Костры на алтарях - Вадим Панов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Доброе утро! Добро пожаловать в Анклав Москва…
В стандартной «суперсобаке» путешествует не меньше тысячи человек. Если вычесть туристов, то все они – граждане Анклавов, привыкшие к бешеному ритму жизни на корпоративных территориях и искренне считающие, что время переезда попросту потеряно для жизни. Выйдя из поезда, они едва не бегут по платформе, стараясь поскорее успеть в метро или взять такси. Они подталкивают друг друга в очередях к стойкам СБА и демонстративно поглядывают на висящие на стене часы. У каждого из них есть важное дело, и каждый из них хоть раз в жизни подписал обращение к СБА с требованием прекратить проверку пассажиров на внутренних рейсах Анклавов. Такие петиции ежегодно ложились на стол президента СБА, но Цюрих пока держался и не менял правила.
– Пожалуйста, поверните голову, чтобы сканер мог считать вашу «балалайку». Спасибо за понимание.
Проверки на внутренних рейсах не отменяли, однако плотность пассажиропотока в транспортных узлах была такова, что досматривали путешествующих между Анклавами весьма и весьма формально. Сканеры запрашивали в чипах исключительно коды, а сверка происходила лишь с базой данных местного филиала СБА. Наноскопы вынюхивали только самые запретные вещи: «синдин» и «поплавки», и тысяча человек просачивалась через кордон за пять-семь минут. Задерживать людей на большее время безы не рисковали, опасаясь дестабилизировать работу узла. Проверка при посадке была еще более условной, и нарушалась эта благостная картина лишь в крайних случаях.
– С какой целью вы прибыли в Анклав Москва?
Такой вопрос привычен для пассажира самолета или дирижабля, для гражданина государства, но услышать его при проверке «суперсобаки» из Франкфурта?
«Кого вы ищете, ребята, меня или Дорадо?»
Или кого-то еще? Террориста? Насолившего корпорациям ломщика? Серийного убийцу? Стоящий в очереди Кодацци видел, что особое внимание безы уделяют именно мужчинам – всматриваются в лица, выискивая следы нервозности, задают дополнительные вопросы. А за стойками подпирают стену четыре бойца с «дрелями» на изготовку. Группа поддержки.
– Доброе утро.
– Доброе утро, коллега. – Чезаре, не дожидаясь приказа, повернул голову к сканеру. – Кого-то ищете?
Контролер поднял голову:
– СБА?
– Европол.
– А-а… – протянул без, ухитрившись вложить в недлинный звук все свое отношение к европейским силам правопорядка. Однако коллега есть коллега, пусть он и работает в государственной структуре. – Да, ищем кое-кого…
На экране сканера появился ответ из базы данных СБА: Анвар Сулимани, капитан Европол, Франция.
– Что привело вас в Анклав?
– Мне приказано явиться в посольство Исламского Союза.
– Добро пожаловать в Москву. – Без выдал Кодацци дежурную улыбку и повернулся к следующему пассажиру: – Доброе утро.
Отсчет времени начался с того момента, как коды ушли в базу данных. Посадка во Франкфурте прошла в обычном режиме, немецкие безы никого не искали, а потому ограничились лишь формальной сверкой. Москвичи же настороже, значит, будет запрос, и Чезаре мог рассчитывать максимум на полчаса. Но Кодацци не торопился. Спокойно спустился в метро, сел на ближайший поезд и десять минут спустя оказался в Сашими, ближайшей к Шарику территории неподконтрольной корпорациям. Там Чезаре избавился от «балалайки» и, натянув на лицо наномаску, растворился на улицах Анклава.
Сигнал тревоги поступил в СБА через двадцать шесть минут после того, как Кодацци прошел проверку.
* * *анклав: Москва
территория: Сити
«Пирамидом»
отсутствие результатов не повод для паники
– Фалини использовал схему «дублер», широко распространенную среди ломщиков Европы, – негромко сообщил Мишенька. – Они узнают настоящие коды сотрудников Европол, а затем изготавливают под них «балалайки». Живет такой чип только до планового обновления паролей, но пока этого не произошло, он способен пройти проверку.
База данных московского СБА подтвердила сидящим в Шарике безам подлинность кодов, но при этом перенаправила запрос в Европол. Первый ответ, пришедший через десять секунд, оказался положительным – пароли совпали, все в порядке. Фалини пропустили. Однако затем информация о запросе отправилась в архив, и только там сетевой робот заметил несоответствие: один и тот же полицейский находился в двух разных местах. Именно в этом заключалась уловка: в архиве приходящие сообщения обрабатывались последовательно, и у преступника появлялось от пятнадцати до тридцати минут выигрыша во времени.
– Их ведь только что атаковали нейкисты, – пробурчал Мертвый. – Почему Европол не сменил пароли?
