Иван-Дурак - Ольга Матвеева

— У тебя нет никакой дочери: у меня есть, а у тебя — нет. — Тут же ощетинилась Ольга. — Леся в твоих услугах больше не нуждается — у нее теперь настоящий отец, родной.

Иван сделал большой глоток вина, пытаясь справиться с приступом ярости.

— Детка, — произнес он после минутной паузы, — я охотно верю, что ты в моих услугах больше не нуждаешься, собственно, ты уже давно в них не нуждаешься, и это вполне логично, но не говори за Лесю. Она меня считает своим отцом, а не этого незнакомого мужика, который сначала бросил тебя беременную, семнадцать лет от него ни слуху, ни духу не было, и вот явился — люби меня, доченька, я твой настоящий папа. Думаешь, у нее получится? Особенно, если учесть, что всю свою жизнь она считала меня своим отцом. Ты хоть представляешь, что сейчас творится в ее душе? Какое там смятение, какая паника? Ты хоть понимаешь, что это признание о тайне ее рождения разрушило весь ее мир? Она подросток, ей и так непросто, а тут еще и это. Тебе бы попробовать понять ее, помочь, а ты еще и давишь.

— О чем это ты? — удивилась Ольга.

— Зачем ты заставляешь Лесю называть того мужчину папой? Ей это невыносимо. Не может она, понимаешь?

— Ах, вот оно что! Ревность! Банальная ревность! Не хочется тебе терять статус отца, своих-то детей нет, так и не обзавелся! Хорошо устроился! Тринадцать лет, как от нас ушел, а отцом так и остался. Замечательно! Ни воспитывать не нужно, ни ухаживать, когда болеет, ни в садик возить, ни в школу, ни домашние задания проверять, ни с учителями общаться, ни трудности подросткового возраста переживать. Ты что же думаешь, это миф что ли? Нет, папочка, это реальность! Да она уже всю душу из меня вынула, мне иногда на луну от нее уже сбежать хочется! То она школу прогуливает, то по ночам где-то шляется, мальчики эти бесконечные, то у нее капризы, то она дерзит, а видел бы ты ее комнату — это же свалка настоящая! И по дому помочь не допросишься. Да ты и представить не можешь, как меня все достало! А ты… Да, тебе легко быть отцом — приехал раз в полгода, завалил подарками, денег дал, раз в год на курорт вывез — вот и все заботы. А я… Я устала нестерпимо. А тут вы еще затеяли воевать за отцовство…, — Ольга совсем сникла. Ивану даже стало немного жаль ее.

— Оля, не буду я воевать. В конце концов, она уже взрослая, и скоро мы все вообще будем не очень-то ей и нужны — так, постольку поскольку. Но все же, я тебя очень прошу, не принуждай ее называть того человека отцом — не может она пока. Возможно, когда-нибудь, когда у них возникнут какие-то теплые, а не враждебные отношения, она сама назовет его папой, а сейчас не может она — неожиданно это все для нее слишком, тяжело слишком. Знаешь, как она тут вчера рыдала? Просила даже забрать ее с собой в Москву, потому что она не знает, что делать и как себя вести с новообретенным папашей.

— А что ты? — Ольга насторожилась.

— Пока отказал.

— Что значит — пока?

— Значит — пока. Пока школу не закончит, а потом мы договорились, что она продолжит образование в Москве, а я куплю ей квартирку где-нибудь, ну, не совсем уж в центре.

— Договорились они! — вскричала Ольга. — А меня вы спросили? Может, я ее еще никуда не отпущу! Кто мой бизнес продолжать будет? У меня вон, супермаркеты, рестораны, куда все это? Кому? Все ведь для нее! Я надеялась, что она вырастет и помогать мне будет. Решили они! Да какое право вы вообще имеете что-то там решать? Она ребенок еще совсем, а ты ей вообще никто! Она останется здесь! — лицо Ольги перекосило от гнева.

— Оля, выслушай меня! Если ты не позволишь ей уехать, ты испортишь всю ее жизнь! Она же не обязана жить так, как хочется тебе, она сама вправе решать! Уезжать ей или оставаться, это только ее дело! Пойми! Я очень прошу тебя, не ломай ей жизнь!

— Идиот! — закричала Ольга. — Как ты меня уже достал со своим чертовым благородством! Как был Ванькой-дураком, так и остался! И ребенка он чужого от собственной матери защищает, и квартиру чужому ребенку готов купить в МОСКВЕ! Только придурку такое в голову может прийти! Тут от родных отцов алиментов копеечных не допросишься, а он миллионами готов швыряться ради совершенно чужой девчонки! Ты случайно не Гумберт-Гумберт, нет? — Ольга внимательно взглянула на Ивана. — Хотя нет, ты такой правильный, что на такие подвиги вряд ли способен. Короче, не смей портить моего ребенка своей поганой добротой! Оставь нас в покое! — Ольга решительно сдернула с вешалки свою шубу и стремительно направилась к выходу. Взгляды всех присутствующих снова обратились на нее. Потом вдруг замедлила шаг, развернулась, снова водрузила шубу на место, плюхнулась на свой стул и устало спросила:

— Думаешь, ей на самом деле лучше уехать?

Иван пожал плечами:

— Я не знаю. Безусловно, в столице образование лучше, чем в этом заштатном городишке… Знаешь, я думаю, она сама должна решить, что для нее лучше.

— Да что она понимает?! Она же маленькая еще! Жизни еще не знает. Чего она нарешать может?

— Оля, она справится. Справится. Леся умнее и самостоятельнее, чем нам кажется.

— Правда? Ты, правда, так думаешь?

— Уверен.

— Ты на самом деле собираешься купить ей квартиру?

— Квартирку. Небольшую. Точнее, маленькую. На первое время, мне кажется, сойдет.

— И у меня не получится ее удержать?

— Это вряд ли. Сейчас удержишь, так она потом сбежит. Только при этом утратит часть теплых чувств к тебе.

— Так, у нас вино еще осталось? — Иван кивнул. — Налей мне еще. — Скомандовала Ольга.

Некоторое время она мелкими глотками пила вино, смотрела в окно, за которым подмигивали огнями елки, а потом сказала:

— Ладно, я, пожалуй, тоже поучаствую.

— В чем?

— В чем, в чем? — проворчала Ольга. — В покупке квартиры! Знаю я ваши цены. Вдвоем-то мы сможем что-то поприличнее купить.

— А как же твой бизнес?

— А что с моим бизнесом?

— Ну как же, преемственность поколений, трудовая династия и все такое… Ты разве больше не хочешь, чтобы Леся тебе помогала?

— Отчего же? Хочу, но не могу же я ее заставить?

— Тебя что, подменили, детка? Какая-то ты добрая вдруг стала.

— И не надейся, — расхохоталась Ольга. — Я все та же эгоистичная сука. Так что не переживай так уж сильно. Со мной все в порядке. Просто сначала образование-то все равно получить надо. А мы уже выяснили, что в Москве оно лучше. Так?

— Так.

— Ну а потом, если захочет, то пойдет работать в мою фирму.

— А если не захочет?

— Не захочет, так не захочет. Хоть для себя поживу. Свободно. Да и шут с ним, с бизнесом. Его продать можно, когда надоест окончательно. Купить домик где-нибудь…, — Ольга мечтательно потянулась, — например, на Женевском озере и зажить там спокойно, умиротворенно, беззаботно! Заняться, наконец, любимым делом…