Предновогодье. Внутренние связи (СИ) - Хол Блэки

Альрик принес рулоны под мышкой и попросил одного из парней повесить у доски на струне, но вместо него, сшибая друг друга, на помощь бросилось с десяток студенток.

Парни на рядах захихикали и принялись обсуждать вид сзади, открывавшийся, когда девчонки тянули руки вверх, пришпиливая плакаты, и их юбки, соответственно, поднимались выше обычного. Даже Мэл хмыкнул рядом с моим ухом. Я оглянулась. Оказывается, он улегся на столе и, подперев подбородок кулаком, с интересом следил за приготовлениями к лекции. Его взгляд перетек на мое лицо и замер, не мигая. Меня обдало горячей волной, прокатившейся с головы до ног.

Смешавшись, я отвернулась. Может, Мелёшин опять отрабатывал свои иллюзии или, экспериментируя, распылил аэрозольные феромоны, приготовленные на лабораторке у Ромашевичевского? Все же отодвинуться от спинки не хватило сил. И хотя я была уверена, что Мэл не пристегивал меня к ней заклинанием, легкое дуновение от его дыхания, овевавшее шею, заставляло трепетать нервные окончания и отдаваться новому ощущению с поистине мазохистским удовольствием.

Звонок прогорнил, лекция началась. Альрик выглядел бесподобно в темно-зеленой жилетке и с легкой небритостью. Сколько же у него жилеток? Наверное, по одной на каждый день недели. Или по две. Если к рубашке добавить рюшки на груди и на манжетах, он станет похожим на романтичного принца.

Сегодня, водя указкой по схемам и плакатам, Альрик рассказывал об аналогах блюдечка и наливного яблочка, переведенных на язык символистики.

— Не секрет, что во многих сказках упоминается так называемое пространственное окно, показывающее изображение при задании следующих первоначальных условий. Первое: яблочко должно катиться по блюдечку в определенном направлении. Второе: необходимо произносить набор определенных слов. Совокупность двух действий и дает желаемый результат. Благодаря искривлению волн в центре блюдца появляется изображение. Логично предположить, что яблоко, бегающее по кругу, определенным образом закручивает волны в воронку, создавая пространственное искажение. Набор слов привязывает созданную деформацию к объекту, образ которого нужно увидеть. Существенным недостатком данного метода являются, во-первых, скоротечность и размытость изображения, во-вторых, значительное отставание по времени или отсроченность. Событие, отображаемое блюдцем, происходит не в момент наложения заклинания, а гораздо раньше. В-третьих, ограниченность словесной формы позволяет наблюдать один и тот же объект. Девица Аленушка увидит Иванушку и никого более. Иванушка на коне, Иванушка на берегу озера, Иванушка в объятиях бабы Яги и так далее, потому что привязкой словесного заклинания является именно непутевый Иванушка.

Ряды прыснули. В основном, усиленно смеялись девчонки с ярко накрашенными губами.

— Сейчас я приведу наипростейший пример блюдца, переведенного в символьную форму. — Альрик сдвинул в сторону плакаты, развешанные на стальной струне.

Взяв в руку мел, он начал рисовать на доске, сопровождая изображение каждого символа пояснением: почему именно треугольник, а не квадрат, почему вписана одна руна, а не переплетение трех, почему на каждый символ завязано разное количество волн. В итоге получилась затейливая октаграмма. Отойдя в сторону, Вулфу обратился к аудитории:

— Однако отсутствует немаловажная деталь. Чтобы наше блюдце заработало, нужно кое-что добавить. Кто скажет, чего не хватает?

Студентки тупо подхихикивали, не решаясь опростоволоситься перед великолепным Альриком, парни шуршали конспектами.

— Соединить подиагонально боковые символы, — ответил Мелёшин, оглушив мне левое ухо. Оказывается, он так и не поднялся из лежачего положения.

Вулфу посмотрел на ответившего, а мне казалось, он разглядывал меня, внимательно и изучающе.

— Поглядим, верен ли ответ студента Мелёшина, — сказал преподаватель и сделал так, как предложил Мэл.