Щеглов пожал плечами. Для него, выросшего под руководством Кауфмана, подобное разгильдяйство тоже было странным. В московском филиале СБА порядок соблюдался строго: любая нештатная ситуация или серьезное происшествие давали старт цепочке мер по укреплению собственной безопасности, иногда – превентивных мер. А уж смена паролей не подчинялась никакой системе, что делало невозможным применение схемы «дублер».
– Мы запустили глобальный поиск, но проследить Фалини сумели только до Сашими, – закончил Мишенька. – И еще: книги в его багаже не было.
– И в Консорциум он не обращался, – прищурился Мертвый. – Получается, книга осталась во Франкфурте?
– Ему необязательно лично передавать ее покупателю, – подал голос Грег. – Фалини мог спрятать книгу в банке, а победитель аукциона заберет ее, назвав пароль.
– А деньги? Кто перечислит деньги, не убедившись в наличии книги?
– С банком можно придумать любую схему. Например, представитель клиента приезжает, разглядывает книгу, но получает ее только в том случае, если управляющий банка видит, что деньги отправились на счет Фалини. Немного сложно, зато безопасно. Организовать передачу можно из любой точки Земли, и книгу с собой таскать не нужно.
– Я с тобой согласен, – кивнул Кауфман. – Думаю, Фалини поступил именно так.
– А что, если он попросту лег на дно, чтобы не мешать Дорадо вести дело? – предположил Мишенька. – Один выходит на сцену, торгуется, другой, оставшись в тени, стережет книгу.
– Мы вроде участвуем в аукционе? – проворчал Слоновски.
– Мы только думаем об этом, – поправил его Максимилиан.
– Никто не гарантирует, что наше предложение окажется наилучшим, – вздохнул Щеглов. – Сейчас много людей ломают головы над тем, сколько предложить за книгу.
– И каким образом усилить свою заявку, – добавил Мертвый.
– Само собой.
– А мы пока топчемся на месте…
Грега никто не обвинял, никто не говорил, что он провалил задание. И Кауфман, и Щеглов понимали, что осечки возможны у всех, но Слоновски все равно чувствовал вину: поездка во Франкфурт не дала результата. Дорадо не найден, книга упущена. И плевать, что руководила операцией Пэт, – он был там и ничего не сумел сделать.
– Кстати, Слоновски, кого ты пострелял в «Венеции»?
– Негров, – отрапортовал Грег.
– Вуду, значит, – протянул Мертвый. – Этого следовало ожидать.
– Мне только что сообщили, что в Шарике приземлился личный самолет архиепископа Баварского, – доложил Мишенька, взглянув на коммуникатор. На время совещания и Щеглов, и Слоновски вытащили «балалайки», но Мишенька всегда оставался на связи. – Папы Джезе в нем нет, прилетела Каори.
– Помощница Ахо, – уточнил Грег.
– Его личный киллер.
– Это уже кое-что! – оживился Мертвый. – Похоже, мы правильно поступили, отказавшись от поисков Дорадо, – все идут за Фалини.
– Тем не менее переговоры по аукциону по-прежнему ведет Дорадо.
– Но книга-то у Фалини, а она – главный приз. Фалини, судя по всему, вообще не должен был светиться, но теперь о нем известно и нам, и неграм.
– Знает ли об этом он сам?
– Как минимум – предполагает. Иначе не использовал бы «дублера» на въезде в Москву.
– Но и от аукциона он не отказывается. Значит, торги пройдут в самое ближайшее время.
– Мы в цейтноте.
– За Каори будут следить лучшие люди, – пообещал Мишенька. – Но кто будет проводить силовые акции?
Необходимость в которых наверняка возникнет.
События могут пойти по любому сценарию: вдруг негры доберутся до Фалини? Или до Дорадо? Или Фалини возьмут люди Мертвого, а в самый неподходящий момент появятся вудуисты. Если станет известно, что офицеры московского филиала ловят преступника, о котором они и знать-то не должны, могут появиться ненужные проблемы. Отношения с Цюрихом у Кауфмана испорчены окончательно, президент СБА Ник Моратти будет раздувать любую оплошность до катастрофы вселенских размеров. К тому же китайцы давно подозревали Кауфмана в связи с ненавидимым ими Чудовищем, и Максимилиан не хотел давать им пищу для размышлений. Другими словами: СБА не знает о существовании книги, СБА не знает о происходящем, СБА не должна вмешиваться. Иначе возникнут вопросы. Почему вас интересует наследство Хасима Банума? Что вам известно о его гибели? Да и самого факта проявленного интереса достаточно, чтобы враги окончательно убедились в том, что во главе одного из самых мощных филиалов СБА стоит приверженец давно похороненной Традиции.
