Наковальня - Николас ван Палланд

— На это потребуется…

— Десять минут. У тебя есть десять минут.

Кан торопливо ушел, и в этот момент полицейские мигалки выключились.

«Спасибо, Лобо», — благодарно подумал Лил и потер глаза. Что ж, могло быть хуже. На быстрофермах слишком много выходов, чтобы перекрыть их все, но если удастся запереть двери в самом комплексе, он и его люди начнут прожевывать это место, ломоть за ломтем, пока не накроют Габриела Кайли.

«И Изеки», — мрачно подумал Лил. Он явно недооценил этого человека. Но… тут капитан улыбнулся. Муниципальный офицер Хитедоро Изеки тоже недооценил Пелема Лила.

Они бежали по проходам, обсаженным зеленью. Теплицы работали по двойной шестичасовой схеме дня и ночи, и большинство находилось в первой дневной смене своего двадцатичетырехчасового цикла. Будь он один, Габриел одолел бы это расстояние к центру Сбора и Утилизации Отходов в два раза быстрее. Изеки двигался шустро для человека его комплекции, но когда они добрались до последней быстрофермы перед центром Сбора и Утилизации, он уже сопел как протекающий металлический чайник на последнем издыхании.

— «Берега Кьяры», виноградник, — не веря своим глазам, прочитал Габриел вывеску. — Это что, шутка?

Изеки пробормотал, задыхаясь:

— При… ста… двадцати ударах сердца… в минуту… им бы лучше не шутить. — Трясущейся рукой офицер прижал свое удостоверение к дверной пластине. — Полицейская… нео… необходимость, — только и смог выговорить он. Но этого хватило.

Дверь распахнулась в громадный ангар. Габриел разинул рот от изумления. Посаженные длинными, загибающимися рядами виноградные лозы вылезали из черной, обогащенной питательными веществами суррогатной почвы, извивались, завязывались узлами и хватались за потолок. А с пластиновых панелей потолка ниспадали яркие, молодые побеги, устремляясь обратно к полу. Всюду из-под листьев и свисающих веток выпирали набухшие гроздья лилового винограда. Тут и там по стволам карабкались полированные трехрукие пауки размером с кошку. Они выбирали спелые грозди, шумно выпивали их и время от времени спускались, чтобы опустошить свои наполненные соком брюшки в маленькие пластиновые краны, установленные по краям грядок. В воздухе стоял густой медово-горький запах виноградных листьев и ягод и взволнованный шелест роста, обращенного внутрь вздоха, единого бесконечного вдыхания, расширяющегося, расширяющегося непрерывно.

Этот шелест и что-то еще. Габриел схватил Изеки за плечо. Муниципальный офицер, который уже пошел вперед, посмотрел на него вопросительно. Тут землянин снова услышал это: тихие, как выпадение росы, шаги в дальнем конце ангара. Торопливые шаги.

— Из, — прошептал он.

Изадора услышала мурлыканье открывающейся двери — той самой двери, через которую они вошли несколько минут назад. Не дожидаясь приказа, женщина остановилась.

Похититель прижал палец к губам, по очереди глядя на нее и Чуен. Изадора теперь заметила, что у него на глазах контактные линзы — очевидно, чтобы скрыть истинный цвет глаз.

Кто-то побежал, потом зашуршала листва у дальней двери. Охваченная внезапной надеждой, Изадора едва сдержалась, чтобы не сорвать обруч с шеи. Она взглянула на подругу и увидела, к своему ужасу, что залитое слезами лицо Чуен задергалось в тике, а руки спазматически сжимались.

«Пожалуйста, Чуен, — мысленно велела она своей подруге, — пожалуйста, не делай этого».

Похититель так ловко провел рукой по груди со множеством карманов, что серая коробочка пульта, казалось, сама собой исчезла из его пальцев. Вместо нее там как орхидея вырос пистолет. В другой руке бандит держал наготове полицейское удостоверение.

— Вперед, — прошептал он, подталкивая женщин к двери в конце ряда.

Они пошли. На ходу похититель оглядывался через плечо, но плавный изгиб рядов не позволял увидеть дальний конец ангара. Изадора прижала руки к груди, беззвучно молясь.

Внезапно сзади них, метрах в двадцати пяти, появилась массивная фигура. У Изадоры радостно забилось сердце. Изеки. Похититель поднял руку, и в то же мгновение здоровяк полицейский нырнул вбок.

Пум! Ззззи-и-и!

Звук казался таким тихим, таким безобидным. Затем что-то вырвало кусок из дальнего виноградного ствола.

— Не двигаться, — произнес голос сзади.

«Габриел!» — возликовала Изадора. Похититель ответил мгновенно. Не успела женщина понять, что случилось, как он толкнул ее вперед, между собой и Изеки, а сам выстрелил несколько раз через плечо, не глядя, в Габриела.

