Тело призрака - Владимир Сверкунов

У Антона перехватило дыхание: он почувствовал, что его собираются использовать в стане врагов.

— А что треба робить? — поинтересовался он.

— Когда закончится вторая смена, и рабочие разойдутся, на стройку придет начальник и еще два человека. Им нужно кое-что забрать отсюда. А ты в этом поможешь. От них получишь деньги, дождешься первой смены, а потом сразу же, не медля, уезжай в свое Запорожье.

— В Харькив, — поправил Антон.

— Ну да, в Харьков, — согласился прораб. — И постарайся не появляться в Москве хотя бы год. О том, что делал, — никому ни слова.

— Так недренно бы тогда премию прибавить, — осмелел Корицкий.

— Сколько? — рявкнул начальник, задетый такой наглостью.

— В два раза будет нормально, — сказал Антон.

— Ладно, заплатим тебе двадцать тысяч, — поддался толстяк.

— А скольки всего? — не унимался Корицкий.

Прораб взял калькулятор и, с трудом попадая жирными пальцами в кнопки, посчитал. Выходило ровно пятьдесят восемь тысяч рублей. Он немного подумал и произнес:

— Для ровного счета будет шестьдесят. Ты доволен?

— А як же, — изобразил на лице радость Антон. — Можете не бояться, все зроблю в лучшем виде.

— А теперь иди и хорошенько отдохни, — напутствовал его прораб.

21

Новая информация, переданная вечером Корицким, обрадовала Сивцова. Во-первых, по всему выходило, что преступники испугались и теперь будут суматошно избавляться от тела. Во-вторых, в их стан невольно попал Антон, который сможет отрезать врагам путь к отступлению.

Вечером троица из двух следователей и диггера спустилась под землю. В гроте было темно: там опять дежурил Харон. Он, в отличие от властителя царства мертвых, не скорбно, а вполне весело напутствовал группу, пообещав, что если услышит звуки суматохи, немедленно придет на помощь.

— Это лишнее, — охладил его пыл Анатолий. — Справимся сами, а ваше дело — не допустить проникновения в тоннель посторонних.

— Ладно, нам не привыкать, — равнодушным тоном, чтобы не показывать невольную обиду, заметил диггер.

На сей раз шли по тоннелю особенно осторожно: кто знает, а вдруг там уже кто-то есть?! Но и в песчаном подземном ходе, и в галерее было тихо. Фонариков не зажигали и двигались на ощупь, время от времени прикасаясь к стене, чтобы вписаться во все изгибы.

Наконец, рука Кротова нащупала железную дверь. Она, как и в предыдущий раз, оказалась закрытой. Диггер потянул за куртку Сивцова, показывая, что нужно пройти еще. Тот, в свою очередь, дал такой же сигнал Куркову. Через несколько секунд они уже находились в нише, сев прямо на пол. Еще наверху члены группы договорились, что никаких разговоров вести не будут, даже если в молчании придется провести несколько часов. Анатолия это нисколько не беспокоило: он даже был рад представившейся возможности подумать о тех удивительных событиях, происшедших в его жизни, вспомнить о днях и ночах, проведенных с Машенькой, о том, что все-таки надо решиться и позвонить ей.

Когда уши привыкли к всепоглощающей по первому впечатлению тишине подземелья, стали различаться странные вкрадчивые звуки, словно здешний мир почти неслышно хотел рассказать о себе. Сначала до Сивцова донеслось невнятное всхлипывание, потом раздались глухие удары, то приближающиеся, то удаляющиеся, словно кто-то ходил по окутанным мраком владениям, опираясь на палку. Потом зазвучал колокольный звон, правда, очень отдаленный, и еле уловимое шарканье десятков ног. Можно было подумать, что немощная подземная паства направляется на службу.

Анатолию стало жутковато. Он прошептал про себя: "Господи, спаси и сохрани!", после чего вновь воцарилась тишина. Он снова почувствовал, что время в бездонном черном царстве течет совсем по-другому, чем в обычной жизни. Сивцов ощущал, как его то затягивает в воронку этой непонятной субстанции, то выносит на тихое место, где нет никакого течения.

Где-то вдалеке снова раздались звуки, и Анатолий склонен был опять отнести их к проделкам подземного мира, но вдруг понял, что они очень знакомы: так выдает себя ключ, проворачиваясь в замочной скважине. Следом за этим скрипнула, открываясь, дверь, и Анатолий ткнул расположившихся по обе стороны товарищей пальцами.

Вскоре стали слышны шаги приближающихся по галерее людей. Они шли молча. Стена, которая была видна из ниши, все больше заливалась светом. Сивцов вынул пистолет и снял его с предохранителя. Краем уха он услышал, что то же самое сделал и Юрий.

