Китай - Эдвард Резерфорд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Только в полдень, сказав, что пациент явно идет на поправку, доктор разрешил в своем присутствии рассказать об исчезновении Джона.
Адальберт холодно воспринял новость.
– Этот ребенок – воплощение зла, – заметил он таким тоном, который предполагал, что, даже если Джон сгинет навсегда, это будет неплохо, а затем, фыркнув, добавил: – Однако ответ простой.
Когда гувернантка услышала его план, то вскрикнула от ужаса, потому что это прозвучало варварски. Но доктор согласился.
– Я знаю, где их можно достать, – сказал он, – но не раньше чем завтра.
Доброй мисс Грант оставалось только молиться, чтобы воплощать план не пришлось.
Сначала ему было очень страшно. Джон слышал, как его зовет мисс Грант, даже заметил ее из укрытия. Он так хотел броситься в ее объятия, ведь эта добрая шотландка была ему почти как мать. Но он понимал, что показываться ей на глаза нельзя, потому что она отведет его домой и его повесят за убийство. После ее ухода Джон пошел дальше, пока не добрался до ручейка, журчащего среди папоротника, где напился воды.
Июльская ночь была теплой, но очень темной. Он прислушивался к звукам вокруг. Неподалеку раздавались чьи-то тихие шаги, наверное лиса. Но через некоторое время Джон так устал, что свернулся калачиком и уснул мертвецким сном.
На рассвете он понял, что очень голоден. Если он пойдет дальше и доберется до человеческого жилья, можно ли будет попросить немного еды? Нет, бесполезно. Хозяева наверняка станут расспрашивать, кто он. Возможно, им даже поручили искать его. Придется украсть еду?
Мало шансов. Большинство местных жителей держат собаку. Если дойти до города, где на него никто не обратит внимания, то при наличии денег можно было бы купить себе поесть. Но у Джона, увы, денег не было.
Логика подсказывала, что нужно идти домой. Но затем внезапно полный решимости мальчик принял решение не по годам: лучше умереть здесь, в лесу, на свободе, на своих условиях, чем попасть в тюрьму и быть повешенным теми, кто возьмет над ним верх.
Так в возрасте шести лет из-за недопонимания Джон Трейдер стал тем человеком, каким останется на всю жизнь.
Но он был очень голоден. Надеясь на счастливый случай, он брел по лесу все дальше и дальше от мисс Грант и дома с остроконечной крышей. На следующий день он попал в сад, где росли яблоки, некоторые даже оказались довольно спелыми. По крайней мере что-то попало в желудок. Чуть позже Джон нашел дикую ежевику и съел ее. Следующим вечером он засыпал уже в семи милях от дома своего двоюродного деда.
Они нашли его в десять часов следующего утра. Они – это собаки-ищейки. Джон брел по большому пшеничному полю и уже падал с ног от усталости. Лай приближающихся собак напугал мальчика, а потом его сбили с ног две дружелюбные собаки с открытой пастью, которые, казалось, были так же рады видеть Джона, как и их хозяин, дородный парень с густыми темными бакенбардами, без устали повторявший своим псам, что они молодцы.
Всего через несколько минут мисс Грант заключила беглеца в объятия и стиснула так крепко, словно была его матерью.
Его не наказали. В течение нескольких недель жизнь текла как обычно, вот только дедушка Адальберт часто отсутствовал и почти не общался с Джоном, когда бывал дома, а мисс Грант иногда выглядела грустной.
В сентябре Джон со слезами на глазах расстался с мисс Грант, и его отправили в школу-пансион.
Дедушка Адальберт ни разу не навещал его там, но остальные родители тоже не навещали своих отпрысков, так что Джон не особо переживал. Не виделся он со старым адвокатом и на каникулах, потому что Адальберт нашел семью, жившую в большом доме недалеко от Блэкхита, у которой Джон мог остановиться. По крайней мере, он всегда полагал, что их нашел именно Адальберт, но не знал, в курсе ли здешний доктор и присылали ли мисс Грант изучить обстановку. Это была веселая семья с большим количеством детей, и Джон с удовольствием проводил там школьные каникулы. Когда ему исполнилось двенадцать и он пошел в школу для мальчиков в Рагби, то уже считал эту семью в Блэкхите своей.
Джон хотел бы снова увидеть мисс Грант, но так и не увидел, хотя воспоминания о ней остались достаточно яркими. Не забыл он и происшествия с дедушкой Адальбертом, но с каждым годом все меньше думал об этом. Что касается родителей, то их образы в памяти поблекли, став воспоминаниями о воспоминаниях. И если порой, лежа ночью в постели, ему хотелось поплакать, он никогда не позволял себе такой роскоши, пусть даже тихо, но разрешал разуму погрузиться в темный подземный мир, который подпитывал слезы.
Он сдержал обещание, данное первому директору школы, и никогда больше не выходил из себя. Иногда Джона охватывало мрачное настроение и ему было трудно работать, но он держал свое состояние под контролем.
Дедушка Адальберт мог бы и дальше считать, что сын его племянницы – потенциальный убийца, но он умер незадолго до того, как Джон окончил школу, так что когда юный Трейдер вступил во взрослую жизнь, то считал себя вполне приличным парнем, и его мнение разделяли все окружающие.
Он также достиг совершеннолетия с неплохим состоянием. Дядя Адальберт скрупулезно заботился о его наследстве, и хотя оно могло считаться лишь приличным доходом для холостяка, это было лучше, чем то, чего удостоилось большинство его сверстников. От двоюродного дедушки он не унаследовал ни гроша. Адальберт все завещал Оксфорду с предписанием, чтобы от его имени учредили стипендию для изучения права. Вместе с распоряжениями касательно наследства дедушка оставил записку, в которой сообщал Джону, что у его отца имеются дальние родственники по фамилии Уайтпэриш, появившиеся в результате неудачного брака, однако его родители не хотели иметь с ними никаких контактов. Он посоветовал Джону последовать их примеру. И это все.
* * *Агнес Ломонд провела июль и август в горах и в итоге пришла к выводу, что она взволнована.
Хотя семейные адвокаты находились в Эдинбурге, в Калькутте была очень респектабельная адвокатская контора, куда отец время от времени обращался для решения вопросов. Они получили четкие инструкции и дотошно навели справки о Трейдере. И пока, по крайней мере, результаты были многообещающими.
– Его банковские счета весьма солидные. Одстоки дали ему великолепные рекомендации, – сообщил ей отец. – Все, что он рассказал мне о своем финансовом положении, оказалось правдой. Вот что действительно важно.
– Так теперь он тебе больше нравится, папа?
– Это