Землянин увидел, как над левым плечом бандита появилась рука с пистолетом. Сам он боялся стрелять — мешала Чуен, и, не имея другого выбора, прыгнул в гущу виноградной лозы.

Пум! Пум! Пум!

Стебли вокруг содрогнулись, и у Габриела возникло смутное ощущение, что пули летят не по прямой, а как будто поворачивают к нему. Он успел пригнуться, а похититель тем временем задом растворился в зарослях. В тот же момент, к ужасу Габриела, Изеки открыл беспорядочную стрельбу. Сначала он попал в Изадору, потом в Чуен. Когда азиатка падала, краткая рябь яростного негодования пробежала по ее лицу. Габриел шлепнулся на землю, а как только офицер перестал стрелять, пробрался на четвереньках через два виноградных ряда, пока не оказался с ним лицом к лицу.

— Ты спятил? — прошипел землянин. — Есть здесь кто-нибудь, в кого ты не стреляешь? Неудивительно, черт побери, что у тебя нет друзей!

— Я спас им жизнь, чего ты еще хочешь?

Изеки всматривался в густые заросли, то и дело пригибая голову от несуществующих пуль.

— Тогда сделай мне одолжение и не спасай меня.

— Уже сделал, — проворчал Изеки. — Шоковые пистолеты и заложники сводят друг друга на нет. Плохие парни знают, что ничего не случится, если ты попадешь в заложника.

— Дьявол, — прошептал Габриел, понимая, что свалял дурака, а затем подумал: «Наплевать». Справа что-то шевельнулось. Он повернул оружие в ту сторону и, сам не сообразив как, сделал три выстрела. Раскромсанные листья дождем посыпались на землю, отмечая проход усыпляющих пуль. Под презрительным взглядом Изеки Габриел покраснел.

— Уж эти мне любители, — пробормотал офицер.

В ответ прозвучали глухие выстрелы, и волна разбиваемых лоз покатилась по ряду прямо к ним. Пряди молодой поросли стегали по веткам своими длинными хвостами и плевались кусками листвы. Габриел упал навзничь. Как раз вовремя: листья перед ним разлетелись в стороны, открывая траекторию пули из оружия убийцы. Ломоть влаги шлепнулся на его лицо; забрызгивая глаза чем-то липким. Землянин вздрогнул.

«Изеки».

— Господи! — задохнулся он. Едва сдерживая рвоту, Габриел хлопнул себя по лицу. Рука наткнулась на мокрую, мясистую массу. — Великий Макка!

— Тс-с! — прошипел по соседству голос Изеки. В то же мгновение землянин ощутил на губах сладость, а ноздри заполнил густой аромат спелого винограда.

«Виноград!» Габриел уронил голову на землю и на минуту закрыл глаза, стараясь успокоиться.

Изеки дышал тяжело и часто, но не от напряжения, а от страха.

— Старинное охотничье оружие, — пропыхтел он. — Твердые цельные пули… с теплоискателем.

— Хочешь сказать, что он может стрелять из-за угла? — простонал землянин.

— Более или менее.

— Ладно, ничего. Ничего. — Габриел говорил больше себе, чем Изеки. «Ну же, приятель, встряхнись. Используй знание. Используй знание».

Он перекатился на живот.

— Замри, — приказал он офицеру.

— Зачем?

— Просто… тс-с!

Габриел прислушался. Изеки дышал у него за спиной как гидравлический молот. Со всех сторон доносилось равномерное поскрипывание листвы и керамические пощелкивания — пауки-сборщики выполняли свою работу, ни на что не обращая внимания. «Вот оно». Шелест ткани.

Габриел выстрелил в направлении шелеста. Тишина. Ничего не упало. Никакого движения.

— Он… очень профессионален. Знает, что если будет стрелять лазером, то вызовет пожарную тревогу, — хмуро заметил Изеки.

Едва эти слова слетели с его губ, прозвучал еще один выстрел. Листва рядом с ними задрожала.

— Че… ерт! — вскрикнул Изеки.

Пум! За этим выстрелом раздался треск, и глаза Габриела обожгло деревянными щепками. От боли у него невольно перехватило дыхание.

Пум! Снова шорох листьев, и что-то дохнуло на его щеку. «Дьявол, он целится на звук, — понял вдруг землянин, — и чертовски точно». Сморгнув щепки из глаз, он отыскал Изеки. Полицейский строил гримасы, но с виду был цел и невредим.

Землянин беззвучно проговорил:

— Он целится на звук. Не шуми.

Губы Изеки задвигались, составляя одно слово: — Что?

«О Боже, хоть кричи!» — с досадой подумал Габриел. Едва осмеливаясь шевелиться, он подполз вплотную к Изеки и как можно тише прошептал: