Мы пойдем другим путем! От «капитализма Юрского периода» к России будущего - Александр Бузгалин

Гипотеза авторов состоит в том, что именно в этих сферах, в силу их собственной специфики, присутствует и потенциальная возможность вырастить качественно новые механизмы, обеспечивающие радикально более высокую отдачу от имеющихся у нас ресурсов, и привлечь новые.

Итак, темпы развития таких сфер, как образование, фундаментальная и прикладная наука, высокотехнологичные отрасли (или хотя бы некоторые из них) и культура (понимаемая в данном случае узкоэкономически, как отрасль, формирующая «человеческие качества»), должны быть как минимум на порядок выше, чем в развитых странах, т. е. развиваться взрывообразно, создавая качественно новый результат примерно каждые 5–7 лет.

Используем ниже в качестве примера наиболее близкую для автора сферу — образование. Его взрывное развитие предполагает (используем аналог из прошлого), что страна, на 70–80 % неграмотная, должна за первые 5–7 лет решить проблему поголовной грамотности, следующие 5–7 лет — всеобщего среднего (10-летнего) и общедоступного массового (около 20–30 % выпускников школ) среднего специального и высшего образования. Для современной России речь должна идти, скажем, о создании в течение первых 5–7 лет системы университетов, обеспечивающих мировой уровень высшего образования (с суммарным числом учащихся порядка нескольких миллионов), при адекватной системе подготовки учащихся в средней школе. В следующие 7–10 лет должна решаться качественно более сложная задача создания атмосферы не только всеобщей доступности, но и всеобщей востребованности (как всеобщая доступность и востребованность грамотности в нашей стране 50 лет назад) непрерывного образования и воспитания, обеспечивающего решение следующих качественных задач:

• широкое и достаточно универсальное образование, обеспечивающее способность самостоятельного поиска знаний и культурных ценностей, — для каждого;

• адекватное требованиям высоких технологий профессиональное обучение для всех, обеспечение высшего и послевузовского образования для всех желающих и способных его получить (скорее всего — более половины населения);

• систематическое переобучение взрослых. Аналогичные качественные скачки (т. е. взрывообразный рост при достижении качественно новых результатов каждые 5–7 лет) должны быть реализованы в области воспитания, а также фундаментальной и прикладной науки и культуры.

Подчеркну: автор выше формулировал не благопожелания, а требования, которым должно удовлетворять образование в стране, которая хочет через 10–15 лет занять ведущие позиции в «обществе знаний». Иными словами, я выше всего лишь уточнил одно из условий задачи на примере такой сферы, как образование.

Замечу, что данная сфера выбрана в качестве базового примера неслучайно. В знаниеинтенсивной экономике образование становится своего рода I подразделением общественного воспроизводства. Подобно машиностроению, создававшему в индустриальном мире средства производства для производства предметов потребления и определявшему уровень развития экономики, в постиндустриальном мире образование «производит» креативный потенциал личности и «человеческие качества», являющиеся главным средством производства информации, определяя тем самым уровень развития неоэкономики.

Общеизвестно, что решение названных выше задач «взрывного» развития образования известными сегодня методами экстенсивного привлечения ресурсов с целью создания уже известными методами уже известных механизмов решения этих задач (инвестиции для повышения доходов профессоров и ученых до уровня мировых, закупка — главным образом за рубежом — в соответствующих масштабах оборудования, строительство зданий и объектов инфраструктуры и т. п.) в России невозможно и вряд ли будет возможно (для этого только в образование в первые же годы нужны инвестиции во многие десятки, если не сотни миллиардов долларов). Следовательно? Следовательно, должны быть найдены новые решения. Какие именно? Давайте поразмышляем, продолжив нашу логику поиска «от должного», а не экстраполяции «от сущего».

Иными словами, если денег для решения задачи нет, то можно (а) считать ее неразрешимой или (б) найти способ решить ее без денег (так, как, например, решают проблемы социальные движения — экологические и т. п.).

Для этого сформулируем задачу несколько иначе: какими могут быть механизмы развития образования мирового уровня, не требующие от России значительных кратковременных вложений дорогостоящих ресурсов?

