Учение дона Хуана. Абстрактная магия. - Андрей Преображенский

Обычный человек, чтобы быть уверенным в том, что он делает, постоянно ищет поддержки у окружающих. В этом проявляется его чувство собственной важности: человек стремится к тому, чтобы хорошо выглядеть в глазах других людей. Воин не делает этого. Воину нет дела до того, что подумают о нем окружающие, если только в его стратегический план не входит задача произвести определенное впечатление на кого-либо. Воин ищет самоуважение. Ведомый знанием своей смерти, он стремится исключительно к тому, чтобы выглядеть безупречным в своих собственных глазах, а не к тому, чтобы нравиться окружающим.

Итак, когда воин начинает делать что-либо, прежде всего, он смотрит, готов ли он взять на себя ответственность за это. Прежде, чем принять решение, воин обращается за советом к своей смерти, и смерть помогает ему отбросить все лишнее и выбрать именно то, что является действительно необходимым.

Если воин видит, что не может взять на себя ответственность за какой-либо поступок — он просто отвергает его.

Если же воин видит, что он готов принять ответственность за то, что собирается делать — он действует и не сожалеет ни о чем. И действие, которое он выполняет, выполняет хорошо, получая огромное наслаждение от того, что делает, стремясь достичь поставленных целей возможными средствами, поскольку это его ответственность и его решение.

Поступки есть сила, когда человек действует, зная, что они являются его последней битвой.

Воин знает, что на земле имеются силы, которые определяют нашу жизнь и смерть. Воин осознает, что он является потенциальной жертвой для этих сил, поскольку эти силы рано или поздно приведут его к смерти. Поэтому от того, будет ли он всю жизнь неотступно следовать выработавшимся у него однажды привычкам, своему распорядку, или же он будет постоянно предпринимать новые неожиданные шаги, во многом зависит его жизнь: если человек имеет легко просчитываемый распорядок, он запросто может стать добычей для кого угодно, и для чего угодно.

Большинство людей похожи на комедиантов, механически следующих написанной для них роли. Между тем, если человек и не может предотвратить своей смерти, он может научиться максимально эффективно использовать свою жизнь. А для этого он должен освободиться ото всех оков рациональных представлений и опасений, стать по-настоящему свободным.

Свобода — это страшная вещь. Свобода требует спонтанных действий. У обычных людей спонтанные действия бывают вызваны скорее отсутствием мысли, нежели актом самозабвенного порыва. Истинное спонтанное действие — действие, при котором все «за» и «против» были учтены, а впоследствии отметены, ибо ты ничего не ждешь и ни о чем не жалеешь. Именно такими действиями маги приманивают свободу.

Чтобы научиться действовать таким образом, следует принять ответственность за то, что ты живешь в этом заколдованном мире; следует научиться принимать в расчет каждый поступок, поскольку ты будешь здесь недолго и не успеешь посмотреть все чудеса этого мира.

Смерть всегда приходит внезапно и неожиданно. Но что мы можем поделать с этим? Жить счастливо, как только возможно, поэтому человек должен всегда и во всем следовать своим склонностям. В противном случае он просто будет испытывать чувство неудовлетворенности.

Но чтобы во всем следовать своим склонностям, необходимо быть очень осторожным относительно природы своих поступков, тщательно выверять свою стратегию в отношении каждого поступка, действуя с полным осознанием того, что любой твой поступок может оказаться твоей последней битвой на земле.

Счастье воина состоит в том, что он действует с полным осознанием того, что у него нет времени. Поэтому поступки воина имеют особую силу.

Если ты знаешь, что должен умереть, то у тебя не остается времени бояться. Боязливость заставляет хвататься за что-то такое, что существует только в наших мыслях, что дает ложное ощущение спокойствия и неизменности, но страшный волшебный мир все равно разинет на тебя пасть. И тогда ты поймешь, что все проторенные пути вовсе не являются проверенными. Боязливость не дает возможности использовать нашу судьбу как судьбу людей, только осознание смерти позволяет действовать по-настоящему свободно.

