Порт-Артур (Том 2) - Александр Степанов

- Я не знаю, каков характер отношений между вами и мадемуазель Белой, но несомненно, что вы очень с ней дружны.

- Не больше.

- Пусть так. Я хотел вас предупредить, что у Гантимурова наследственный сифилис. Он пытался и еще будет пытаться стать ее женихом. Как друг, вы должны обо всем предупредить Варю.

- Мне не совсем это удобно, я лучше передам это самому генералу.

- Я ему написал, но на всякий случай ставлю и вас в известность. Князь зарится на приданое мадемуазель Белой.

- Разве она так богата?

- Кое-что имеется. А князь вообще непорядочная личность. Многое я мог бы вам порассказать, да, к сожалению, вы редчайший гость у меня. Надеюсь, вы не забудете меня в госпитале?

- Постараюсь посещать вас возможно чаще, как только мне позволят обстоятельства. Варя же, конечно, будет вас навещать каждый день.

Раздался стук в дверь, и вскоре появился Фок. Сахаров болезненно скривился.

- Ужасно голова болит. Прошу, ваше превосходительство, извинить, что я не вышел вам навстречу, - приподнялся с дивана капитан.

- Сидите, сидите, Василий Васильевич. Вам нужен полный покой, - успокоил его Фок.

- Собираюсь ложиться в госпиталь Красного Креста...

- И правильно сделаете! Я за последнее время довольно хорошо познакомился под вашим руководством с ведением дел Тифонтая и, если понадобится, могу временно заменить вас, приглядывая за служащими. Глаз у меня на жуликов и прохвостов острый. Недаром в жандармах служил!

- Буду благодарен. Этим вы мне окажете неоценимую услугу.

- Все на этом свете имеет свою цену в золоте - и жизнь, и честь, и совесть; все продажно, дорогой Василий Васильевич. Весь вопрос только в том, сколько что СТОИТ.

Возвращение Вари прервало разговор.

- Через час вас будут ждать в Мариинской больнице. Пока устроитесь в палате на двоих, а затем перейдете в одиночку. Я буду заходить к вам каждый день, а если понадобится, то и подежурю у вас.

- Не знаю, как мне вас и отблагодарить, милая барышня. Останусь вашим должником до самой своей смерти!

Варя и Звонарев откланялись.

Оставшись вдвоем с Сахаровым, Фок сразу изменил тон.

- Поскольку вы ложитесь в больницу, необходимо, чтобы все ваши связи перешли ко мне.

- Короче, вы хотите меня отстранить под благовидным предлогом? - едко усмехнулся Сахаров. - Так знайте же - если вы мне напортите в Артуре, то я в международной прессе раскрою вашу роль.

- Дорогой Василий Васильевич, да как у вас язык повернулся произнести такие слова! Я, быть может, и прохвост, но, во всяком случае, не дурак. Нет, милый друг, вы определенно больны, тяжело больны! Ложитесь в госпиталь, поскорее выздоравливайте, и мы еще много поработаем с вами вкупе и влюбе на общую пользу, - обнял Фок Сахарова за плечи.

Капитан исподлобья недоверчиво смотрел на своего собеседника, стараясь угадать, где кончается комедия и начинаются настоящие дружеские чувства к нему.

- Я хотел бы вам верить, ваше превосходительство, - наконец глухо произнес он.

- Дурак, дорогуша, тот, кто кому-нибудь или чему-нибудь верит. Оставьте веру богомольным старушкам. Мы же, реально мыслящие люди, должны знать, а не верить, - с ударением на слове "знать" ответил Фок. - А теперь собирайтесь в путь-дорогу, - уже деловито проговорил он.

Сахаров, держась рукой за голову, подошел к секретному шкафу и вынул оттуда пачку бумаг.

- Здесь вы найдете все, что вас интересует по части моих связей.

Фок небрежно взглянул на них и, сложив вдвое, спрятал в нагрудный карман своего сюртука. Лицо его по-прежнему было невозмутимо и непроницаемо.

- Мне удалось уговорить Веру Алексеевну взяться за сватовство этого шалопая Гантимурова к дочери Белого. Теперь, надо думать, что векселя обретут реальную ценность. Сейчас я посмотрел на эту девчонку, и, ей-богу, мне жалко стало, что она достанется такому мерзавцу, как наш князь.

"Не достанется!" - подумал Сахаров и велел денщику подать экипаж.

Вечером того же дня Фок с очками на носу сидел за письменным столом и с чисто немецкой педантичностью изучал толстые гроссбухи дел тифонтаевских предприятий. Вошедший денщик доложил о приходе Гантимурова.

- Я потерпел неудачу у мадемуазель Белой. Сейчас Вера Алексеевна передала мне от ее имени решительный отказ, - не здороваясь, проговорил князь.

- Кто же помешал вам? Неужели этот румянощекий прапор?..

