Китай - Эдвард Резерфорд

– Джон говорил мне, что Чарли хочет, чтобы он принял участие в пьесе, которую ставят они с друзьями, – спокойно продолжила мать. – Спрашивал моего мнения.

– Мы с Чарли играем двух офицеров, один всегда пьян, а другой всегда трезв, – объяснил Трейдер. – Проблема в том, что мы оба хотим напиться.

– Я правда не знаю. – Агнес выдавила из себя улыбку.

– Вы злоупотребляете спиртным? – спросила миссис Ломонд.

– У Чарли куда больше практики, – тут же ответил Трейдер.

– Может быть, вам пить по очереди? – предложила миссис Ломонд. – Вы могли бы выпить в один вечер, а он на следующий. Или это будет разовое представление?

– Отличная идея! – воскликнул Трейдер. – Почему мы сами об этом не подумали. Как раз планируется два спектакля.

Они продолжали беседовать за чаем, а Агнес притворялась, что слушает.

Она обо всем догадалась. Он понял, что должен показать ей свой глаз. Нельзя было прятать увечье до свадьбы. Но зачем было тянуть так долго?

Потому что он надеялся, что, если еще подождет, она сначала узнает его, полюбит его самого и не будет обращать внимание на глаз. Он ждал в надежде, что Агнес полюбит его. Будь он проклят! Если бы она полюбила его, все было бы хорошо.

Когда к ним присоединился полковник Ломонд, Трейдер извиняющимся тоном сообщил, что показал дамам свой глаз.

– Страшное зрелище, сэр.

– Давайте посмотрим, – сказал полковник, как будто ему собирались показать укус пчелы; Трейдер снова снял повязку. – Ясно, – заметил Ломонд. – Теперь он не доставит никаких проблем. Я бы на вашем месте вообще не беспокоился.

После ухода Трейдера Агнес осталась наедине с матерью, и миссис Ломонд одобрительно кивнула:

– Ты отлично справилась, Агнес. Я горжусь тобой.

– Мамочка, я не могу! – внезапно воскликнула дочь. – Ужасная дыра на месте глаза. Я понятия не имела! Это отвратительно!

Миссис Ломонд немного помолчала и твердо сказала:

– Это не так важно. А через некоторое время после свадьбы ты и думать забудешь про его глаз.

– Как ты можешь так говорить?! – взвизгнула Агнес.

– Дитя мое, мне жаль тебе такое говорить, но пора повзрослеть. Когда выходишь замуж за кого-то, то обязуешься любить, уважать и заботиться. Мы любим наших мужей за их характер, в том числе за их недостатки. Я имею в виду не великие прегрешения, а мелкие недостатки, которые есть у всех нас. Мы любим друг друга не только душой, но и телом. Тело тоже не идеальное, но мы любим его, потому что любим человека. Тебе действительно повезло. Джон Трейдер – очень красивый мужчина. У него один недостаток. Причем не слишком существенный. – Она помолчала. – Значит, тебе нужно полюбить и этот изъян. Ради него. Это твой подарок Джону. Так ты заслужишь его любовь и благодарность. На самом деле это будет гарантией. Если не сможешь себя пересилить, у тебя будет несчастный муж. И ты тоже будешь несчастна. По моему мнению, в таком случае ты и не заслуживаешь счастья.

Повисло молчание.

– Мам, я не думаю, что мне это по силам… – наконец процедила Агнес, задумалась и медленно покачала головой. – Это так… – Она запнулась, а потом выпалила: – Я не хочу, чтобы он до меня дотрагивался!

– У тебя шок, – спокойно произнесла миссис Ломонд. – Подожди несколько дней, потихоньку перевари эту идею, и, обещаю, через некоторое время она не покажется тебе такой уж ужасной. Если ты и правда не сможешь себя пересилить, то не стоит выходить за него. Это несправедливо по отношению к Джону, если опустить все остальное. Но я советую тебе хорошенько подумать. Может, тебе и не сделают предложения лучше. Или вообще не сделают…

– Я не знаю, как мне поступить.

– Для начала, – честно сказала мать, – стоит подумать о нем, а не о себе.

– Легко говорить!

– Дитя мое, тебя воспитали христианкой. Если бы ты посоветовалась с викарием, я уверена, он порекомендовал бы молиться и был бы прав. Поэтому я предлагаю тебе подумать о том, какой женой ты хочешь стать, а затем помолиться. – Она бросила на дочь предостерегающий взгляд. – Я не хочу больше ничего слышать об этом сегодня.

Агнес вошла в дом в полном унынии и направилась в свою спальню, однако задержалась у двери библиотеки, где отец писал письмо. Девушка решила, что может получить у него поддержку. Она вошла и позвала его:

– Папа?

– Да? – Он поднял глаза.

– Я знаю, что ты всегда сомневался в Трейдере.

– Я уже привык к нему. – Он проницательно посмотрел на дочь. – Почему ты так говоришь?

– Я не уверена, что хочу выйти за него замуж.

– Понятно. – Он отложил ручку. – Он что-то натворил.

– Нет, папа.

– Это как-то связано с его глазом?

– Да. Я не могу…

– Не можешь – что?

– Я не могу этого вынести, как он выглядит… Я не могу… О папа… – Она умоляюще посмотрела на отца.

Но отец не собирался слушать дальше.

– Должен ли я понять, – тихо начал он, – что моя дочь… – полковник постепенно повышал голос, – хочет отклонить достойное предложение руки и сердца… – он перевел дух, прежде чем продолжить крещендо, – только потому, что будущий муж потерял глаз?! Как ты думаешь… – он почти перешел на крик, – если бы я был ранен в бою, когда ты была маленькой, то твоя матушка посмотрела бы на меня, а потом собрала вещи и сбежала? А? – проревел он. – А?! – Полковник так сильно стукнул кулаком по столу, что ручка подпрыгнула, встав, словно по стойке смирно. Голосом, который можно было услышать в далеких Гималаях, он закричал: – Да как ты посмела, мисс?! Кем ты себя, черт побери, возомнила?!

Напуганная Агнес выбежала из библиотеки. В своей комнате она бросилась на кровать и зарыдала, а потом по совету матери попыталась молиться. И все следующие ночи тоже.

«Немезида»

Шижун перечитал письмо тетушки. В содержании невозможно было ошибиться.

Твой отец велел передать, что он здоров. Поскольку в настоящее время у него недомогание, он попросил меня написать за него это письмо. Конечно, никто из нас не молодеет. Пожалуйста, приезжай к нам, когда эмиссар Линь сможет тебя отпустить. Я должна сказать, что именно твоя доблестная служба императору и князю Линю – главный повод для радости и гордости.

Отец угасает. Возможно, не быстро, но, очевидно, он слишком слаб, чтобы писать самому. Тетя хотела, чтобы Шижун приехал домой попрощаться со стариком. Его отец и слышать об этом не хотел. Послание не для того, чтобы напомнить ему о долге. Это было оправдание. Чтобы Шижун не корил себя, если не может приехать, потому что отец, как он всегда наказывал, предпочел бы, чтобы Шижун остался и служил императору.

Это было правильно. Но это было еще и проявлением доброты.

Он был вдвойне рад, что всего неделю назад отправил отцу письмо, полное хороших новостей.

Линь был доволен им больше, чем когда-либо. Его лодки-драконы действовали особенно успешно. Совсем недавно они перехватили несколько