Солдаты Вечности - Алексей Евтушенко

– Вы говорили, что у нас мало людей, – звучный голос Свема отвлек меня от размышлений. – Но это не так. Людей достаточно.

Сейчас он предложит своих соплеменников в качестве волонтеров, обреченно догадался я. И мне придется мягко, но доходчиво объяснить, что это невозможно. Быстро, однако, наш охотник почувствовал себя с нами на равных. И поди разберись, хорошо это или плохо…

– Ты, наверное, имеешь в виду свое племя? – пришел мне на помощь Борисов. – Хорошая мысль, Свем. Но вряд ли это сейчас возможно, извини.

– Мое племя? – искренне удивился Свем. – Люди моего племени не готовы даже к тому, чтобы вас увидеть и с вами говорить. Даже я не смогу им объяснить, если бы и захотел, – он покачал головой. – Нет, этого они совсем не поймут.

– Ну да, – понимающе кивнула Оля Ефремова. – Женщины наверняка решат, что боги несправедливо хотят забрать их мужей на какую-то опасную работу, а то и вовсе в рабство, и поднимут такой вой, что вождю не останется ничего другого, как сменить обиталище и убраться подальше от Хрустальной горы. А ты после всего этого и вовсе окажешься в роли изгоя. Так, Свем?

– Всякое может быть, – сказал охотник. – И то, о чем ты говоришь, тоже.

– Но ты же понял, кто мы такие и что здесь происходит, – несколько растерянно произнес Влад.

– Меня не зря прозвали Одиночкой, – усмехнулся Свем. – Я не люблю думать и поступать, как все.

– Это заметно, – хмыкнул Женька.

– Стоп, – сказал я. – Мы отвлеклись. Если не твоих соплеменников, Свем, то кого ты имел в виду, когда говорил, что людей у нас достаточно?

– Киркхуркхов, – невозмутимо ответил Свем. – Кого же еще? Уж они-то точно способны запугать кого угодно.

Глава 27

Рийм Туур выбрался из палатки, потянулся всем телом, освобождаясь от остатков сонной одури, и оглядел временный лагерь.

Мирная картина.

Дежурные уже разжигают костры, чтобы вскипятить воду для утреннего чая и прочих нужд, остальные пока еще спят. И лишь жутковатые фигуры боевых роботов-охранников, неподвижно застывшие по периметру лагеря, напоминают о том, что это плен.

Что ж, пока не пропел сигнал побудки, надо оправиться, позавтракать и выпить горячего чая. Потом, когда все проснутся, на себя может уже не хватить времени.

Если бы кто-то спросил Рийма Туура, как вышло, что за какие-то сутки он, рядовой 2-й отдельной сотни Имперского десанта, стал главным среди тех киркхуркхов, кто остался в живых после ночной атаки на Пирамиду, он вряд ли сумел бы внятно ответить на этот вопрос.

Так вышло.

Лучшего объяснения было все равно не найти. Да, после гибели командиров в бою их место занимают следующие по званию. Так гласит Устав. Но, во-первых, бой закончился давно и отнюдь не в пользу Имперского десанта; во-вторых, реальная жизнь всегда сильнее любого устава; а в-третьих, данный закон применим лишь в отношении воинского подразделения, каковым оставшиеся в живых десантники перестали являться сразу же после сокрушительного поражения и сдачи оружия. К тому же Верховный, все четверо командиров сотен, а также больше половины взводных были убиты.

Правда, выжил начальник штаба. Но к тому времени, когда передвижной экспресс-госпиталь из Пирамиды поставил его на ноги после тяжелого ранения, командовать ему было некем, поскольку отдельное боевое подразделение Имперского десанта численностью в четыре с лишним сотни киркхуркхов перестало существовать.

Но жизнь продолжалась. Надо было рыть могилы, хоронить павших, лечить раненых, готовить пищу, как-то общаться с победителями, планировать ближайшее будущее.

Особенно – планировать будущее.

Потому что оно всегда связано с надеждой, а киркхуркху без надежды жить очень трудно. Почти невозможно. Очень быстро стало ясно, что будущее напрямую зависит от двуглазых. А единственным киркхуркхом, кто знал их лучше всех, плотно с ними общался и вообще находился в курсе основных событий, и был Рийм Туур. И не успел бывший передовой дозорный 2-й отдельной сотни Имперского десанта понять, что происходит, как оказалось, что он уже отдает приказы и – что самое удивительное! – все этим приказам охотно подчиняются. Включая тех, кто еще сутки-двое назад был старше по званию и сам мог приказать Рийму Тууру все, что угодно.

Впрочем, особо задумываться о столь кардинальной перемене в своей судьбе Рийму было некогда. Вот и сейчас, утром второго дня в плену, забот и переживаний у него хватало. Еще до полудня люди должны были прислать из Пирамиды специальное транспортное средство, чтобы, как и было изначально решено, перебросить двумя партиями сто сорок четыре киркхуркха на какой-то необитаемый остров в далеком океане. По словам командора Мартина, там им будет предоставлены полная свобода и все возможности для устройства нормальной жизни.

Что ж, побежденным выбирать не приходится. Остров так остров. Могло быть и хуже.

Над лагерем разнесся отрывистый и звонкий, доходящий до каждой ушной вибриссы, сигнал побудки. Роботы-охранники шевельнулись, настороженно повели из стороны в сторону оружейными стволами и снова замерли, не обнаружив видимой опасности. Рийм Туур, прикрыв глаза нижними полупрозрачными веками, глянул на встающее над лесом солнце и неторопливо отхлебнул из чашки горячий чай. Новый день обещал быть трудным.

Ошеломляющая – вот, пожалуй, лучшее определение, которое можно было бы дать тишине, наступившей в кают-компании после слов Свема. Впрочем, продлилась она недолго.

– Этих? – Женька ткнул рукой в сторону предполагаемого севера. – Наших пятиглазых урукхаев? Ну ты, брат, даешь. С чего ты взял, что они согласятся?

– Да уж, – пробормотал Влад. – Неожиданное предложение. Но интересное, следует признать.

– Думаю, согласятся, – сказал Свем. – Они не в том положении, чтобы отказываться.

– Я сделаю ему предложение, от которого будет невозможно отказаться, – усмехнулась Оля. – Так, кажется, говорил Майкл Корлеоне?

– За точность цитаты не ручаюсь, – сказал Влад, – но смысл передан верно.

– Кто такой Майкл Корлеоне? – спросила Марта. – Опять какой-нибудь персонаж из вашей художественной литературы?

– Угадала, – сказал я. – Но большинство знает его по фильму «Крестный отец». Тебе знакомо слово «мафия»?

– А-а! – многозначительно приподняла брови Марта.

– Между прочим, – глянул на часы Никита, – через полтора часа я по плану должен принять на борт первую партию наших колонистов-переселенцев. Семьдесят пять киркхуркхов плюс снаряжение. Атмосферный катер готов, баки полны, маршрут следования в памяти бортового компьютера. Они там, в лагере, уже вовсю собираются. Может, сказать, чтобы не торопились?