Часть доски, оказавшаяся внутри октаграммы, начала растворяться, а вместе с ней и стена. В пределах символьного контура наступила прозрачность, и присутствующие смогли полюбоваться на Лютика, стоявшего у зеркала и начесывающего расческой чубчик, периодически сбрызгивая его лаком. Судя по подпрыгиваниям препода и по его двигающемуся рту, он пританцовывал и напевал.

Аудитория начала смеяться. Нет, аудитория начала неудержимо хохотать, заваливаясь на столы. Альрик подошел у октаграмме и с невозмутимым видом стер рукой часть руны в верхнем символе. Лютик у зеркала исчез, оставив после себя коричневое полотно доски.

Студенты смеялись.

— Внимание! — сказал громко Альрик, и аудитория притихла. — Вам показан пример одномоментной символьной видимости через стену. Чтобы получить допуск к экзамену, который, как вы можете догадаться, произойдет в рамках зимней сессии, необходимо подготовить исследовательскую работу по символьной видимости на расстояние, а также изучить возможность усовершенствования показываемого изображения, дополнив его звуками. Соответственно, будет учитываться оценка за практическое подтверждение ваших изысков.

Оп-па, сногсшибательная новость! Оказывается, скоро сессия.

Перед окончанием занятия Альрик задал кучу дополнительных мелких заданий, необходимых для допуска к экзамену, и с каждым записываемым пунктом я печалилась все больше и больше. Видимо, не вылезать мне из учебников до поздней ночи.

После звонка к Вулфу слетелись бабочками желающие снять плакаты, и он погряз в море хлопающих ресниц и губок бантиками. Закинув тетрадку в сумку, я потопала вниз и пока не вышла из аудитории, Мелёшин шел следом. Не нужно было оглядываться, чтобы знать об этом. Я чувствовала спиной его взгляд.

Дурман закончился в холле, когда у одного из зеркал мелькнуло знакомое лицо. Недавняя блондинка из столовой приветливо улыбнулась великолепнейшей улыбкой, способной растопить айсберг.

— Мэл, милый, — обратилась хрустальным голоском куда-то за мою спину, — я успела соскучиться.

Почему вокруг одни скучающие? — подумала я со злостью. И вообще, меня Олег ждет, замерз, наверное. Прибежала в общагу, а Олег не ждал. Я и в окно выглядывала, и к крыльцу бегала, а он всё не приходил. Комендантша, злющая как тысяча чертей, ворчала:

— Чего шляешься? Ремонт не закончился, так и незачем растаскивать грязь по коридору.

Плохое настроение тётки-вехотки легко объяснилось. Сегодняшнее мое упоминание о неизвестных, посетивших общежитие, в первую очередь аукнулось ей. Ни разу я не видела, чтобы она караулила входную дверь, а сегодня комендантша, как стойкий оловянный солдатик, встала цербером при входе.

— Мне бы замок вставить, — попросила я робко, — сейчас человек придет.

— Никаких человеков! — отчеканила тётка, насупив брови. — Только через мой труп и администрацию института. Кстати, звезда моя, неси-ка молоток обратно, а то у меня скоро инвентаризация.

Я почти бросилась в швабровку за инструментом, но увидела в окно Олега, идущего по дорожке через парк. В руках он нес квадратный чемоданчик.

Что делать, что делать? — заметалась в панике. Комендантшу не обойти и не объехать. Неужели придется отменить намеченное мероприятие до лучших времен или бежать за подмогой к Стопятнадцатому? Вряд ли он согласится. Сидит сейчас на допросах с осоловелой головой и ничего не соображает.

Олег приближался и уже поднялся на крыльцо. Отчаяние придало сил, и я начала выписывать кренделя пальцами, направляя неподвластные мне волны на тётку-вехотку, углубившуюся в чтение журнала. Как определить, сработало заклинание отвлечения или нет?

На свой страх и риск я открыла дверь и впустила в небольшой общежитский холл Олега. Он постучал ботинками, сбрасывая налипший снег.

— Здрасте, — сказал вежливо комендантше.

— Ну, ты посмотри! — вскрикнула она, и у меня от страха затряслись поджилки. — Эта оперная звездулька опять связалась со своим кобелем. И ведь дважды её обокрал, всё не имётся бабе, в третий раз бежит с ним под венец.

Я потащила удивленного Олега мимо комендантши, уткнувшейся в журнал и песочившей какую-то певицу.