- Нет, это мерзавец Сахаров. Он сообщил Белым, что я болен наследственным сифилисом.

- Вы это знаете наверняка?

- Он и раньше грозил мне сообщить обо всем Белому.

Князь встал и нервно зашагал по комнате.

- Я готов задушить этого подлеца своими руками!

- За то, что он спас порядочную девушку от опасности заболеть неизлечимой болезнью? Картина, достойная богов!

- Я решил его убить, он от меня не уйдет!

- С моей стороны возражений не встречается. Скажу больше: если вы не ликвидируете Сахарова любым способом, то я передам вас в руки военно-полевого суда по обвинению в государственной измене, - резко проговорил Фок. - Я вас больше не задерживаю, поручик князь Гантимуров, уже с обычной холодной насмешкой закончил генерал.

Побледневший князь вытянулся, щелкнул шпорами и, не прощаясь, вышел из кабинета.

Глава 2

С возвращением Жуковского на батарею литеры Б Звонарев после почти двухнедельного отсутствия вновь переселился на Залитерную, чему Борейко очень обрадовался. - Соскучился я по тебе, дружище, - гудел он. - Я тут много о чем передумал с солдатами. Нам нужно начать подкопы под японские траншеи и взрывать их на воздух. Они теперь близко подошли к форту, и надо начинать подземную войну.

- Поезжай в штаб Кондратенко и изложи ему на словах свой план. Он ведь очень ценит и поощряет всякую инициативу, особенно младших офицеров и солдат.

Поручик отрицательно покачал головой.

- Ругать начальство я умею, но разговаривать с ним совсем не горазд.

Возьмись-ка ты сам за это дело, Сережа. Ты ведь свой человек во всех штабах и у всех генералов и их дочерей. Кстати, как поживает твоя дева-воительница?

- Обзавелась мальчиком... Подобрала бездомного ребенка-сироту и как бы усыновила его.

- Его усыновила, тебя "умужила"... Так к концу войны у нее на руках окажется целое семейство! - шутил поручик.

Приход писаря Пахомова с целым ворохом бумаг нарушил этот разговор.

- Здорово, Пафнутьич! Как воруется со штабс-капитаном на Утесе! приветствовал его Борейко.

- Здравия желаю! Воровством мы не занимаемся.

- Свежо предание, а верится с трудом! Чем порадуешь?

- Огорчить вас должен. Приказано все продовольственные излишки сдать интендантству.

- У нас их и нет.

- Штабс-капитан сообщили, что имеются.

- Пусть у него и берут, коль у него есть, а в роте нет.

- Завтра для приемки приедут на Утес интендантские чиновники.

- Иван! Покличь ко мне Родионова и Зайца! - приказал Борейко денщику.

В блиндаж вошли Родионов и Заяц.

- Честь имеем явиться, вашбродь! - вытянулись солдаты.

- Отберешь сейчас, Тимофеич, десять человек с винтовками и боевыми патронами. Пойдете со мной на Утес, - объявил поручик.

- Что ты задумал, Борис? - с беспокойством спросил Звонарев.

- Пойду выручать наши запасы. Добром не отдадут - силой возьму.

- Ты с ума сошел. Позвони хоть Жуковскому и поговори с ним.

- Теперь на Утесе он не хозяин, а каков будет разговор с Андреевым, узнаю на месте.

Через минуту отряд маршировал за поручиком.

С наступлением темноты к батарее подъехали три подводы с провиантом под охраной вооруженных артиллеристов.

- Живо разгружай и сейчас же назад, пока интенданты не явились! - громко скомандовал Родионов. - Поручик там ждут.

Прапорщик спросил, что произошло на Утесе.

- И смех и грех, вашбродие! Поручик приказал нам открыть погреб и продукты нагрузить на подводы. Штабс-капитан выскочили, кричат солдатам, грозят судом и расстрелом, а поручик от них только отмахиваются. Пришел новый командир, бородатый такой, давай тоже кричать. Но нашего поручика разве перекричишь? Слабосильные, как сообразили, что мы провиант хотим забрать, - на нас с костылями да клюками, чуть было не смяли. Пока крик шел, мы подводы и нагрузили.

Вскоре появился сам Борейко.

- Знаешь дорогу к батарее литеры А? - спросил он у Звонарева. - По пути там есть незаконченные блиндажи. В них я и устрою на сегодняшнюю ночь временный продовольственный склад, а то с минуты на минуту может нагрянуть погоня за продуктами. Вали, Сережа, а я буду гостей встречать.

Через минуту Звонарев отправился с гружеными подводами в указанное Борейко место.

Не успел прапорщик добраться, как началась довольно сильная ружейная перестрелка. Молчавшие сначала крепостные батареи одна за другой открыли огонь. Вскоре загрохотал весь Восточный фронт. Батарея литеры Б и Залитерная тоже полыхали огнями выстрелов. Взволнованные артиллеристы торопились с выгрузкой подвод.