Шаги, громыхнув в последний раз прямо рядом с ними, замолкли, и Анатолий услышал голос Корицкого — тот произнес заранее оговоренную фразу:

— Далековато придется нести!

Его оборвал приглушенный голос с начальственными нотками:

— Попрошу соблюдать тишину!

Вслед за этим снова скрипнул в замочной скважине ключ, потом еще раз, и послышался звук открываемой двери, к которому присоединился механический гул работающего агрегата. Люди вошли в подземную комнату-тайник.

Сивцов еще раз ткнул Куркова и диггера, вся команда поднялась и бегом рванула вперед. Они не подумали, что кто-то из пришедших останется снаружи. Им оказался Лившиц: услышав шаги, он попытался захлопнуть дверь, но его опередил изнутри Антон: с силой, которая еще прибыла после тяжелых работ на стройке, он приложился плечом так, что начальник стройки, отскочив, ударился о стену. Курков, подбежав, заломил ему руку и стал подталкивать в помещение, куда уже входили Сивцов и Кротов.

— Стоять! — скомандовал Анатолий, направив пистолет, но почти сразу же опустил его, увидев двух пожилых людей, в их глазах читалась тоска и усталость. Помещение, где они находились, было квадратным, примерно пять на пять метров. В центре возвышался стол-постамент, сваренный из металлических конструкций. На нем стоял гроб палисандрового дерева с красной обивкой внутри. Ленин лежал на своем новом ложе точно так же, как в Мавзолее, спокойно и безмятежно. Только свет люминесцентных ламп придавал его лицу мертвенный оттенок. Откуда-то тянуло прохладой, и она могла бы отрезвить любые, самые горячие головы.

Корицкий подтолкнул к двум стоящим Лившица, и Сивцов продолжил:

— Я следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры Сивцов. Надеюсь, вы понимаете, в чем обвиняетесь?

Все трое, не отвечая, кивнули.

— Я все же напомню, — произнес Анатолий. — Вам, господа большевики, инкриминируется похищение из Мавзолея тела вашего же вождя, а также два убийства — работника Дирекции по эксплуатации Кремля Яночкина и сотрудника банка Кулагина.

— Это еще надо доказать! — выкрикнул Лившиц.

— Успокойтесь, Семен Борисович, — оборвал его Лиганов. — Если уж мы проиграли, то будем вести себя красиво и честно, — и, обращаясь к Сивцову, сказал: — Мы признаем свою вину во всех перечисленных вами деяниях.

Анатолий подозвал Кротова и попросил:

— Игорь, сбегай за своим товарищем — сыграете роль понятых.

Когда диггер удалился, Анатолий, показывая на ряд стульев, стоявших у стены, предложил хозяевам скорбного тайника сесть и сам расположился рядом, достав диктофон. Расследование было успешно завершено, но Сивцову не давал покоя вопрос: зачем все это понадобилось коммунистам, которых он поначалу вообще не принимал в расчет?

— Если мне не изменяет память, вы — Георгий Алексеевич Лиганов? — спросил он Лиганова и, получив утвердительный ответ, продолжил: — Скажите, для чего вы затеяли похищение?

— А вы в курсе намерений властей по отношению к Ильичу? — ответил вопросом на вопрос лидер коммунистов.

Сивцов кивнул.

— Мы не могли допустить, чтобы дорогое нам тело было погребено в земле, — стал объяснять Лиганов. — Для нас это святыня, такая же, как для христиан мощи Николая Угодника.

— А при чем здесь он? — насторожился Анатолий.

— Если вы не знаете этой истории, я расскажу, — проронил Георгий Алексеевич. — Спустя семь столетий после кончины святого Николая — в начале одиннадцатого века — городок Миры Ликийские, где он был епископом, захватили турки. Конечно, их нашествие грозило утратой его мощей для всего христианского мира. И тогда Угодник явился во сне священнику итальянского города Бари и повелел перенести в местную церковь. Вскоре снарядили три корабля, которые под видом торговых отправились в Ликийскую землю. Барянам удалось найти гробницу. Они пошли даже на то, что проломили ее мраморную боковину, сложили кости святого в специальный ковчег и доставили в свой город. По сути, они спасли останки Николая, и теперь Бари — место паломничества христиан.

— Не хотите ли вы сказать, что и вам было указание свыше? — иронично заметил Сивцов.

— Именно так! — с жаром подтвердил лидер коммунистов. — Ко мне во сне тоже приходил Владимир Ильич и убеждал, что его тело нужно перенести в безопасное место.