Том 21. Письма 1888-1889 - Антон Чехов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А. Чехов.
Оболонскому Н. Н., 8 ноября 1889*
716. Н. Н. ОБОЛОНСКОМУ
8 ноября 1889 г. Москва.
Несчастный доктор, не находящий себе места от любви к неизвестной мне девице!!*
Вы как-то обещали приехать ко мне на целый день. Обещания этого Вы до сих пор не исполнили. Делаю Вам на первый раз замечание. Если же Вы не приедете ко мне в продолжение трех дней, то я вынужден буду лишить Вас некоторых прав и преимуществ.
А. Чехов.
На обороте:
Здесь,
Петровка, д. Кабанова
Доктору
Николаю Николаевичу
Оболонскому.
Плещееву А. Н., 8 ноября 1889*
717. А. Н. ПЛЕЩЕЕВУ
8 ноября 1889 г. Москва.
8 ноябрь.
Дорогой Алексей Николаевич, на днях буду писать Вам подробно и длинно, теперь же буду краток, ибо у меня гости и писать неудобно. Дело вот в чем. Недавно я послал Вам два стихотворения, принадлежащие перу нашего талантливого поэта Н. О.*, очень милого человека. Автор в настоящее время сидит у меня за столом и просит меня убедительно узнать о судьбе его стихотворений.
Привет всем Вашим. Мой братишка Миша теперь в Питере. Был ли он у Вас?
Ваш до гробовой доски
А. Чехов.
Гламе-Мещерской А. Я., 9 ноября 1889*
718. А. Я. ГЛАМЕ-МЕЩЕРСКОЙ
9 ноября 1889 г. Москва.
9 ноябрь.
Многоуважаемая Александра Яковлевна!
Простите, что я до сих пор не поблагодарил Вас за любезное письмо и за прекрасную фотографию. Виновен, но заслуживаю снисхождения. Во-первых, мне долго не высылали моих карточек из Петербурга, и, во-вторых, я собирался нанести Вам визит и вручить свою фотографию собственноручно. Погода безнравственна и обещает быть таковою еще долгое время, а медицина не пускает меня из дому в дурную погоду. Посему визит отлагаю до ясных дней, а карточку посылаю теперь и прошу Вас бросить ее под стол, так как она в миллион раз хуже Вашей.
А какой у Вас чудесный почерк! Если по почерку судить о характере, то Вы должны быть мужественны, смелы и великодушны; последнее дает мне право рассчитывать, что Вы уже не сердитесь и простили искренно Вас уважающего и душевно преданного моветона
А. Чехова.
Тихонову В. А., 11 ноября 1889*
719. В. А. ТИХОНОВУ
11 ноября 1889 г. Москва.
Ваше благородие, г. Сарду!
На обороте сего Вы узрите подробный ответ*. Не высылаю Вам Вашей пьесы в чаянии получить от Вас письмо или телеграмму с распоряжением снести пьесу к Рассохину*. Напишите скорее, и я сделаю всё так, как Вам угодно, не медля ни одной минуты.
Будьте здоровы. Поклонитесь Червинскому. Он хороший малый и с настоящим талантом.
Вы пишете роман?* Ах Вы, разбойник! Созреть-то вы созрели, да вот в чем запятая: лень раньше Вас созрела. Начнете роман, допишете до середины, а потом ляжете на диван и будете лежать полгода.
Будьте здоровехоньки.
Ваш А. Чехов.
Суворину А. С., 12 ноября 1889*
720. А. С. СУВОРИНУ
12 ноября 1889 г. Москва.
12 ноябрь.
Посылаю рассказ* для фельетона. Несерьезный пустячок из жизни провинциальных морских свинок. Простите мне баловство… Между прочим, сей рассказ имеет свою смешную историю. Я имел в виду кончить его так, чтобы от моих героев мокрого места не осталось, но нелегкая дернула меня прочесть вслух нашим; все взмолились: пощади! пощади! Я пощадил своих героев, и потому рассказ вышел так кисел. В фельетон он влезет, а если не влезет, то придется мне сократить его…
Спасибо за прочтение пьесы*. Я и сам знал, что IV акт никуда не годится, но ведь я же давал пьесу с оговоркой, что сделаю новый акт. Больше половины Ваших замечаний таковы, что я ими непременно воспользуюсь. Абрамова покупает у меня пьесу весьма выгодно. Пожалуй, продам. Если буду ставить, то многое изменю так, что Вы не узнаете.
Я бы с удовольствием приехал к Вам повидаться, да меня пугает мысль о 343 визитах, которые мне придется делать в Петербурге.
