Наблюдатель - Борис Ковальский

Автобус втянулся в небольшую пробку перед светофором. Игорь выругался про себя и уставился на сверкающий капот «Доджа» за окном.

– А вообще я тебя знаю, – шепнул пенсионер ему в ухо, обдав запахом свежесъеденного чеснока, – ты странник.

Игорь равнодушно глядел в окно.

– Я ведь тоже странник. Я ведь… шесть тысяч километров по шпалам прошел. Вот этими ногами, – он приподнял брюки, оголив бледные лодыжки над спущенными серыми носками, – у меня с тех пор ширина шага равна расстоянию между шпалами. Это, мать вашу, почти инвалидность!

Игорь теперь смотрел на таймер светофора, с каждой секундой сильнее сжимая челюсти.

– Пенсию получил вчера, – продолжал тем временем старик, – две тысячи прибавили. Ветеран я. Венгерских событий. Что смотришь? – обратился он к женщине, сидящей напротив. – Вот куда ты едешь, скажи, а?

Женщина отвернулась.

– В пятьдесят девятом ножом в живот получил в Чехии. Вот за то и прибавили.

Старческий смех заскрипел и вдруг резко оборвался. Старик проворно соскочил с места, вцепился в поручни, довольно ловко подтянулся на них, как гимнаст на кольцах, поджал ноги, качнулся и резкой пружиной выпрямил, ударив между лопаток полного мужчину в клетчатой рубашке.

– Ааааааааааа! – завизжал он. – Мрази! Куда вы все едете?!

По автобусу прокатились испуганно-удивленные возгласы, следом пошла волна суетливых движений. В глубине салона кто-то захохотал.

– Аааааааааа! – продолжал визжать старик, запрыгнув на плечи полной женщине средних лет. – Куда вы, мать вашу, а?!

Завязалась суматоха. Старик потонул в пестрой толпе, Игорь на время потерял его из виду. Послышался глухой сильный удар, затем женский визг. Автобус остановился, открылись двери. Лицо старика, оскаленное безумной улыбкой, неожиданно мелькнуло под потолком. Несколько мгновений Игорь с удивлением смотрел на прыгающего по людской массе подобно шимпанзе безумца, затем подхватил сумку и вышел на улицу.

Летящее вслед пронзительное «Аааааааааа» тревожило душу, не отпускало, даже когда он пересек плотный поток, свернул в переулок и прошагал почти полсотни метров.

Эпизод 8

Байков не испытывал такого стресса со времен срочной службы, когда раздавшаяся над головой автоматная очередь у Копаевского гидроузла вынудила его установить личный рекорд в беге на скорость. Впрочем, сейчас все было серьезнее, и хотя степень страха не соответствовала опасности, мозг, очевидно, считал иначе. Полчаса назад Байков безмятежно пил кофе, почитывая в Интернете статью о десяти бельгийских миротворцах, захваченных в плен народностью хуту в Руанде в 1994 году. Ему было любопытно узнать, что испытывают люди, понимая, что через пять минут их кастрируют и заставят съесть свои гениталии. Кажется, теперь он начинал понимать кое-что, и это ему совсем не нравилось. Чертовски не нравилось. Гортань онемела, словно он получил под язык порцию ледокоина с привкусом перечной мяты.

– Язык проглотил? – раздалось из тумана.

– Оставь его, Артур, – подхватил другой голос, – это уже не поможет.

Сейранов оторвал взгляд от прижатого к стене лейтенанта и повернулся к пульту.

Последний раз подобная тишина на стационарном посту ДПС воцарялась полгода назад, когда его порог переступал замначальника ГИБДД Москвы. Но тогда влиятельный генерал лишь на несколько секунд остановил работу поста. Теперь же обычный майор из другого ведомства держал в напряжении одиннадцать полицейских, семеро из которых были офицерами.

Человек в рваной футболке с сумкой наперевес скатился с насыпи, оглянулся и исчез с экрана монитора.

– Давай дальше, – скомандовал Гуров.

На экране возник тот же человек. Теперь он бежал по мосту, вдавив голову в плечи.

Гуров осторожно посмотрел на шефа.

– Могло быть и хуже, Артур, но ты оказался прав – он идет на север.

Сейранов не двигался. Его фигура будто окаменела, превратилась в древнюю индейскую статую. Пронзительный восточный взгляд, казалось, что-то видит за стеной. Внезапно на бронзовом лице его появилась улыбка. Гуров прекрасно знал, что она означала, и мысленно распрощался с последними шансами на субботний отдых.

Эпизод 9

Он не знал эту часть города, но догадывался, что станция метро где-то рядом. В переулке, скрывшем его от магистрали, не было магазинов, за исключением киоска, в котором он купил две бутылки воды.

