Правда о Порт-Артуре. Часть II - Евгений Ножин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тѣнь несчастнаго Капитана Лопатина, опозореннаго, убитаго еще при жизни, по милости и благодаря двустворчатой совѣсти "отца командира" — вопіетъ о мщеніи.
Документы и протестъ артурскаго военно-окружнаго суда по этому дѣлу пропали. Неужели Фоісъ и Савицкій не понесутъ достойнаго возмездія? Неужели орденъ рыцарей долга, георгіевскій крестъ, до конца ихъ дней будетъ блистать на ихъ груди? Гдѣ же справедливость? Во что обратится этотъ высокій орденъ?
13-ое сентября. Восточный фронтъ.Телефонограммы.
13 сентября.
Копіи.
Ночью противникъ пулеметомъ обстрѣливаетъ окопы 4 роты 25 полка.
Полковникъ Покладъ.
9 час. утра.
40 человѣкъ охотниковъ (14 и 15 полковъ) вчера. подъ командой унт. — офицера Черепанова, съ наступленіемъ темноты двинулись изъ капонира къ окопу. Ихъ замѣтили, встрѣтили огнемъ. 6 человѣкъ добѣжали. Разсмотрѣли — окопъ глубиною сажень, вверху уже.
Капитанъ Степановъ.
10 час. утра.
По Мандаринской дорогѣ идетъ обозъ, колонны и конная часть.
Капитанъ Головань.
6 час. вечера.
Противъ участка 4 роты 25 полка непріятель роетъ глубокую траншею, ружейный огонь по немъ недѣйствителенъ. Огонь продолжается. Орудійный огонь рѣдкій.
Полковникъ Покладъ.
9 час утра.
На фортъ 3 попалъ 11" снарядъ.
Шт. — капитанъ Булгаковъ.
12 час. ночи.
Западный фронтъ.Телефонограммы.
13 сентября.
Копіи.
На западномъ фронтѣ безъ перемѣнъ. На горахъ сѣвернѣе Голубиной офицеры дѣлали рекогносцировку. По ходамъ сообщенія къ предгорьямъ Высокой прошло въ 4 часа дня 3 роты.
Китанцы сообщаютъ, что потери у японцевъ тяжкія. Много раненыхъ отправлено въ Японію.
Значительное сосредоточеніе въ деревняхъ Вандзятунь, Пгозуанъ и Тамидзуанъ (по 200 чел.).
Капитанъ Романовскій.
11 час. 30 м. вечера.
Объѣздъ западнаго фронта.Цѣлое утро потрачено на подробный осмотръ всего западнаго фронта.
Незамѣтно доѣхали до лит. Д. Комендантъ, въ сопровожденіи артиллеріи подполковника Романовскаго, полною рысью взлетѣлъ на гору.
Сойдя съ коня, комендантъ мигомъ взобрался по отвѣсной лѣстницѣ на брустверъ.
— Вы, господа, не особенно, не особенно-то показывайтесь. Сейчасъ шрапнелью угостятъ, — а самъ во весь ростъ идетъ по брустверу.
Мы съ поручикомъ Гаммеромъ едва одолѣли лѣстницу и тоже взобрались на брустверъ.
— Вамъ говорю — спрячьтесь. Непремѣнно хотите привлечь огонь — сердито бросилъ намъ Смнрновъ, оторвавшись отъ бинокля.
Пришлось съ удовольствіемъ покориться. Внизу куда уютнѣе.
Подробно прорекогносцировавъ мѣстность и отдавъ собравшимся начальствующимъ лицамъ рядъ распоряженій и указаній, — приказалъ подать лошадей.
Спускаемся верхами не по дорогѣ, а по страшно крутому откосу горы. Кони пугливо подвигаются внизъ.
— Что, не особенно ловко? — хохочетъ Смирновъ, спускаясь на своемъ сильномъ и коренастомъ Монголѣ.— Ничего, тренируйтесь. Я хочу убѣдиться, насколько этотъ спускъ можно разработать подъ дорогу.
Ничего, можно. Нужно только убрать камни и подсыпать земли.
Я глядѣлъ на коменданта и диву давался, сколько въ этомъ человѣкѣ энергіи. А вѣдь онъ уже перешагнулъ за пятьдесятъ.
— А знаете, господа, ей Богу какой-нибудь фанатикъ-японецъ, по окончаніи кампаніи, меня ножомъ пырнетъ.
На всѣхъ планахъ, отобранныхъ у японскихъ офицеровъ и нижнихъ чиновъ, нанесены только укрѣпленія, разбитыя на основаніи Высочайше утвержденнаго плана.
Они наносили ихъ во время своихъ мирныхъ рекогносцировокъ до войны.
Офицеры японскаго генеральнаго штаба представили въ Токіо подробный планъ крѣпости. Тамъ детально разработали атаку крѣпости. Все должно было итти, какъ по писанному, и вдругъ все рушилось.
Тамъ, гдѣ ничего не ожидали, наткнулись на укрѣпленія довольно сильной профили. Здорово опростоволосились!
Два мѣсяца съ лишнимъ бьются и ничего не могутъ сдѣлать.
За сѣверо-восточный фронтъ я очень боялся, пока не оборудовалъ тамъ довольно сильную оборону изъ морскихъ орудій [20].
