Рунет. Сотворенные кумиры - Юлия Идлис

Со смехом это было сказано или без — неизвестно. Текст ведь многого не передает. Но рискну предположить, что все-таки со смехом.

Драйв «молодого идиота»

В сентябре 2008 года vero4ka написала: «Однажды я поступала в школу юного журналиста, и нам выдавали такой листочек в линеечку, озаглавленный “Автобиография”, так вот там нужно было обязательно указать цель жизни, мне было четырнадцать, и я написала “максимальная самореализация”, без единой ошибки, ну, просто нравилось, как звучит».

— Ты до сих пор одна из самых юных популярных блогеров. Это льстит или раздражает?

— Ты знаешь, сейчас это становится все более угрожающим, — здесь Верочка округляет глаза, понижает голос и произносит с несколько наигранным ужасом: — Потому что появились реально вменяемые люди, которые младше меня. 22 — это уже 17, да? Нормальный вполне возраст, когда ты отдаешь себе отчет во всем.

Мне было скучно в школе, я закончила экстерном два последних класса и поступила в 15 лет на журфак. Но я не вундеркинд, и к тому же я распиздяй ужасный. Что толку в том, что ты поступаешь в 15 лет, если бросаешь в 20? Пока я действительно была не очень взрослая, мне это нравилось — какой-то сорт избранности. К этому привыкаешь, когда говорят: «Вот, в такие годы уже так много понимает!» Мы с Рыжей, кстати, разговаривали — а ей 26 сейчас, — и она говорит: «Почему мне перестали говорить “такая маленькая, и столько знает”? Я по-прежнему много знаю, почему мне перестали это говорить?!»

Роль вундеркинда-любителя привлекает тем уровнем безответственности, который она предполагает, поэтому к нему прибегают многие. Верочка — не исключение. Ее сетевой и публичный образ вплоть до 2009 года — этакий подросток среди взрослых умных зануд. Это позволяет наплевать на всякую внутреннюю цензуру и «премодерацию» того, что говоришь, и просто разговаривать, не пытаясь казаться умным. Сеть вообще дает эту возможность — не быть особенно умным, не отвечать так уж за свои слова. Или отвечать — но только перед собой.

Поэтому в интернете так просто иметь собственное мнение: сетевая безответственность позволяет высказывать его в любом месте, в любое время и в любой форме. А в инфантильном Рунете и вообще очень просто быть маленьким принцем со своим баобабом на собственной маленькой планете. Впрочем, vero4ka и в сети, и в жизни — вполне себе маленький принц: эта роль ей нравится, и именно она в свое время стала ее торговой маркой.

Только что я, inimoralist[101] ,

another_kashin и еще два прекрасных человека. отснялись в программе «Большие» для телеканала «Культура», где говорили об интернет-блогинге. Получилось правда смешно, я была, в общем, куском декорации: сидела в серединке на исполинском стуле, качала ногой в каблуке и изредка вставляла в разговор свои многозначительные «Хмм!»; темой оказался алгоритм поиска правдивой информации в блогах, серьезные дяди апеллировали к терминам а-ля «бритва Оккама», «механизмы формирования общественного мнения»; я широко улыбалась, натурально теребя платочек в руках, и смотрела на красавца ведущего: он Петя, он белозуб, трогателен и совершенно неподражаемо вскидывает брови; глас с неба говорил ему: «Нет, Петь, еще дубль», и он умудрялся третий раз искренне поблагодарить и попрощаться с нами, ни разу не повторившись с формулировкой.

Из журнала vero4ka, 31 октября 2005

— Когда нам с моей подругой Заболотной было по 15 лет, мы составили список вещей, которые точно должны успеть до 20. Выучить такой язык, сякой язык, поучаствовать в таком-то театральном проекте, получить премию «Дебют», развить в себе то, се, повидать такую-то страну. Исполнилась треть.

Правда, на ее исполнение потребовалось почти на три года больше. В 2008 году Вера Полозкова вместе с журналистом Михаилом Калужским начала играть в «Обществе анонимных художников» — интерактивном спектакле, поставленном в Театре. doc немецким режиссером Георгом Жено, учеником Марка Захарова. Это импровизированное коллективное интервью: у спектакля нет четкого сценария, а то, что получится в итоге, очень зависит от того, кто будет в зале.

Ведущие задают зрителям и себе вопросы (Как ты заработал и на что потратил свои первые деньги? Какой памятник себе ты хочешь? Назови три страха, с которыми ты бы хотел расстаться навсегда?) и вместе, всем залом отвечают на них. Ответы бывают банальные и неожиданные, а бывают — совсем неожиданные. Например, однажды кто-то принес на спектакль гитару, расчехлил ее и спел собственную песню.