Воин оказывает своей последней битве должное уважение, и это естественно, потому что последний поступок на земле должен быть лучшим поступком. Это сглаживает грани испуга.

Итак, жизнь для воина — это битва. И воин должен быть готов только к битве. Дух воина настроен не на потакание своим слабостям и жалобы, он настроен не на победы и поражения; дух воина настроен только на борьбу, где каждая битва — последняя. Поэтому результат в конечном итоге значит для воина очень мало.

Все мы имеем кубический сантиметр шанса, который время от времени выскакивает у нас перед глазами. Кубический сантиметр шанса — это особое состояние дел. Это как очень маленькая палочка, которая появляется перед нами и приглашает схватиться за нее. Обычный человек слишком загружен, слишком глуп и ленив для понимания, что это его кубический сантиметр удачи. Воин, с другой стороны, всегда подтянут, всегда наготове, имеет пружинистость и цепкость, необходимые, чтобы схватить свой шанс.

Различие между средним человеком и воином состоит в том, что воин осознает существование кубического сантиметра шанса, и одна из его задач — быть наготове, намеренно ожидая, так, чтобы в момент, когда этот кубический сантиметр выскакивает, обладать необходимой скоростью и гибкостью для того, чтобы схватить его.

Случается, что некоторые люди в ходе своей жизни обретают намерение поражения. Сами того не осознавая, люди намереваются быть неудачниками. Когда их начинают преследовать неудачи, они опускают руки, потокая своему чувству беспомощности и жалости к себе, вместо того, чтобы действовать, стремясь изменить ситуацию. И продолжая убеждать себя в том, что он неудачник, такой человек, сам того не желая, генерирует намерение поражения. Обучаясь путям магов, человеку необходимо приобрести другое намерение — магическое намерение успеха.

Намерение успеха называют магическим, потому что это не просто намерение, направленное на то, чтобы сделать что-то новое. Суть магического намерения в том, что оно подключает намеревающегося к уже существующему намерению, которое уходит своими истоками в тысячелетнюю историю магической традиции.

В магическом намерении нет места для поражений, потому что перед магами всегда был открыт лишь один путь: достигать успеха во всех своих начинаниях.

Любовь в жизни воина

Для обычного человека любовь, как правило, имеет очень большое значение, и занимает одно из важнейших мест в жизни. Между тем, люди не имеют ясного взгляда на то, что представляет собой любовь.

Принято думать, что любовь может быть взаимной. При ближайшем рассмотрении оказывается, что любовь — это исключительно внутреннее, индивидуальное состояние человека. Если один человек любит другого, то другому от этого ни тепло ни холодно, и точно также, если этот другой любит первого, то для первого это ничего не меняет: даже если они оба любят друг друга, то каждый наслаждается тем, что сам испытывает по отношению к другому, а то, любит его этот другой, или нет, интересует его лишь в связи с тем, может он сообщить другому о своих чувствах, «излить душу», может ли он быть рядом с ним или нет. Конечно, можно концентрировать внимание друг на друге таким образом, что будет казаться, что любовь — не чисто внутреннее состояние, но является следствием «взаимной настройки» ощущений. Помощь другого, может способствовать достижению желаемой настройки внимания, однако, такая настройка может быть проведена и совершенно самостоятельно, а результаты этой настройки — личное дело каждого.

Человек, любящий другого человека, стремится быть рядом с предметом своей любви. Стремление к близости с другим человеком преследует обычно две цели. Во-первых, в случае взаимности, человек хочет в полной мере ощутить «общность чувств»: близость воздействует на воображение человека, заставляя его чувствовать, как будто этот другой испытывает то же, что и он сам. Кроме того, человек может стремиться завладеть обожаемым предметом. Достижимы ли эти цели?

Во-первых, что касается «завладения» друг другом — эта цель, разумеется, достижима лишь в смысле физического «обладания», хотя человек и может считать, что завладел кем-то (еще одна из возможностей осознания). Что же касается иллюзии достижения «общности чувств», то все люди разные, и они будут испытывать весьма и весьма разные ощущения, которые каждый из них будет называть одной и той же «любовью».