Смерть от воды - Торкиль Дамхауг

На одном из первых совещаний, когда в декабре собрали группу, они говорили о кольце, исчезнувшем с пальца Майлин Бьерке. Кто-то другой должен был проверить это, и Роар больше про него ничего не слышал.

— Если Майлин Бьерке ходила с обручальным кольцом, — сказал он, когда Дженнифер договорила, — на нем должна была быть гравировка?

Задавать вопрос — все равно что кидать удочку в воду, где нет рыбы. Он аж вскрикнул, когда клюнуло.

— «Твой Оге», — сказала Дженнифер, — и дата свадьбы.

Он уже почти проехал один перекресток и разглядел конец пробки, когда телефон опять зазвонил. Он взял его, посмотрел на номер и только потом нажал на кнопку ответа:

— Сижу намертво в пробке, проспал, не успел позавтракать, на восемнадцать минут опаздываю на очень важное совещание, и со всех сторон меня поджимает, так что, если у тебя плохие новости, будь добр, сообщи их на автоответчик. А еще лучше не на мой.

— Приятно с тобой поговорить, — ответил Дан-Леви. — Ты же всегда хотел быть там, где что-то происходит. Все, кто слушал новости в последние сутки, понимают, что ты находишься в эпицентре.

Наконец-то пробка стала рассасываться.

— Я тут думал, о чем ты меня спрашивал в «Климте», — продолжил товарищ.

— А я о чем-то спрашивал?

— Ну, «если же правый глаз твой соблазняет тебя», und zu weiter. Я накопал довольно много про Бергера. «Баал-зебуб», например. Пророк Илия в Ветхом Завете объясняет, что «повелитель мух» — это бог без власти. Наш Элиас, то есть Бергер, призывает нас в одном интервью воссоздать культ таких идолов. Я процитирую: «Я не безбожник, но вынужден молиться богу, которого можно оставить здесь, которого я не рискую встретить на другой стороне».

— Какой смысл в этой истории? — простонал Роар. Наконец-то он прибавил газу и объехал разбитую спереди машину, прижатую к ограждению.

— Прояви терпение, Роар Хорват, и узнаешь. Бергера одолевали пророческие амбиции. Не чтобы возвестить явление мессии, но чтобы мы избавились от всякой веры в спасение. То есть пророк наоборот, по отношению к библейскому Илии, в честь которого его назвали. Я посмотрел кое на какие его тексты — он их писал, будучи фронтменом группы «Баал-зебуб». Интересно?

— Гони.

— В песне «Revenge»[27] он отсылает к библейской истории, в которой Илия, пророк Господа, собрал ложных пророков идола Ваала на горе Кармель. Илия потребовал, чтобы они показали, как их Господь может зажечь огонь. Когда они с этим не справились, Господь Илии совершил это чудо. Тогда народ увидел, где истина, а где — ложь, и Илия отвел пророков Ваала к реке и убил их, четыреста человек, именем Господа. В тексте Бергера говорится, что пророки Ваала вернутся из ада и вырвут Илии глаза.

Роар недовольно заворчал, но Дан-Леви и не думал сдаваться.

— В другой песне, «The Hell of The New Age»,[28] он описывает, как отправляется в ад и выпускает миллиарды преступников, убийц, растлителей детей и богохульников, осужденных на вечные муки, а вместо них заполняет ад священниками, адвокатами, учителями и психологами — теми, кто распространяет ложь о мире, в котором мы живем. И это — фактически — единственный текст, который мы можем разобрать. Подумай, песни, полные скрытых посланий, поются так быстро, что все попадает прямо в подсознание.

Роар протянул:

— Сильные истории, Дан-Леви, вопрос только в том, будет ли Ветхий Завет и несколько панк-текстов восьмидесятых годов достаточным доказательством в городском суде Осло.

Еще какое-то время Дан-Леви излагал библейские мотивы для убийства. Это немного помогло снять стресс. Товарищ был отличным рассказчиком, и Роар всегда считал, что он лучше бы преуспел на поприще священника или судейского адвоката, нежели журналиста.

— Привет Саре, — сказал он в конце разговора. По ходу он подумал, что очень давно не передавал приветов своей юношеской любви.

Комната для совещаний была забита битком, когда Роар вошел с опозданием почти в сорок минут. Ему пришлось встать у стены рядом с дверью. Кроме Викена, было еще пять оперативников и несколько криминалистов. Даже начальник подразделения Хельгарсон решил явиться. Роар утешал себя, что раньше никогда не опаздывал, так что в первый раз ему это сойдет с рук. Как говаривал его отец: «Один раз — ни разу, два раза — привычка».

