Джуна - Евгений Муляров

А пока Джуна растет. Не слишком радивая ученица, она часто вместо того, чтобы идти в школу, пряталась в стог пахучего, теплого сена и, пригревшись, засыпала. Зато по ночам, фан­тазерка и выдумщица, она пробиралась на улицу, бродила в темноте, любовалась звездами, усыпавшими небо.

Джуна любила, вызвав из дому подруг и друзей, рассказывать им придуманные ею исто­рии. Острота и сила фантазии у нее были таки­ми, что порой она и сама верила в свою выдум­ку. Однажды она сообщила доверчивым слуша­телям, что вот-вот грянет землетрясение, по­дробно описала, как задрожит земля, сметенные безудержной силой, рухнут деревья и превратят­ся в бесформенные груды здания. Слушатели ве­рили, плакали, прощались. А Джуна будто наяву видела картины распада и ужаса.

Отец понимал девочку больше всех. Он был умным человеком, видел, какими способностями наградила ее природа и какой характер форми­руется в этом хрупком теле. Он мог всматри­ваться в будущее и потому предугадывал судьбу дочери. Понимал он и других своих детей — Владимира, Алексея, Эмму, Георгия, был к ним привязан, но любил он больше всех, вероятно, именно Джуну.

Тяжко жилось людям. Сказывались последствия войны. Трудно приходилось горожанам, но совсем худо было именно сельским жителям. От действительности убегают в мечты. Иногда, фантазируя, Джуна видела себя на сцене теат­ра, иногда на эстрадных подмостках. Как-то поведала она о своих мечтах отцу. Он выслу­шал ее и затем произнес слова, запомнившиеся на всю жизнь: «Твое призвание — прикосно­вением рук залечить рану». И девочка поверила ему.

Вскоре отца не стало. А через год умерла мать. Конечно, были братья и сестра, но Джуна понимала — семьи больше нет, какие бы чувст­ва ни испытывала она к своим близким. Преж­няя жизнь кончилась, а новая покуда не начина­лась. Оставалось ждать.

Смертельная опасность

Отступим во времени чуть-чуть назад, по­тому что один эпизод ни в коем случае нельзя позабыть — слишком многое он объясняет в характере Джуны, слишком ярко высвечивает ее будущее призвание. Ведь следуя за событиями биографии реальной, мы не можем не думать о биографии духовной.

Джуне исполнилось десять лет, когда ее снова назвали ведьмой односельчане.

Ведьмы, как известно, в воде не тонут. Это теоретическое положение не только обосновала, но и проверила на практике святейшая инкви­зиция. При пытке водой подозреваемую крепко связывали и бросали в реку. Если женщина то­нула, она считалась чистой и невиновной, од­нако, если ей каким-то чудом удавалось вы­плыть, ее виновность считалась доказанной. И тогда в ход шли орудия пыток, чтобы выдер­нуть чистосердечное признание. Если грехи признавались, вставало до небес очистительное пламя костра.

Время инквизиции миновало, а ее постулаты, превратившиеся в обыкновенные суеверия, про­должали существовать. Происшедшее с Джуной — очередное тому подтверждение.

Дело было так. Мать хозяйничала по дому, а Джуне поручила следить за трехлетним братом. Пока тот играл во дворе, девочка не должна была выпускать его из виду. Мало ли что выду­мает ребенок — во дворе находился глубокий, будто бездонный, колодец.

Джуна предупредила брата: «Ни в коем слу­чае не подходи к колодцу, свалишься». И слов­но в воду глядела! Стоило ей на минуту отвер­нуться, мальчик подобрался к колодцу, только крикнуть успел. Джуна, услышавшая из колодца крик о помощи, недолго думая, прыгнула в воду.

Мысль о том, как спасти ребенка, родилась сразу. Девочка нырнула. Теперь она была глуб­же, чем братишка. Зависнув вниз головой, она руками уперлась в колодезные стенки. Резко со­гнула в коленях ноги и резко же их распрямила. Попытка удалась — ребенок вылетел из воды. Но сама Джуна начала погружаться на дно. Не­много сил у десятилетней девочки, да и те уже отданы для спасения другого.

Выплыть она не могла. А глубокий колодец будто сдавливал ее стенками, между которыми она билась. Вода обжигала.

Неожиданно страстное желание жизни сме­нилось полным спокойствием. Джуне казалось, что вокруг нее вовсе не вода. Колодезные стен­ки исчезли. Она медленно плыла в звездном небе.

Сколько времени продолжалось это путеше­ствие среди звезд, точно неизвестно. По край­ней мере, не меньше пятнадцати или двадцати минут. Мать, которая после внезапной тишины услышала громкий плач маленького сына, выбе­жала из дому. Ребенка отнесли домой, переоде­ли и успокоили. А Джуна все еще находилась в воде.

Из колодца девочку вытащил старший брат.

Именно его увидела она, когда оказалась неожи­данно на земле в окружении односельчан. Брат был вне себя от радости, что она жива. И тут раздался чей-то крик: «Ведьма!» Разве способен человек столько времени находиться под водой и остаться в живых?

Можно понять ужаснувшегося человека. Можно понять и Джуну, которая, услышав не­справедливую, злобную кличку, вскочила на ноги и бросилась прочь. До поздней ночи она пряталась у соседей. Домой пришла под покро­вом темноты, будто пряталась, будто совершила нечто предосудительное.

Память об этом случае не покидает ее и по сей день. А видение — она парит среди звездного неба, которому нет ни конца, ни края, — было настолько ярким и впечатляющим, что Джуна даже запечатлела в стихах свой таинст­венный, необъяснимый с позиций здравого смысла полет.

Но в чем значение этого эпизода? Какое место он занимает в узоре человеческой судьбы?

Может быть, это очередной, закономерный этап пути, по которому должен пройти маг, — от начала до самого конца?

В младенчестве жизни мага угрожает опас­ность со стороны врагов или со стороны злых сил. Разумеется, десятилетняя девочка отнюдь не младенец. Но мы уже говорили: схемы неиз­бежно условны. Этапы жизни мага могут ме­няться местами, временные рамки способны сдвигаться. Коли духовное рождение героя на­ступает значительно позже его физического рож­дения, то и жизни мага опасность может угро­жать еще до появления его на свет.

Угроза подлинная, а не мнимая. Прервись физическая жизнь человека, и он просто не ус­пеет сделаться магом или героем. Впрочем, впе­реди ждут новые испытания, и к ним следует се­рьезно подготовиться, чтобы, все преодолев, стать тем, кем тебе предназначено стать.

Подготовка к будущему

Да, к будущему следовало тщательно гото­виться, тем более что оно казалось со­вершенно неопределенным. Джуна будто предчувствовала, что жизнь вряд ли станет баловать ее, скорее наоборот. Силы, на которые она покуда не обращала вни­мания, зрели в ней и требовали если не прило­жения, так выхода.