Вечер вне дома: Сборник - Джеймс Хедли Чейз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет.
— Очень жаль,— заметил Хаген и вышел из дома.
Висарт стоял и непонимающе смотрел ему вслед.
Глава 20
Хаген подъехал к дому Дагны точно в семь вечера. Он ушел от Висартов усталый, и ему удалось часик поспать. Он стал лучше выглядеть и лучше себя чувствовать. Хотя Хаген был пунктуален, Дагны в условленное время дома не оказалось. Окна были темные, жалюзи опущены, и Хаген не заметил в ее квартире никаких признаков жизни. Он долго звонил и не получил ответа. Хаген вернулся к своей машине, сел в нее и стал ожидать, но чувствовал себя неспокойно. Он снова поднялся по лестнице и стал искать запасной ключ. Как она и говорила, он лежал на лампе на лестничной площадке.
В квартире было тепло после жаркого дня и слегка пахло духами хозяйки, но никого не было. Хаген быстро осмотрел маленькие помещения, убедился в этом и сел на софу, ожидая возвращения Дагны. Некоторое время он сидел в темноте, пока не надоело. В койце концов он встал и включил свет.
Теперь он увидел записку. Она лежала на полке над искусственным камином. На нее был поставлен бронзовый подсвечник. Вернее говоря, там лежали две записки.
Первая была напечатана на пишущей машинке, аккуратно, через два интервала. Там было сказано:
«Армия Соединенных Штатов. Почетное увольнение.
Настоящим подтверждается, что Лоуренс Ф. Белдориан, 39 022 529, сержант...»
Он был демобилизован после доблестной и честной службы родине. Там были указаны места, где он проходил службу. Хаген поискал и нашел сектор 36 службы за границей. Белдориан служил в бассейне Тихого океана. Время начала службы было намного раньше предполагаемого прибытия Хильды на Гавайи.
Но Белдориан был уволен из казармы Шеффильда в декабре, в последнем месяце года, в котором Хильда исчезла из вида. Белдориан был в районе Гавайев в одно время с Хильдой.
Хаген прочел вторую записку. Она была поспешно написана от руки.
«Дорогой Хаген, я знаю, ты зайдешь в квартиру, поэтому оставляю тебе справку о Л. Б., какую ты просил. Очень жаль, что я была вынуждена обмануть тебя. Мне позвонили и просили приехать сегодня в 7.30 вечера в Оукмар. Это насчет Хильды. Я скоро вернусь.
Любящая Д.».
Хаген нахмурился и второй раз прочитал записку. Оукмар... 7.30... насчет Хильды... Он взглянул на часы. Было почти половина восьмого.
Он подозревал, что Дагни вернется не скоро.
И вдруг он почувствовал большое облегчение. Это был яркий луч, пронзивший как стрела его мозг. Хаген выругался. Весь день, с тех пор как он разгадал значение охотничьего ножа Хильды, это открытие напрашивалось само собой. А теперь вся картина стала ясна: он уложил в нее последний кусочек мозаики и завершил ее.
Сама того не зная, Дагна сообщила ему, кто был стрелком из лука. Хаген сунул записку в карман и поспешил к своей машине.
Он мчался как сумасшедший, желая вовремя попасть в Оукмар. Скрытый до сих пор внутренний голос упрямо спрашивал: «Вовремя для чего?» Но он с таким же упрямством не слушал его. Дома, магазины и уличные фонари мелькали мимо под шум мотора — все эти мирные огни, под которыми жили люди доброй воли. «Мне не нужны они,— думал Хаген,— мне нужен Оукмар, где все началось».
Всего два с половиной дня назад он первый раз ехал туда, но ему казалось, будто это было очень давно, так много произошло за это время. Всего за несколько часов он нашел мертвыми Хильду, Дока и Джека. У него была брюнетка жена, которую он когда-то любил. Распрощавшись с ней, он влюбился в блондинку, в ее двойника.
Огни города исчезли позади, а впереди была темнота. Со столовых гор доносился запах шалфея. На небе не было луны, звезды иронически подмигивали ему.
Прищурившись, Хаген всматривался в темноту впереди себя, в надежде увидеть красные задние огни машины, которую он надеялся догнать. Он перегнал одну машину, но она была, не та, какую он искал. Наконец он въехал в мрачное уединение Оукмара.
Современный поселок для современного образа жизни был лишен поселенцев. Пока еще это было обещание, еще неродившийся город. Фары его машины описали длинную дугу, когда он свернул на главную дорогу, испугав большую белую сову, сидевшую на вывеске. Словно призрак улетела большая птица. Не было никаких признаков человеческой жизни.
Через дорогу перебегали дикие кролики, освещенные ярким светом фар, и в разных неожиданных местах вдруг появлялись строительные машины — бульдозеры и краны. Они возникали из темноты ночи и пугали его.
