Черная акула - Иван Сербин

– Нет, не ошибся, – ответил Алексей. – Здесь мы садились, точно.

– Откуда знаешь? – спросил фээскашник.

– Там на обочине, у самого асфальта, следы остались от полевой дорожки.

– Что такое полевая дорожка?

– Да брось ты, не знаешь, что ли? Железные листы, а внизу кружочки такие и выступы, чтобы плотнее за почву цеплялись. Наши знакомцы одолжили у бригады экскаватор или бульдозер, не знаю точно, соорудили здесь два капонира и выложили их такими дорожками. Вес незаправленного самолета на мерзлой земле выдержит запросто.

– Ну допустим… – Проскурин на секунду задумался. – Но капониры-то зачем понадобилось возводить? Ты можешь объяснить?

– Капониры – это все-таки что-то вполне армейское, осязаемое. Может быть, для техников, а может быть, и для нас, чтобы не догадались, куда садимся. На каждом военном аэродроме капониры есть. Поверь на слово. Я ведь так и не понял, что это все липа.

– Ну-ну.

– Кто заказчик-то, узнал?

– Еще бы. – Проскурин похлопал себя по нагрудному карману.

– Все выяснил. Алексей взглянул на него и спросил:

– Ты до сих пор мне не доверяешь?

– Да нет, доверяю.

– И кто же заказчик? – хмуро поинтересовался Алексей. – Поделись уж, будь другом.

– Да пожалуйста, запросто. Заказчик – некое ТОО «Лукоморье». Что-то вроде дачного кооператива. Тебе название говорит о чем-нибудь? Нет? Мне тоже. Так вот, прораб мне поведал, что они эту дорогу к коттеджному городку тянут. Сперва предложили сделать двухполоску: одну полосу – туда, другую – обратно. Там коттеджей-то всего три десятка. Так что, сам понимаешь, вавилонского столпотворения на дороге не ожидается. Так нет ведь, заказчики уперлись, подавай им, понимаешь, две полосы в одну сторону да две – в другую, как будто шоссе здесь будет проходить Ростов – Москва. – Проскурин зло засмеялся. – Эта фирма, а точнее, ее дирекция подивилась, но раз заказчик желает, то они, конечно, сделают. Им-то даже лучше – денег больше. Потом предложили этому «Лукоморью» другую дорогу провести. Не такую прямую, зато в материалах экономия большая, а значит, и в деньгах. Там ведь впереди почва зыбкая, строители боятся, как бы по весне дорога не просела. Убытки-то им возмещать. Так нет, опять уперлись. Только прямую им подавай. Говорит, прокладывали бы наискосок, метров четыреста бы сэкономили. А ты представляешь, сколько это по материалам да по работе? Или в этом коттеджном городке одни мультимиллионеры живут? Бригадир говорит, что их менеджер сперва так и подумал, а потом посмотрели план городка, чтобы прикинуть, как подъезд поудобнее делать, а там домики обычные, плановые. Знаешь, такие, из бруса, сейчас все торгуют кому не лень.

– Знаю, – подтвердил Алексей. «Пятерка» заурчала двигателем. Проскурин нажал на газ, и машина медленно покатила по новенькому покрытию.

– Так что дорогу строят, как для «новых русских», – усмехнулся он снова, – а жить будут середнячки. Спрашивается: на кой им такая дорога?

– Ну, это понятно, – заперхал кашлем Алексей.

– Да и мне понятно. Иначе самолет не сядет.

– Точно. И наискосок нельзя – заход получится от холма. Тоже не сесть. С противоположной стороны посадить самолет можно, но там густые посадки. Полосы метров триста лишних понадобится проложить. Получится, что в план не укладываются. Вопросы начнутся.

– Верно, – кивнул Проскурин. – Какой пробег «МиГу» нужен?

– Не меньше шестисот метров. – Алексей подумал. – Оптимально – восемьсот.

– Вот, а тут ровным счетом девятьсот метров. Ты подумай: это ведь не улицу в городе асфальтировать. Работы сколько: деревья срубить, пни выкорчевать, площадку разровнять, гравий насыпать, асфальт положить. Обалдеть можно. Бригадир говорит, что они последние триста метров по ночам выкладывали. Не успевали в срок. Приехал, говорит, коммерческий директор фирмы-заказчика и такую вонь поднял – куда там, хоть противогаз надевай. Строители попытались его было уверить, что после Нового года нагонят и к сроку все будет готово, а тот нет, говорит, раз в сроки не укладываетесь, будем договор расторгать. В общем, пришлось им потрудиться. Так веришь – нет, этот парень, надзиратель от заказчика, каждый вечер сам здесь появлялся и денежки рабочим выдавал. Стимул, понимаешь?

– Понимаю, – кивнул Алексей.

– Ну и дорожники постарались, подналегли, так что к Новому году девятьсот метров полосы готово было. Как с куста.

– За глаза, – подтвердил Алексей. – Ну-ка, остановись. Проскурин тормознул.

– Что такое? Алексей открыл дверцу, оглянулся и пробормотал:

– Сдай назад метров на десять. Фээскашник послушно выполнил его просьбу.