У меня в квартире сплошной хохот.
Спешу послать сей пакет на почту.
Будьте здоровы. Отчего у Вас голова болит? Должно быть, погода виновата.
Influenza — болезнь, давно уже известная врачам, а потому врачи и не находят нужным кричать о ней. Это грипп; болеют им и люди, и лошади.
Ваш А. Чехов.
Если не затруднит, пришлите мне корректуру.
Суворину А. С., около 15 ноября 1889*
721. А. С. СУВОРИНУ
Около 15 ноября 1889 г. Москва.
На обороте сего Вы найдете письмо, которое я получил от В. С. Мамышева. Его машины я не видел*, и помочь я не могу. Может помочь только магазин, где она куплена, или же доктор, который рекомендовал ее. Обратитесь к любезности того, кто покупал машину, и попросите его исполнить просимое Мамышевым. Больные нетерпеливы. Чем раньше будет исполнено его желание, тем лучше и душеспасительнее.
Пишу Вам и жалею, что с Вами говорит перо, а не мой язык. Ужасно хочется повидаться.
Будьте здоровы и не забывайте меня в своих святых молитвах.
Ваш А. Чехов.
Ленской Л. Н., 15 ноября 1889*
722. Л. Н. ЛЕНСКОЙ
15 ноября 1889 г. Москва.
15 ноябрь.
Уважаемая Лидия Николаевна!
Будьте моей благодетельницей, переведите мне прилагаемую при сем рецензию*. Наши барышни бились два часа и, насколько я понял их, сумели перевести только одно слово — «Antoine». Полный перевод был бы незаслуженною роскошью; для меня было бы совершенно достаточно, если бы Вы взяли на себя труд перевести только по кусочку из начала, середины и конца; поймаете общий тон статьи — и на том спасибо, а подробности пусть читают французы. Так как Александр Павлович уже сбросил с себя ложноклассические кандалы, о которых писал, т. е. уж не штудирует больше «Эрнани»*, то, стало быть, я могу приехать, не рискуя помешать ему. Приеду за переводом в пятницу или в субботу. Если перевод будет не готов, то не беда, спешить с ним нет надобности.
Мне вдвойне совестно: беспокою Вас и не знаю языков. Ах, с каким бы удовольствием я себя выпорол! Без знания языков чувствуешь себя, как без паспорта. Учите Сасика трем языкам — не меньше.
Хочется поговорить с Александром Павловичем. Поклонитесь ему и пожелайте всего хорошего.
Простите за беспокойство уважающего Вас и преданного
А. Чехова.
Суворину А. С., 15 ноября 1889*
723. А. С. СУВОРИНУ
15 ноября 1889 г. Москва.
15 ноябрь.
Простите, с рассказом Бибикова я ничего не могу сделать*: ни сократить, ни исправить, ни рекомендовать Вам напечатать его в том виде, в каком он есть. В рассказе я не вижу ни Ветерона, ни Желтого дома. Ветерона нет, потому что нет живого лица, а Желтого дома автор, слава богу, и не нюхал, хотя и говорит, что наблюдал его в течение целого года. Если хотите, прочтите. Прочтите 3–4 последние странички, и Вы увидите, в чем дело.
Присылайте еще рассказов. Я готов служить. Сия работа меня развлекает, да и приятно сознавать, что некоторым образом, так сказать, имеешь власть над чужими музами: хочу — лучину щиплю, хочу — с кашей ем.
Сегодня я купил у Вас в магазине книг на 6 р. 90 коп. и позавидовал Вам, что у Вас такие хорошие покупатели. Ваш благообразный Богданов, считающий меня Вашим шпионом, сделал мне 10% скидки.
У меня болят зубы. Сегодня ездил лечить одну дохлую старушку, ездил далеко, и, должно быть, меня продуло.
Будьте здоровы 10 000 раз.
Анне Ивановне, Настюше и Борису мой поклон.
Ваш А. Чехов.
Червинскому Ф. А., 16 ноября 1889*
724. Ф. А. ЧЕРВИНСКОМУ
16 ноября 1889 г. Москва.
16 ноябрь.
Уважаемый Федор Алексеевич
Ужиная с Вами, я показал Вам стихотворение одного моего приятеля, желающего во что бы то ни стало попасть на Парнас. Вы, прочитав стихи, любезно предложили мне протекцию, обещав сосватать их с «Живописным обозрением». Если Вам не скучно, то попытайтесь осчастливить человека. Авось, и в самом деле напечатают.
