Журнал «Приключения, Фантастика» 1 96 - Валерий Вотрин

Едва ступив шаг из бота, Иван бросил наземь шнур-поисковик. Тот вздрогнул, свился спиралью и уполз. Кеша поглядел на Ивана как-то особенно тепло, будто припоминая что-то давнее, полузабытое.

— Вот так-то, друг Иннокентий, — улыбнулся Иван. — А вот эта штучка тебе ни о чем не говорит, а?

Иван разжал кулак. На ладони у него, на матовом металлопластике перчатки, лежал черный подрагивающий шарик.

— Зародыш! — изумленно выдохнул Кеша. — Ты помнишь, как мы ползли по этим чертовым норам! На Гиргее! Как пробивались на базу?!

— Помню, помню, — Иван прервал Кешины излияния, сдавил шарик-зародыш в кулаке и отбросил его метров на десять от себя.

Глеб стоял насупившись. Он ничего не понимал. Хар терся облезлым боком о Кешину ногу и с подозрением поглядывал на раздувающийся зародыш. Серая подрагивающая масса росла снежным комом, пучилась, дыбилась, становилась все больше.

— Живохо-од! — наконец выдал Кеша. И прихлопнул себя по бокам.

— Угадал, — подтвердил Иван. — Бот по ярусам не пройдет. А на этой животинке можно попробовать, других у нас нету. Кроме того, — Иван обернулся к Сизову, — проверим, как нечисть реагирует на чужую биомассу, верно?

Глеб недоуменно развел руки.

А Кеша все стоял с полуразинутым ртом, и слезы умиления текли из его воспаленных глаз на заросшие щеки. Он все помнил. На проклятой Гиргее точно такой же живоход спас их от смерти. Они прорвались на нем к базе, к огромному Д-статору… и потом, уже на Земле, лежать бы его косточкам в лесу, возле роскошней дачки предателя и выродка Толика Реброва, которого сожрали его собственные рыбины, там был капкан, дачу взяли в кольцо броневики спецназа, так называемого Управления но охране порядка, они с Харом вырвались чудом, их буквально из пасти смерти вынесла эта послушная и резвая животинка, тогда пришлось бросить ее, в спешке сматываться с Земли куда подальше, и вот так встреча!

— Ладно, хватит нюни распускать! Вон, шнур ползет обратно.

Иван подтолкнул Кешу к плоскому шевелящемуся «языку», что высунулся большой лопатой из чрева живохода. Глеб засомневался было. Но Иван поглядел на него строго. Язык сграбастал сначала одну пару, потом другую. Извивающийся и раздувшийся шнур остался снаружи, показывать дорогу.

— Родная моя!

Внутри было тепло, светло и удобно. Пахло почему-то ладаном и медом. Кеша с ходу прыгнул в полуживое кресло-полип. Оно уныло обвисло, не подчинилось ему.

— Чего это… — начал обижаться Булыгин. Но Иван не дал ему долго думать.

— Скаф сбрось, Кеша! — сказал он.

Разоблаченного Булыгина полип принял с удовольствием, потек живым стволом по хребту, выгнулся мягким изголовьем, облепил затылок. Первым делом Кеша дал полный обзор — и передняя стена будто рухнула, исчезла напрочь.

— Вперед! — скомандовал Кеша, уставившись на чуть светящийся во тьме шнур-поисковик.

Вход в подземелье оказался за три сотни шагов от места их высадки, приборы черного бутона не наврали. И все же живоходу пришлось прожечь дыру, расширить ее метра на полтора, чтобы протиснуться внутрь.

— Почему не срабатывает блокировка? — подал голос после долгого молчания Глеб. Он стоял на желеобразном, но плотном настиле прямо за спиной у Булыгина и старался ни к чему не прикасаться, он еще не очень-то доверял этому серому полуживому чудищу, в утробе которого находился.

— Скорее всего, выползни все разрушили, им блокировки не нужны, — предположил Иван. — Им нужны емкости для хранения консервантов и биомассы. Им нужны откормочные помещения, виварии, инкубаторы, отстойники плоти и крови хранилища мозговых тканей… и они думают, что сопротивление землян подавлено полностью и никаких не то что врагов, а даже внешних раздражителей у них нет и быть не может.

— Ничего, мы им рога посшибаем, — прохрипел Кеша, — они по-другому думать будут. Вперед, родимая!

На верхних ярусах было темно и пустынно. И они по отвесным шахтам ползли вниз. Живоход лишь содрогался немного, опускаясь с уровня на уровень, пробиваясь в потаенные глубины подземных лабиринтов форта Видсток.

— Понастроили, мать их, на свою голову! — злился Кеша. А Иван думал о другом. Как плохо он знал Землю! Его носило по Вселенной из края в край, он блуждал по чужим и чуждым мирам, странствовал и плутал по уровням, ярусам, лабиринтам Системы со всеми ее Харханами и Межархааньями, скитался по утробам и внешне-внутренним мирам планеты Навей, ползал по скрытным тропам Пристанища, думал, что эти звериные норы только там, в иных пространствах и измерениях, что на Земле все просто, чисто, ясно, красиво и открыто… Нет, и на Земле жили звери, страшные, подлые, гнусные звери-выродки, которые изрыли ее своими норами-лабиринтами, убежищами, логовами по всем ее подземным ярусам и уровням, каких в ней не было и впомине. Они докопались до мантии, до слоя раскаленной лавы. Дай им волю, они бы добрались и до ядра, как добрались до него на Гиргее совсем другие… Другие? Нет, Выродки всех пространств и вселенных одним миром мазаны.

— Вот они, падлы!

Кеша с каким-то плохо скрываемым вожделением бросил живоход на выскочившего из-за поворота подземной дороги выползня. От рогатой гадины не осталось и мокрого места.

— Стоп! — приказал Иван. — Дать задний обзор!

Кеша повторил команду. И просветлело позади — никаких следов сатаноида ни на полу, ни на стенах, ни на потолке овального трубовода не было.

— Запроси его!

Кеша понял с лету.

— Эй, родимая, — потребовал он, — отвечай: куда девала гада рогатого?

Помолчал с полсекунды. И вдруг выдал ошалело:

— Говорит, что гад этот на топливо пошел, на заправку, стало быть! Во дае-ет!

Хар, лежащий в ногах у Кеши, радостно заскулил, почуяв, что хозяин радуется и ликует.

— Это хорошо, — сдержанно заметил Глеб. — По моему представлению, живоход, как вы называете эту машину, являет из себя биоматериальный агрегат, а потому ему для энергетической подпитки нужен не бензин, не гравизон, а обычная биомасса… значит, он четко различает одушевленную плоть и неодушевленную.

— Точно мыслишь, — закрепил мысль Кеша, — ведь нас-то он не сожрал, стало быть, разбирается! — И тут же бодро вскрикнул: — Нно-о, родимая!

На восемнадцатом сверху уровне брезжил призрачный свет. И все помещения, все бункера были забиты запаянными ледяными чанами с наростами из смерзшейся крови, нависающей сосульками.

— Консерванты? — спросил Глеб, заранее зная ответ.

— Они самые.

Живоход уже поглотил в себя не меньше десятка выскакивавших на его пути выползней. И с каждым ярусом становилось все яснее — или никаких систем раннего оповещения у нечисти вовсе нет, или на живоход они просто не реагируют.