Викен докладывал что-то о психологических образах. Видимо, этими теориями он заинтересовался, когда работал в Англии, и несколько раз приводил Роару примеры, как знание психологии убийцы может оказаться решающим, чтобы раскрыть запутанные дела. Немногие в отделе разделяли этот интерес, отметил Роар. Викен был постоянно на связи с каким-то манчестерским психологом на пенсии, который когда-то был «ведущим экспертом в данной области», но это не впечатляло ни руководство, ни коллег.

— Психологический образ убийцы Майлин Бьерке очень похож на имеющийся в деле Ильвы, — констатировал инспектор. Он встал, схватил фломастер и поставил несколько точек на доске. — Ильва Рихтер была убита каким-то знакомым, судя по всему. Примерно ее возраста, из похожей среды. Вероятно, он не планировал убийство и встретился с ней по другим причинам — может, чтобы добиться сексуального контакта. Все вышло из-под контроля, возможно, из-за того, что ему было отказано.

— А как насчет глаз?

— Наказание. Садистическая агрессия. Возможно, какой-то символ. — Он огляделся в комнате, не заметив вновь пришедшего. — Убийца изменил что-то в своей жизни после убийства, возможно, переехал, по крайней мере на время. Сменил среду общения, работу, институт. Что касается его личной истории, вполне возможно, он сам был подвержен грубому, вероятно сексуальному, насилию.

— И в этом кроется мотив? — спросил Сигге Хельгарсон.

Начальник подразделения был всего на несколько лет старше Роара, худой и бледный исландец, страдавший, похоже, хронической бессонницей. Как говорил Викен, он пытался соединять ответственность руководителя с семейной жизнью.

Инспектор медленно кивнул пару раз, будто ждал вопроса и обрадовался, что он наконец-то задан.

— Мотив подобного убийства всегда сложносоставной. Давайте подведем итоги: Майлин Бьерке прячет распечатку о деле Ильвы. Сразу вслед за этим ее убивают. Йонни Харрис, возможно, видел что-то, имевшее отношение к похищению или убийству. Через несколько дней его находят во фьорде. Бергер обращается в газету и намекает, будто знает, что случилось с Майлин. Не успевает он еще что-либо сообщить, его тоже убирают. Конечно, нельзя исключать, что эти два события не связаны, но гораздо очевиднее, что мы имеем дело с человеком, который совершил четыре или больше убийств.

Роар с трудом сдерживался, чтобы не вмешаться. Он уже давно мечтал оказаться в подобной ситуации — быть тем, кто выложит решающие сведения, которые могут повернуть дело, привести к прорыву. «Я говорил с Дженнифер Плотерюд…» Он представил себе реакцию Викена, когда будет назван источник, и этого было достаточно, чтобы справиться с комплексом отличника. Но он не совладал с потребностью сказать хоть что-то.

— Мы знаем, что у Майлин Бьерке были сведения о Бергере, что она собиралась выдать их в прямом эфире на «Табу».

Все повернулись к нему.

Викен сказал:

— До того как ты пришел, мы уже успели рассмотреть возможность самоубийства Бергера или случайной передозировки. Мы также рассмотрели вероятность того, что сведения Майлин Бьерке представляли для него угрозу. Но чтобы человек, который живет за счет дурной славы, вдруг устыдился трупа на совести и свел счеты… Но если у тебя есть дополнительные данные на этот счет, Хорват, мы горим желанием их услышать.

«А если нет, заткнись», — закончил Роар мысленно. Он спал меньше четырех часов и знал, что недостаток сна лишает его способности критически оценивать ситуацию. Все собравшиеся устремили на него взгляд, и он решил что-нибудь да ответить.

— Элиас Фрельсёй, то есть Бергер, назван в честь пророка Илии, — начал он и тут же понял, что стоит перед глубокой ямой. — Он был абсолютно поглощен пророчеством… И считал, что надо молиться идолам, например Баал-зебубу, «повелителю мух».

Роар почувствовал себя парашютистом, оттолкнувшимся слишком рано и подхваченным ветром, к тому же он забыл закрепить ремни. В попытке приземлиться на ноги он выдал что-то о пророке Илии, который убил четыреста ложных пророков, и как эти четыреста человек, по версии Бергера, должны вернуться и вырвать пророку глаза. Он пробурчал что-то из Евангелия от Матфея — или от Марка: «Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его». Выкладки Дана-Леви, возможно, представляли сами по себе интерес, но в изложении Роара совершенно невозможно было отыскать в них крупицу смысла. Он стоял тут, зная, откуда взялось кольцо, найденное в машине Бергера, о совпадении ДНК и попытке Бергера рассказать сестре убитой, что случилось. Скоро об этом узнают все собравшиеся, но не от него. У него в руках было три козыря, ну два-то точно, а он только и мог, что продемонстрировать двойки треф, и никто, в первую очередь он сам, не знал, на что они сгодятся.