Литературные первопроходцы Дальнего Востока - Василий Олегович Авченко

Несмелов и не растворённые временем кристаллы его стихов и прозы. Рассыпанные по эмигрантским журналам, бережно собранные тем же Витковским и другими подвижниками.

Теперь остаётся принимать Несмелова во всех его противоречиях, вне чёрно-белых схем. На доске почёта русской литературы соседствуют красные и белые, друзья и недруги. Разногласия, партийная окраска, даже поступки отходят на второй план, оставляя на первом – талант, честность, мысль, стиль.

Написанного – не вычеркнуть. Как писал Несмелов:

Прожигает нежные страницы

Неостывший пепел наших строк!

В 1999 году, словно к натовской бомбардировке Югославии, эстрадный артист Валерий Леонтьев исполнил песню на музыку Владимира Евзерова. Её текст – «Каждый хочет любить – и солдат, и моряк…» – те самые «Соперники», превратившие когда-то во Владивостоке поручика Митропольского в поэта Несмелова.

В оригинале стихотворение начиналось так:

Серб, боснийский солдат, и английский матрос

Поджидали у моста быстроглазую швейку.

Каждый думал – моя. Каждый нежность ей нёс

И за девичий взор, и за нежную шейку…

И присели, врагами взглянув, на скамейку

Серб, боснийский солдат, и английский матрос.

Для эстрады текст несколько поправили: «Югославский солдат и английский матрос…»

Можно по-разному относиться к поп-культуре, к тому, что несмеловский текст тронули без спроса…

А всё-таки и это – возвращение.

Геолог в седле:

Олег Куваев

БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Олег Михайлович Куваев – геофизик, прозаик. Родился 12 августа 1934 года на станции Поназырево Ивановской промышленной (ныне Костромской) области в семье железнодорожного служащего и учительницы. В 1952 году окончил школу-интернат в Котельниче, поступил в Московский геолого-разведочный институт, в котором получил квалификацию горного инженера-геофизика.

В 1958–1960 годах работал на Чукотке в Чаунском районном геолого-разведочном управлении, в 1960—1961-м – в Северо-Восточном геологическом управлении в Магадане, в 1962—1965-м – младшим научным сотрудником Северо-Восточного комплексного научно-исследовательского института.

Публиковался с 1957 года. Первая книга «Зажгите костры в океане» вышла в Магадане в 1964 году. С 1965 года жил в Калининграде Московской области (ныне город Королёв). В 1965 и 1967 годах в издательстве «Молодая гвардия» вышли сборники «Чудаки живут на Востоке» и «Весенняя охота на гусей». С 1970 года Куваев – член Союза писателей СССР. В 1973 году в издательстве «Современник» вышел сборник «Тройной полярный сюжет». В 1974-м журнал «Наш современник» опубликовал роман «Территория».

Скончался 8 апреля 1975 года в Переславле-Залесском от сердечного приступа. Похоронен в Королёве на старом Болшевском кладбище.

* * *

«Я всегда верил в то, что для каждого индивидуального человека есть его работа и есть его географическая точка для жизни… Я знаю многих людей с великолепными и любимыми специальностями, которые работают клерками в каких-то конторах, лишь бы не уезжать из Москвы. Это было бы можно понять, если бы они любили именно этот город. Они его не любят, но престижно жить в центре… Жизнь не на своём месте и не в своей роли – одна из худших бед, на которые мы обрекаем сами себя», – написал однажды Олег Куваев.

Точкой самого Куваева была Чукотка. Последние «белые пятна» на крайнем северо-востоке СССР влекли его и как геофизика, и как писателя. Именно Чукотку вятский парень, учившийся в Москве, путешествовавший на Тянь-Шань и Кавказ, называл своей второй родиной. Она стала его главной литературной «делянкой». «…Охота мне в Магадан, на Омолон или на Чукотку… На стене висит новое ружьё и плачет машинным маслом», – писал Куваев из-под Москвы друзьям-северянам.