В самом конце ведущие раздают виртуальные премии — кто какие попросит. Обычно из зала заказывают несколько «Оскаров», премии MTV, олимпийские медали. Например, не умеющий плавать Калужский регулярно получает медали за водные виды спорта — плавание, водное поло. Кто-то придумал себе диплом за то, что долго не курил, какая-то девушка попросила «паспорт мира», другая — роль в фильме «Чучело».

— Мы переглянулись с Калужским и подумали: как же это можно устроить-то, чтобы она получила эту роль? — вспоминает Вера. — И я немедленно стала маленькой Кристиной Орбакайте, а он — Роланом Быковым. Я ходила за ним и говорила: «Дядя Ролан, дядя Ролан, ну я не могу наголо, меня же не поймут, ну посмотрите на меня, меня же не поймут, ну пожалуйста.» Он ходил и говорил: «И что мне делать? Сегодня уже третий съемочный день, что ты мне предлагаешь?!» А я говорила: «Ну пусть вот Олечка сыграет.» Он такой, грозно: «Олечка, ты сыграешь?» И Олечка такая: «Да.» И потом она благодарила «Ленфильм» и все такое.

Кроме Москвы, «Общество.» побывало в Петрозаводске, во Владивостоке — это уже в 2009-м. Полозкова ездит на гастроли и сама по себе, без спектакля — как поэт. Она выступала в Минске, Киеве, Перми, под Рязанью — в колонии для несовершеннолетних, в городе Сумы. 30 декабря 2008 года она написала у себя в блоге: «Год 2008 — пунктирно — выглядел так: Киев — Киев — Киев — Питер — Минск — Рязань — Шарм-элъ-Шейх — Киев — Сумы — деревня Слободка Переславского района Ярославской области — Сингапур — Бангкок — Одесса — Тамбов — Красноярск — Париж — Дели — Варанаси — Каджурао — Орча — Агра — Пушкар — Джайпур - Морджим — Арамболъ — краешек штата Махараштра — Бага — Анджуна — Панаджи — Киев. Мама рассказала мне, что купила карту мира, чтобы отмечать на ней мои перемещения. “А то приходят гости, спрашивают “где Вера?”, аяи показать не могу”».

А вот с получением премии «Дебют» получилось смешно. В феврале 2009 года Полозкова получила «Неформат» — премию для русскоязычных авторов младше 27 лет, учрежденную тем же фондом «Поколение», который в 2000-м учредил премию «Дебют». Фактически это был анти-«Дебют». Авторы «Дебюта» и близкие к ним критики возмутились: мол, какой же vero4ka неформат с ее десятью тысячами [102] френдов? «Неформатом», противостоящим попсе и гламуру, они привыкли считать себя и были не готовы так запросто сдать свои позиции.

Евгения Вежлян, критик и ведущая литературного салона «Читательский клуб», в своем журнале vejlyan анонсировала дискуссию под названием «Поэт ли Полозкова?», так как после вручения «Неформата» этот вопрос стал живо интересовать литературную общественность. Одним казалось, что Полозкову незаслуженно легитимировали, признав ее поэтом; другие считали, что Полозкова, наоборот, собою и своей сетевой популярностью легитимировала мутную и невнятную премию «Неформат». «С одной стороны, еще большой вопрос, от кого к кому в этом случае должен перетекать символический капитал (не столько “Кто такая Полозкова?” — “Та, которой дали премию “Неформат”, сколько “Что еще за премия “Неформат ”? - “Ну как же, та, которую дали Полозковой ”), — писал у себя в блоге культуртрегер и поэт Дмитрий Кузьмин. — Ас другой — это ведь просто очередной жест из серии “теперь неформатно быть форматным”, удивляться которому после истории писателя Акунина, перерождения писателя Сорокина и многих других сюжетов последнего десятилетия довольно странно».

Пока в русской блогосфере шли жаркие дискуссии о формате, о природе поэтической популярности и о правомерности некоторых награждений, простуженная Полозкова вместе с «Обществом анонимных художников» была сперва в Петрозаводске, потом во Владивостоке. Я позвонила ей в Петрозаводск, чтобы спросить, когда она намеревается перестать быть «молодым поэтом» и стать просто поэтом, без возрастных уточнений: мне нужен был ее комментарий для статьи о лауреатах только что врученной премии «Неформат».

— Мне прекрасную вещь на эту тему сказал Дмитрий Быков, — прокашляла мне в трубку Вера. — Я у него спросила: «Дмитрий Львович, когда вы перестали бороться за свое существование? Когда вы перестали ругаться с людьми, которые называют вас выскочкой, самозванцем, молодым идиотом? Когда в этом отпала необходимость?» Он посмотрел на меня и сказал: «Ну, тебя лет шесть еще ебать будут».