Укрывшись в тени лип, Игорь снял рваную футболку, намотал ее на голову, полагая, что в таком виде больше походит на рабочего, чем на бродягу, утолил жажду, и, дождавшись, когда число прохожих станет минимальным, продрался через кустарник, отделявший тротуар от забора из сетки-рабицы. Остатки воды он вылил на голову и плечи, вытерся футболкой, выжал ее и снова пристроил на голову.

Теперь появилось время подумать. Он оглядел пространство за забором. На зеленеющих лужайках рассредоточились одноэтажные хозяйственные строения.

Его заинтересовала группа рабочих. Выходцы из Средней Азии копали траншею у серебристого ангара. В борьбе со зноем некоторые из них намотали майки на головы, но были и те, кто просто побросал их на траву и развесил на ветках кустарника.

В конце концов, можно и заплатить, подумал он, кладя ладони на ребро изгороди.

Около получаса Игорь провел у опрокинутого контейнера, скрываясь за бетонным блоком, в ожидании шанса. Когда несколько азиатов, побросав лопаты, направились к эллингу, он напряг зрение и слух. Над траншеей клубился сигаретный дымок, до ушей доносилась тихая незнакомая речь, но все находившиеся на поверхности уже скрылись за ангаром.

Оставив сумку прикрытой наспех сорванной травой, Игорь поднялся и зашагал к траншее. В случае чего он надеялся просто пройти мимо – вряд ли узбек-работник станет задавать ему вопросы.

Но удача подвернулась раньше. Не доходя метров десяти до траншеи, Игорь заметил сине-белый кусок материи на траве у бордюра. Ускорив шаг, он обогнул яму, подхватил тряпку и, прижимая ее к груди, поспешил обратно. За бетонным блоком Игорь развернул не совсем свежую футболку «Адидас», и на его осунувшемся лице впервые за день появилась улыбка.

Через пятнадцать минут он миновал стеклянные двери торгового центра «Золотой Вавилон». Взгляд охранника скользнул по торсу, втиснутому в обтягивающую не по размеру футболку, и задержался, быть может, дольше, чем следовало, но это не смутило его. Перед ним лежал целый мир, и если охранник не выгонит его (что вряд ли), то спустя полчаса через эти двери выйдет совсем другой человек.

Игорь выбрал один из самых дальних павильонов, в котором, особенно не придираясь, приобрел рубашку в крупную клетку, серые брюки в стиле «милитари», кеды и довольно вместительный рюкзак. Переодевшись в туалетной кабинке, он уселся на крышку унитаза и открыл сумку. От увиденного на миг перехватило дыхание. Впервые за сутки ему удалось по-настоящему рассмотреть содержимое водостойкого «Самсонита» и сразу все встало на свои места и многое стало понятным. И ожесточенный отпор, и скорость появления полицейских, и алчный блеск в недоверчивых глазах Ромика… За все надо платить, безусловно. Но ведь он платит, не так ли? Стертые до крови ноги, жажда, выжженное страхом сердце… Что это, как не расплата? А Вадим? Брови его сдвинулись. Цена еще не выплачена, подумал он, спешно принимаясь перекладывать серые и голубые пачки в новый рюкзак.

Старую сумку он сложил в пакет и плотно утрамбовал в мусорном ведре, прикрыв сверху туалетной бумагой. Стертые до дыр кроссовки задвинул за унитаз, сверху аккуратно уложил старую одежду. Затем спустил воду, вышел из кабинки, бросив короткий взгляд на коротко стриженого мужчину, вошедшего в туалет, вымыл руки, лицо и шею жидким мылом, пригладил короткие волосы и насухо вытерся бумажным полотенцем.

Перед тем, как покинуть торговый центр, он зашел в «Рив Гош» и салон связи, купил бейсболку, темные очки и китайский смартфон с пятидюймовым экраном.

Через полчаса через стеклянные двери действительно вышел другой человек. Бейсболка и очки скрывали лицо от палящих лучей и любопытной части прохожих. Запах пота сменился ароматом туалетной воды. Конечно, оставалась еще куча проблем, но глядя на проходившего мимо полицейского и не испытывая по этому поводу ни капли беспокойства, он вдруг осознал, что отныне время перестало быть его врагом. Более того – осталось сделать совсем немногое, чтобы оно стало его другом. Всего лишь несколько шагов – до ближайшего подземного перехода.

Но перед тем, как сделать эти шаги, он поднял лицо к небу, словно хотел поблагодарить солнце, ставшее сегодня его единственным союзником.

Говорят, во время жары работоспособность людей снижается как минимум наполовину. Взглянув на полицейского, вытиравшего платком потную шею у киоска с мороженым, он нисколько в этом не сомневался.