Марсианские закаты и Посёлок

Ещё подростком, начитавшись путешественников, он решил: последние неизведанные точки планеты достанутся геологам. В 1952-м поступил в Московский геолого-разведочный институт им. Серго Орджоникидзе (ныне РГГРУ). Вскоре «карикатурный Ломоносов в пиджачке х/б и кирзовых сапогах» с глухого вятского разъезда, фанатично готовившийся в «правоверные геолого-разведчики», стал одним из лучших на курсе студентов и спортсменов.

Летом 1955 года, после третьего курса, Олег Куваев попал на практику в горы Тянь-Шаня – на Таласский хребет, в «пржевальские» места. Работал коллектором (то есть выколачивателем образцов, а не долгов, как может решить современный читатель) в геологической партии, ходил с киргизами на охоту. Тянь-Шань его очаровал: «Жёлтые холмы предгорий, равнинная степь, тишина высокогорных ледников… Я прямо сжился с лошадьми и, ей-богу, ощутил в себе кровинку монгольского происхождения». Вскоре Куваев напишет очерк «За козерогами», который в 1957 году напечатает журнал «Охота и охотничье хозяйство». Эта публикация – дебют писателя в печати.

1956 год – практика в Амурской области, в старых золотоносных районах, о которых писал поэт Павел Васильев (в его вышедших в 1930 и 1931 годах очерковых книгах «В золотой разведке» и «Люди в тайге» репортаж перетекает в художественную прозу: «Огонь лизал мёрзлую землю. Возле глубокой ямы шурфа рос чёрный валун выброшенной почвы. Вслед за огнём шла артель рабочих, кирками и лопатами отвоёвывая у вечной мерзлоты вершок за вершком грунта. С лотков брали пробы. Золото первым обнаружил приискатель Катовщиков. Оно вздрогнуло на дне его лотка тусклым желтоватым светом…»).

Когда в жизни Олега Куваева впервые возникло слово «Чукотка» – неизвестно. Сам он потом напишет, что его кровать в студенческом общежитии стояла так, что взгляд упирался в правый верхний угол висевшей на стене карты СССР. Про этот угол, вспоминал он, «даже в лекциях по геологии Союза говорилось не очень внятно». Темой дипломной работы Куваев выбрал Чукотку, в 1957 году отправился туда на преддипломную практику – и, по его же словам, «погиб».

Экспедиция базировалась на востоке Чукотки – в бухте Провидения. На рейнском речном пароходике, доставшемся СССР от побеждённой Германии в порядке репараций, геологи направились к бухте Преображения. Разгружались у чукотского стойбища Нунлигран. Олег Куваев зачарованно вбирал здешнюю жизнь: «…На берегу у воды круглыми сутками сидели старики в тюленьих штанах, в характерной позе: ноги сидящего были вытянуты под прямым углом к туловищу… Здесь же у берега разгружали добычу. Если вельбот приходил в штормовую погоду, квадратные куски моржового мяса кидались в воду и весь посёлок вылавливал их крюками… Двадцатикилограммовые куски мяса тащились к ямам, где консервировался копальхен – особый продукт, выработанный тысячелетним опытом морских охотников». Идей в голове кипело столько, что он готов был взяться за всё сразу. Начинал то трактат «В поисках философского камня», в котором сетовал, что в современной науке осталось слишком мало места «интуитивному чувственному началу», то очерк о геологах «Люди счастливой профессии»…

На тракторах двинулись к реке Эргувеем и заливу Креста[415]. Сезон начали с опозданием; уже в июле повалил снег, стала кончаться солярка. В довершение всего оба трактора, один за другим, провалились в талик – плывун жидкого грунта. Партию разбили на две группы: одна продолжает маршруты, другая выкапывает тракторы из ледяной грязи. «Самостоятельные маршруты и полевое