.

- Вряд ли, – во взгляде Волчьего Глаза на Княгиню безудержное веселье сменилось на сочувствие, понимание мудрого наставника. – Море и живописный берег, небо над ними, воздух... Едва ли они подвержены сильным изменениям. Меняется наше отношение к местам, к событиям, к людям...

- Знаешь, я всегда завидовала Эрике, – обращённые