— Дагна, где ты? — шептал он, освещая фарами окрестности.
Наконец он нашел ее машину, поставленную на каменистой дороге, извивающейся по небольшой горе между двух глубоких каньонов.
В машине Дагны не было. Дверца была открыта, как будто она спешила и не успела ее закрыть. Либо она лежала поперек переднего сиденья.
Хаген остановился позади машины Дагны и заглушил мотор. Фары он не погасил и немного посидел в машине, прислушиваясь к ночным звукам. Затем вышел с карманным фонарем в руке и направился к машине Дагны, чтобы осмотреть ее.
Он сделал два шага, когда в кустах зашуршала ящерица. Услышав шум, Хаген невольно повернулся. Ящерица спасла ему жизнь. Стрела вонзилась Хагену в плечо.
Глава 21
От удара стрелы Хаген упал на колени, затем бросился плашмя на землю. Карманный фонарь выпал из руки и погас. От удара о камень у него разбилось стекло. Хаген быстро пополз к кустам, чтобы спрятаться за ними. Ему нужно было непременно выбраться из ярко освещенного собственными фарами круга. Он не мог покатиться под защиту кустов, так как в правом плече торчала стрела. Задыхаясь, он дополз до темноты и затаился. Он не знал, была ли выпущена вторая стрела, пока он торопливо полз. Прижавшись к земле, Хаген начал ощущать боль в плече. Он сжал зубы. Через некоторое время усилившаяся боль утихла, зато появилась тупая боль в онемевшей руке. Как только он чуть двигал ею, в глазах вспыхивало пламя. Хаген не думал, что стрела может причинить такую боль. Он чувствовал, будто его сверлят коловоротом.
Хаген пытался обдумать преимущества своего положения. В данный момент он был невидим. Стрела не пронзила его спину, как была нацелена. Он еще мог двигаться, хотя правая рука стала бездейственной.
Тем не менее дело его было плохо — он был не один. Где-то неподалеку Хагена подстерегал стрелок из лука, ожидая шума или других признаков его местопребывания. Как хищный зверь подстерегал он его. Случайно, благодаря ящерице, Хаген не был убит первой стрелой, но у стрелка оставался целый колчан.
Хаген оглянулся на свою машину. Там находилось надежное для него укрытие, однако свет фар мог оказаться губительной ловушкой, и ничем более. Если попытаться броситься к машине... Мысленно он представил себя ползущим по пыльной дороге — ползущую мишень для стрел — и оставил эту мысль.
Беспомощный и безоружный, лежал он там и всматривался в темноту. Он слышал, как от ветра шуршит трава, различал приземистые тени кустов и искалеченных деревьев, и больше ничего. Наступил момент рискнуть и начать опасную игру.
Хаген громко крикнул:
— Я не думал, что ты это сделаешь, даже не сказав мне почему!
Проговорив это, он быстро уполз вперед и услышал, как позади просвистела стрела. Взглянув на торчащий оперенный конец стрелы, Хаген определил примерно направление к своему убийце.
Вскоре взойдет луна. Уже показался красноватый свет над вершинами гор на востоке. Через несколько минут Хаген будет лучше видеть. «Но это же относится и к стрелку из лука,— с сожалением подумал он.— Я стану еще лучшей целью!»
У Хагена не оставалось выбора. Он мог только вступить в борьбу, поэтому снова крикнул:
— Поговори со мной, пока есть возможность! Полиция уже в пути.
Просвистела очередная стрела, нацеленная в лежащего человека, но Хаген уже отполз. Его продвижению очень мешала торчавшая в плече стрела. Каждый раз, проползая через кусты, он чувствовал, что вот-вот потеряет от боли сознание. Зная, что рана будет кровоточить, он тем не менее сжал зубы и левой рукой с трудом вытащил стрелу. Хотя острие не было зазубрено, ему казалось, будто он вытаскивал рыболовный крючок. Он почувствовал, как струйка теплой крови побежала вниз. Его рубашка и пиджак стали прилипать к телу.
Хаген задумчиво смотрел на стрелу в своей руке, конец которой потемнел от крови. Это было малопригодное оружие, кроме того, ему надо было приблизиться к стрелку из лука; но лучше иметь такое, чем единственно пригодную пустую руку, к тому же левую. Если бы ему удалось перехитрить своего противника...
— Восходит луна! — предупредил он.— У меня с собой револьвер!
В ответ не полетела стрела, а раздался смех. А затем, он увидел стрелка из лука. Она нарочно вышла на середину дороги и усмехалась, глядя в его сторону. Она стояла на расстоянии не более десяти метров. На ней были брюки и армейская рубашка, за спиной висел колчан, в руке длинный лук. Выглядела она как дама, безобидно проводящая время.