{Въ дополненіе къ приказу временно командуюіцаго эскадрой Тихаго океана контръ-адмирала князя Ухтомскаго, отъ 7 августа сего года, за № 32, объявляю ниже сего нодробный списокъ укрѣпленій, съ опредѣленіемъ по раіонамъ и съ указаніемъ числа установленныхъ на нихъ морскихъ орудій и прожекторовъ и числа людей, состоящихъ на этихъ укрѣпленіяхъ.
А на этомъ (западномъ) фронтѣ мы долго можемъ держаться, даже при многихъ и стремительныхъ штурмахъ.
Нѣтъ, японцы знаютъ, гдѣ наше слабое мѣсто. Присосались къ сѣверо-восточному фронту. На томъ-то фронтѣ всѣ жизненные и боевые запасы крѣпости.
Ну, да ладно! Оборвалъ ихъ на нервомъ штурмѣ, теперь они мнѣ не страшны. Я вполнѣ освоился съ ихъ тактикой.-
Мы ѣхали уже по улицѣ Новаго города. Показался заколоченный домъ Сндорскаго, гдѣ осколкомъ снесло голову баронессѣ Франкъ.
— Мы еще подымемся на Зубчатую батарею… Свернули за уголъ.
На улицѣ, въ двѣ шеренги, стоитъ выстроенная рота. Очевидно, ожидаетъ командира. Видъ у людей утомленный, потрепанный. Обмундированіе пестрое. Въ разныхъ фуражкахъ.
Фельдфебель скомандовалъ.
Комендантъ поздоровался — Здорово, друзья!
Изъ-за угла выбѣжалъ капитанъ; на ходу: — Смирно-о-о-о!
ЦИРКУЛЯРЪ
Штаба командующаго отдѣльнымъ отрядомъ броненосцевъ и крейсеровъ
въ Портъ-Артурѣ.
Портъ-Артуръ, ноября 2 дня, 1904 года.
№ 241.
Въ дополненіе приказа № 70 и циркуляра № 205, штабъ объявляетъ, что командующій отрядомъ приказалъ причислить къ раіонамъ:
— Это, ваше превосходительство, сводная рота. Вчера вечеромъ мы смѣнились съ Высокой, сейчасъ идемъ къ флигель-адъютанту Семенову.
Смирновъ верхомъ молча слѣдуетъ по фронту, вглядывается въ каждое лицо.
Рота впилась въ него глазами. Медленно поворачиваютъ за нимъ головы.
Какихъ тутъ лицъ не было? Суровыя, серьезныя, бородатыя, веселыя, усатыя, наивныя, безусыя, озабоченныя, беззаботныя, глупыя, умныя…
Все ближайшія жертвы снарядовъ, пуль; кандидаты въ общія могилы, госпиталя; будущіе калѣки, о которыхъ, конечно, позаботится родная Россія [21].
Грустная картина.
— Спасибо, дорогіе, за геройскую службу!
Рота гаркнула въ отвѣтъ. Эхо звонко откликнулось здѣсь, между ближайшими постройками, и оттуда, изъ-за горъ, куда люди шли умирать, словно смерть ихъ звала оттуда.
Комендантъ поднялъ своего Монгола въ галопъ.
Солнце сильно припекало. Жарко было въ природѣ — грустно и холодно въ душѣ.
Поравнялись съ домомъ Сидорскаго.
Въ памяти рельефно возстали картины 2.6 февраля.
Я перешелъ въ минорный тонъ.
Вспомнилъ о невинныхъ, безвременныхъ жертвахъ; m-elle Kaлевичъ — юную, женственную, красивую; ея страшныя страданія, горячую, страстную мольбу спасти жизнь… — Спасите! спасите! молила она…
— А знаете, на меня теперь положительно не дѣйствуютъ чужія страданія…
— Это такъ говорятъ всѣ, ваше превосходительство, кто много и глубоко перечувствовалъ и чувствуетъ, сказалъ Гаммеръ.
— Нѣтъ, право, я какъ-то притупился. Мы быстро подымались на Зубчатку.
Оттуда спустились дорогой, ведущей къ центральной электрической станціи, расположенной въ глубокой лощинѣ, вблизи завода Ноюкса.
Встрѣтили охотника 26-го полка, уже знакомаго читателю г. Загоровскаго (членъ портъ-артур. окружнаго суда), ставшаго молодцевато во фронтъ.
— Здравствуйте, привѣтливо поздоровался комендантъ.
Г. Загоровскій, не моргнувъ глазомъ, вытянувшись въ струнку, приложивъ руку къ головному убору по всѣмъ правиламъ дисциплины, браво отчеканилъ:
— Здравія желаю вашему превосходительству.
Смирновъ подалъ руку.
Загоровскій оставался вѣренъ себѣ и отвѣчалъ, какъ подчиненный.
Многимъ можно было взять примѣръ съ Загоровскаго, я уже не говорю про его выдающуюся храбрость.
Посѣтивъ Семенова, мы скоро были уже въ Старомъ городѣ.
Проволока и г.г. Коганъ и Донецъ.Въ крѣпости ощущалась крайняя необходимость въ изолированной электрической проволокѣ.
Бились, бились — нигдѣ нѣтъ.
Наконецъ сообщили коменданту, что проволока есть у мѣстнаго коммерсанта, нѣкоего г. Коганъ.
Оказывается, что онъ предлагалъ продать ее въ портъ и приносилъ даже образцы.