Ответ в принципе прост: необходимо создать такие отношения в сфере образования, когда выполнялось бы как минимум одно из следующих условий (или оба):

1. Образовательные задачи решались без затраты крупных материальных средств (в том числе — за счет добровольной или относительно низкооплачиваемой, но инициируемой при помощи иных стимулов) деятельности.

2. Значительные ресурсы в сферу образования передавались бы бесплатно (или по символическим ценам).

Аналогичным образом можно переформулировать и задачу нахождения ресурсов для производства know how. (Мы в данном случае оставляем в стороне ключевую социально-экономическую проблему — как обеспечить приоритетное использование имеющихся средств для приоритетного развития «человеческих качеств», вообще Человека.)

Мировой (и наш собственный в том числе) опыт знает примеры решения каждой из этих задач. Следовательно, в принципе мы от абсолютно фантастической задачи перешли к блоку задач, в принципе имеющих решения. Годятся или нет такие решения, возможны и целесообразны ли они для России нового столетия (автор уже слышит вопли своих коллег-преподавателей: мы и так работаем за гроши, а вы нас и этого лишить хотите!) — это уже другие вопросы. К тому же не будем забывать о возможности нахождения и качественно новых решений (в XX веке не только СССР, но и «цивилизованный мир» нашел сотни, тысячи новых институтов и механизмов решения прежде, казалось, абсолютно неразрешимых задач, вплоть до создания единой государственной системы из стран, развязавших между собой две чудовищные мировые войны).

Пока мы вопрос о поиске решений не ставим. Мы продолжаем уточнение задач.

Впрочем, уже сейчас укажем на одно из возможных направлений поиска таких решений. В самом деле, очевидно, что ресурсы для развития образования и науки нам заинтересованы предоставлять те структуры, кто знания главным образом не производит, а покупает (конкретно это — страны третьего мира, но не только они). Эти структуры согласятся передавать нам ресурсы для образования и науки дешево (по ценам, которые будут радикально ниже, чем мировые) или бесплатно, при условии, что они гарантированно через оговоренный срок получат от нас образованных специалистов и know how: так же по низкой (в сравнении с мировыми) цене или бесплатно, так что в конечном итоге это обеспечит им в обмен на единицу ресурсов большее количество знаний и образованных лиц, чем при взаимодействии с ТНК по ценам мирового рынка.

Для нас же этот механизм может быть выгоден в том случае, если мы производим такой товар, который мы, передавая покупателю, не теряем сами. Как известно, знания являются именно таким «товаром»: затраты на производство know how для одного потребителя и для нескольких (в пределе — для всех) одинаковы, т. е. продав знания одному, другим их можно отдать бесплатно (или можно использовать механизм равного распределения издержек[54] между всеми получателями новых знаний, радикально снизив их цену для отдельного покупателя). Следовательно, производя знания для третьей страны за ее деньги, мы производим их и для себя (и для всех наших друзей) бесплатно. Плюс к этому мы получаем у себя на Родине такой «побочный» (а на самом деле — главный для общества будущего) результат, как развитие творческих способностей и самореализация всех тех, кто эти знания производил и кто у них при этом учился. Для того чтобы «заработал» этот механизм, нужны всего лишь такие «пустяки», как отсутствие частной собственности на know how и доверие к нашей стране как гарантированно выполняющему свои обязательства партнеру, способному создавать новые знания и «человеческие качества» на высочайшем мировом уровне. Но это уже проблема обеспечения второго (из названных выше) условия реализации опережающего развития нашей страны в мировой экономике.

Со вторым условием — созданием институтов и механизмов прорыва монополии глобальных игроков — дело обстоит еще сложнее. Для прорыва на мировые рынки (особенно высокотехнологичной продукции) известными в настоящее время методами необходимы ресурсы еще более масштабные, чем для решения первого блока задач. Основной институциональной формой продвижения в массовых масштабах товаров и услуг на мировые рынки ныне являются транснациональные корпорации, объемы капиталов которых составляют от нескольких десятков до нескольких сотен миллиардов долларов. Такая страна, как Россия, даже при условии супермонополизации своего экспорта, вряд ли сможет создать хотя бы несколько достойных ТНК в несырьевых сферах.