Невидимая сила. Как работает американская дипломатия - Уильям Бёрнс

почву для двух саммитов. Первый саммит, запланированный на начало июня, должен был принимать в Шарм-эш-Шейхе президент Египта Мубарак. Были приглашены международные и региональные лидеры, которые, как предполагалось, должны были договориться о выступлении единым фронтом против терроризма. Второй саммит, который намечалось провести в Акабе (Иордания) сразу после первого, принимал король Абдалла. На саммит, посвященный запуску «Дорожной карты», были приглашены Шарон и Аббас. Оба мероприятия включали длительные церемонии, но практический результат был незначительным, хотя в Акабе президент имел восхитительно прямой разговор с Шароном об ограничении строительства поселений на Западном берегу реки Иордан и поэтапном выполнении Израилем своих обязательств в соответствии с «Дорожной картой». С Аббасом Джордж Буш – младший тоже говорил жестко. Американская группа мониторинга была создана, но к концу лета хрупкое перемирие на Западном берегу реки Иордан и секторе Газа было нарушено. Вскоре после этого Аббас подал в отставку, недовольный и холодностью американцев, и отказом Арафата предоставить ему соответствующие полномочия.

Поздней осенью Шарон конфиденциально сообщил Абрамсу, что рассматривает возможность одностороннего вывода войск из сектора Газа. Этот шаг импонировал Шарону. С демографической точки зрения он позволял освободить Израиль от бремени контроля и ответственности в отношении значительной части палестинского населения. Со стратегической точки зрения он давал Израилю возможность вновь захватить инициативу, убрать в бардачок «Дорожную карту», избавиться от проблемного населения сектора Газа, закрепить свои права на Западный берег реки Иордан и отразить любые требования новых территориальных уступок. Как сказал Вайсгласс в интервью в 2004 г., «вывод войск – это формалин. ‹…› Вы помещаете президентскую формулу в бутылку с жидкостью, и она в целости и сохранности хранится там очень долго»[85]. Во время визита Шарона в апреле 2004 г. Джордж Буш – младший официально объявил о поддержке вывода израильских войск из сектора Газа, а также сделал еще несколько публичных заявлений, в основном одобрив позицию Израиля относительно палестинских беженцев и постоянного сдерживания строительства Израилем крупных кварталов поселений вдоль «Зеленой линии» 1948 г. Обе эти позиции в целом соответствовали параметрам, которые в 2000 г. предложил израильтянам и палестинцам Билл Клинтон, но повторное подтверждение этого Бушем непосредственно израильтянам при отсутствии каких-либо активных переговоров выглядело демонстративным, ненужным и было плохо воспринято арабами.

Учитывая, что «Дорожная карта» была сильно урезана и насквозь пропитана вайсглассовским формалином, а Белый дом солидаризировался с Шароном в его стремлении к выводу войск из сектора Газа, никто не испытывал особого желания воспользоваться последней возможностью, открывшейся в течение первого срока администрации Буша в связи с внезапной кончиной Ясира Арафата в ноябре, спустя всего несколько дней после избрания Джорджа Буша – младшего на второй срок. Меня послали на официальную церемонию похорон Арафата в Каире в качестве главного представителя США. Таким образом Белый дом хотел отдать дань уважения если не самому палестинскому лидеру, то палестинцам. На церемонии царил хаос. В какой-то момент я оказался в очереди желающих проститься с Арафатом позади лидера ХАМАС Халеда Машаля, который нервничал из-за этого лишь ненамного сильнее, чем я.

Оглядываясь назад, трудно сказать, могли ли мы добиться большего в решении израильско-палестинской проблемы, учитывая, что Белый дом считал главной целью в регионе свержение Саддама. По умолчанию Арафат занимал инертную позицию, стремясь оседлать волну насилия интифады вместо того, чтобы попытаться погасить ее. Он предпочитал плыть по течению в надежде, что внешние события когда-нибудь вернут ему удачу. Шарон совершенно не был заинтересован в серьезном компромиссе по вопросу территорий и благополучно использовал в своих интересах непостоянство Арафата. Когда открылось несколько скромных возможностей, связанных, например, с назначением Аббаса премьер-министром в 2003 г. и затем со смертью Арафата в 2004 г., США были слишком заняты Ираком и также не заинтересованы в непосредственном участии в решении проблемы, в которой, как считал Джордж Буш – младший, утонул Клинтон. В качестве простого инструмента дипломатии «Дорожная карта» позволила создать видимость серьезного отношения к проблеме, показала общую картину политических возможностей и помогла избежать случайных международных мирных инициатив. В итоге, однако, она отразила общую тенденцию, возникшую после событий 11 сентября, к восприятию дипломатии в качестве вспомогательного инструмента – шоу в перерыве между таймами, а не гвоздя программы.

* * *

Были, однако, и исключения из общего правила – пренебрежительного отношения к дипломатии. Одним из таких исключений была Ливия. Работать с Каддафи в тот период было непросто, но, несомненно, результаты наших усилий на этом направлении грели душу куда сильнее, чем обидные провалы в Ираке и бесконечные разочарования на переговорах с палестинцами и израильтянами. Кропотливая дипломатическая работа в Ливии велась несколькими администрациями. Ее плодами стало решение проблемы теракта над Локерби и отказ Ливии от терроризма и оружия массового поражения. Успех на переговорах был достигнут благодаря систематическому использованию американских и международных рычагов давления, заставивших Каддафи изменить свои расчеты и намерения и убедивших его в том, что он лично заинтересован в смене политического курса ради сохранения власти. Другим фактором успеха стало то, что при администрации Буша на ливийском направлении у нас было куда больше рабочего пространства для дипломатии, чем на иракском и палестино-израильском.

Почва для переговоров была подготовлена в предыдущее десятилетие Джорджем Бушем – старшим и администрацией Клинтона. В 1991 г. США и Соединенное Королевство Великобритании в связи с терактом над Локерби предъявили официальное обвинение двум сотрудникам ливийской разведки и выдвинули пять требований, остававшихся неизменными в течение следующих 12 лет. Ливийцы должны были выдать подозреваемых для судебного разбирательства; взять на себя ответственность за действия ливийских чиновников, причастных к взрыву; раскрыть всю известную им информацию о взрыве и предоставить свободный доступ к свидетелям и свидетельским показаниям; заплатить соответствующую компенсацию жертвам теракта и согласиться на отказ от терроризма в любых формах и помощи террористическим группировкам. Выполнение всех этих пяти требований было условием снятия многосторонних санкций, наложенных на Ливию Советом Безопасности ООН после теракта над Локерби.

Когда в 1999 г. Каддафи выполнил первое требование и выдал двух подозреваемых для судебного разбирательства, администрация Клинтона начала секретные прямые переговоры с ливийцами под руководством заместителя госсекретаря Мартина Индика и при участии британцев. Индик ясно дал понять, что снятие американских санкций, действовавших со времен конфликтов с Каддафи при Рейгане, будет зависеть от отказа Ливии от программ производства ядерного и химического оружия, за которыми американская разведка постоянно следила с 1970-х гг.

Когда в октябре 2001 г. была возобновлена работа секретного канала в Лондоне, я добросовестно повторил основные составляющие нашей позиции, ранее озвученной Индиком, включая требование отказа от оружия массового поражения. В течение следующих двух лет более чем на 10 встречах в Лондоне, Риме и других локациях мы добились значительных успехов. Тому было