Вор и убийца - Флейм Корвин

Кто-то схватил меня под руки и потащил наверх, а в подземелье снова огласилось церковным заклятьем. Сыпля проклятьями вперемешку с цитатами из молитв, Тейвил выволок мое обмякшее тело под свет луны. Из темного проема в покрытом снегом холме показалась спина отца Томаса. Инквизитор держал перед собой раскрытый ящик с частицей святого Креста. Голос церковника дрожал.

Мы поспешили убраться на дюжину шагов от холма. Мы тяжело дышали. Страх понемногу отступал. Я испытывал подобный ужас лишь однажды, той ночью на дороге к аббатству Маунт.

Судя бледным лицам моих спутников, хорошо различимым под светом луны, они тоже хлебнули страха.

— Шаркающий призрак убивает ужасом, — отец Самюэль безвольно осел в сугроб. — Теперь я понимаю, что значили эти строчки.

Я бросил взгляд на черный проем в земле. Оттуда несло запахом смерти. Но злой дух не мог покинуть подземелье. Оцепенение отпускало меня с каждым вздохом. Обернувшись, чтобы поблагодарить Тейвила и Велдона за спасение, я вдруг услышал:

— Иди сюда…

Глава 20

Иди сюда!

— Слышали? — я оглядывал ночной лес, схватившись за эфес шпаги. Знакомые слова жалили осиным укусом.

Отец Криг, стоявший ближе других, устало поинтересовался, что я имею в виду. Лицо Ричарда выражало недоумение, он покачал головой. Остальные как будто и не заметили мой возглас. Томас Велдон держал перед собой раскрытый ящичек со священной реликвией и теперь уже негромко читал молитву. Отец Самюэль по-прежнему сидел на снегу с закрытыми глазами и молчал. Парочка громил о чем-то шушукалась в пяти шагах от толстяка.

— Голос, — произнес я. — Детский голос.

Память представила перед моим мысленным взором мёртвую девочку с челкой, закрывающей глаза. Я содрогнулся: слишком живы еще воспоминания о пережитом на пути Проклятых. Кошмар наяву, а потом был кошмар во сне. Страшный сон, ставший вдруг реальностью на захваченной орками ферме. Пускай утром я не увидел того, что было во сне, но упырь убил двух часовых.

— Нет, ничего не слышал, — сказал барон.

С уст Тейвила падал пар. На окрестности Бранда легла настоящая зима, с крепким морозом и сыпучим снегом. Ветер едва дул, и холод почти не ощущался. Чистое небо, без туч было усеяно звездами. Лунный свет падал на белый снежный покров и рассеивался по округе, отчего лес из редко растущих деревьев хорошо просматривался.

Ричард помянул чертей вместе с их пеклом, проверил пару своих пистолей и принялся заряжать свою аркебузу. В Тейвиле странным образом сочетались солдафонские манеры и набожность; по меньшей мере внешняя. Гвардеец то и дело посматривал на темный проем в подземелье и после каждого взгляда цедил очередное ругательство. Он полагал, что мой слух уловил что-то подозрительное оттуда.

Последовав примеру Тейвила, я занялся своими пистолями. Неужели голос только почудился? Но ведь отчетливо слышал его! Или нет? Я непонимающе уставился на лес позади холма. Больше нет ощущения, что нечисть в облике маленькой девочки, рядом. Пропал и страх, который крался за спиной в кишке каменного туннеля.

— Пора, — сказал Томас Велдон. Инквизитор аккуратно перекинул через плечо ремень ящичка и с благоговением опустил ладонь на закрытую крышку.

— Святой отец, — произнес я. Первый снаряженный ствол занял свое место в кобуре на груди, — давайте немного подождем. Мне нужно время, чтобы зарядить еще три пистоля. Ночь слишком опасна, чтобы проявлять беспечность.

— Гард, твоя стрельба призрака не остановила, но сила молитвенного слова изгнала нечистый дух, — отец Томас смерил меня своим проникающим в нутро взглядом. — Молитва и святая реликвия с нами. Мы выступаем без промедлений. Ночь опасна лишь для тех, от кого отвернется двуединый Святой Дух.

— Я не сдвинусь с этого места до тех пор, пока оружие не будет готово, — меня охватила злость.

Холодный тон церковника не предполагал возражений, он не сомневался, что все мы и я в частности покорно побредем туда, куда укажет его перст. Матерь Церковь есмь пастырь, а род человеческий — овны божьи. Но я ночная крыса, а не раб Божий! Харуз тому свидетель!

— Ты поклялся, вор! — последнее слово прозвучало в устах Велдона как оскорбление. — Или клятва вора ничего не стоит?

— Я поклялся, что доставлю святой Крест в Ревентоль! Более ничего! После захода солнца в Загорье слишком опасно и, пока не приведу оружие в порядок, дальше не двинусь.

Лунного света хватило, чтобы узреть в глазах отца Томаса вспыхнувший костер Вселенской инквизиции. Его тяжелый взгляд встретился с моим взором, я принял вызов, мысленно понося церковника последними ругательствами. Так было легче выдержать давление инквизитора.

— Он прав, святой отец, — Тейвил встал между нами. Драгун, высокий и плечистый, отгородил меня от монаха. Барон снова удивил, его набожность не мешала открыто перечить инквизитору.

Я смог опустить взор без признания собственного поражения. Не уступить Велдону оказалось очень трудным, однако я должен был выдержать его натиск. Чтобы не превратиться в беспрекословного наемника, как Джон или Брендон.

Я ожидал, что внимание Велдона сосредоточиться на гвардейце, но инквизитор лишь процитировал Священное Писание:

— Правда лишь в Боге. Другое мнимо.

Пускай говорит, что пожелает! Томас Велдон убрался, и, покуда хоть один пистоль остается без свинца, остаюсь на месте! Я демонстративно повернулся спиной к Велдону и начал заправлять порох в ствол второго пистоля.

— Иди сюда…

Я вздрогнул, сердце заколотилось, ему стало тесно в груди. Медленно оглядел округу, не переставая работать шомполом. Никого кроме нас, и никто слышал голос упыря. Только я один. Велдон втолковывал что-то старику и толстяку. Ричард все также подозрительно смотрел в сторону холма, перехватив аркебузу поудобней; он был напряжен, но и только. Со стороны громил отца Томаса даже раздался приглушенный смех.

— Иди сюда…

Никто и ухом не повел, а я отчетливо слышу эту мерзкую тварь! Схожу с ума? Я вложил в кобуру второй пистоль и взялся за третий. Сумасшествие! Хотя бы и так, все лучше, чем неупокоенная душа после клыков вампира. Но буду наготове, буду ждать появление нечисти в любое мгновение. Пускай стану выглядеть дураком, пусть тронулся умом, но я буду как взведённый курок.

— Иди сюда…

Нет, не морок, нечисть где-то рядом. Она играет со мной!

Третий пистоль. Толстяк в ярости скалил зубы на Тейвила. Драгун виновато пожал плечами, но ничего не предпринял, чтобы поторопить меня.

— Иди сюда…

Голос твари звучал ближе. Или только показалось? Не отвлекаясь более на моих компаньонов и ночной лес, я торопливо снаряжал последний пистоль. Она уже недалеко.