– Смотри. – Алексей указал на черную полосу примерно метр двадцать длиной и пятнадцать сантиметров шириной. Ощущение было такое, словно озорной ребенок мазнул черной краской точно посреди асфальтовой полосы, как раз там, где позже протянется белая разметка. – Видишь?

– Вижу, полоса какая-то. – Проскурин прищурился. – И что?

– Полоса-а… Не полоса, а посадочный след. Резина горела. На любой аэродром съезди, там вся бетонка такими вот полосами исчерчена.

– Так. – Фээскашник встрепенулся и забормотал: – Черт, фотоаппарат бы, заснять.

– Да брось ты, потом заснимешь. – Алексей махнул рукой. – Куда она денется-то? Это тебе не грязь, ее мокрой тряпочкой не сотрешь.

– А вдруг сотрут? Или закрасят, или еще что-нибудь?

– Краску снимете, коли понадобится, и соскоб возьмете. Резина, когда горит, к асфальту намертво приваривается.

– Тоже верно. – Проскурин немного успокоился. – Так-так-так.

– Он посмотрел на попутчика и вдруг весело подмигнул. – Ну что, браток, похоже, на первую ступеньку этой лесенки мы с тобой поднялись. Знать бы еще, как высоко она ведет.

– Ничего, разберешься. Ты настырный, я смотрю, – болезненно ухмыльнулся Алексей. – С тебя станется.

– Это верно.

– Ты автомат-то куда дел? – вдруг тихо, почти шепотом поинтересовался Алексей.

– Здесь, под сиденьем лежит. – Фээскашник насторожился. – А что такое? Почему ты спрашиваешь?

– Да нет, просто так. Думаю. Нам с тобой в голову пришло, что надо на аэродром съездить… – Алексей замолчал. Проскурин уже понял, о чем говорит его попутчик. Разумеется, убийцы тоже должны догадаться, что беглецы первым делом попытаются найти аэродром, потому что аэродром – ключ ко всему. Узнаешь, кто заказывал музыку, можешь выйти на конкретных людей, а уж выудить из этих людей сведения – дело техники. «Значит, – Проскурин построил логическую цепочку чуть дальше, – эти люди должны быть вне пределов досягаемости. Они либо уехали, либо мертвы. Поэтому скорее всего широкоплечие хлопчики поджидают где-то рядышком. Они потеряли нас на шоссе, но у них было достаточно времени, чтобы добраться сюда». Собственно говоря, он, Проскурин, на месте убийц именно так бы и поступил.

Они и поступили именно так. «Пятерка» проехала еще метров сто пятьдесят и вдруг резко остановилась. Алексей, уже снова откинувшийся в удобном кресле и закрывший глаза, поднялся.

– Что случилось?

– Смотри, – спокойно произнес Проскурин. Алексей тряхнул головой, отгоняя туманную пелену, и сразу же увидел их. У обочины стоял военный «уазик», а рядом с ним двое крепких плечистых парней. И третий. Его Алексей узнал сразу: знакомые усики, ладно сбитая фигура. Сулимо курил, неотрывно наблюдая за пассажирами остановившегося «жигуленка». Двое плечистых выглядели чуть более расслабленно, хотя фээскашнику была знакома эта расслабленность. Он понимал, что им не проскочить и половины из той сотни метров, что разделяет «пятерку» и «уазик», а убийцы уже выхватят из-под пальто автоматы и успеют выпустить как минимум по одной длинной очереди. Проскурин оглянулся на дорожную бригаду. «Далеко, – решил он. – Черт, как далеко!» Рабочие были заняты своим делом. Шум мощных машин заглушит и без того тихие выстрелы оснащенных глушителями «кипарисов». Майор подумал о том, что можно было бы достать из-под сиденья автомат, но тут же решил, что не стоит. Ему все равно не успеть. Хлопчики откроют огонь раньше, чем он пристегнет магазин. Не говоря уж о глушителе. Можно было бы попробовать рвануть на посадки, но «пятерка» – не танк, завязнет. Когда Проскурин повернулся, один из убийц уже сунул руку под пальто, второй с небольшим запозданием начал зеркально повторять движения напарника. «Левша, вероятно, – с каким-то холодным безумным спокойствием решил фээскашник. – Точно, левша. Значит, автомат у него справа висит». Только капитан не суетился, не тащил оружие, просто стоял и смотрел.

– Ныряй под сиденье, – скомандовал Проскурин, резко вбивая в пол педаль газа, и рыкнул: – Махом! Он понимал: времени на то, чтобы пристегнуться, у него уже нет. «Пятерка», яростно взревев двигателем, рванула с места и, словно огненная торпеда, помчалась прямо на молчаливые плечистые фигуры. Мысли в голове Проскурина неслись, словно табун обезумевших лошадей, моментально сменяя одна другую. Нужно сбросить в кювет «уазик», нужно по возможности сбить этих орлов, чтобы не пальнули вслед, нужно еще и не перевернуться самим… Пятьдесят метров. Коренастый капитан сунул руку за отворот пальто. «И у этого пушка, – подумал Проскурин. – Эх, размазать бы его по зеленому борту «уазика», так, чтобы каша одна осталась!» Он начал сползать под сиденье, упираясь руками в баранку, уже предчувствуя мощный удар.