Мехасфера: Ковчег - Андрей Умин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Второй план Юраса тоже затрещал по швам, когда Матфей смог невредимым вернуться с водоочистной станции, хотя по замыслу самопровозглашенного вождя его должны были укокошить дикси. Но старик не отказывался от задуманного и даже исхитрился отправить врага за водой уже после того, как состоялась первая атака на лагерь. Опаснее ситуации не придумаешь, но Матфей вновь вернулся живым, хотя и сильно потрепанным. Досадные сбои в идеально составленных планах Юраса повторялись снова и снова, потому как Матфей теперь все чаще мелькал перед ним и раздражал как бельмо на глазу. Морпехи оценили его храбрость и поставили охранять лагерь, а ведь только самым сильным и по-хорошему изворотливым инкам выпадала эта честь. Из-за частых атак мутантов приходилось ставить в дежурство все больше крепких ребят. Освобожденные таким образом от каторги воины смогли нормально вздохнуть, но и скорость работы от этого пострадала.
— А куда теперь спешить? — разводил руками Браво. — Через полный каннибалов лес нам к Архангельску все равно не прорваться. Плакало наше спасение.
— К ним бы с тыла зайти, — вздыхал Фокстрот. — Раз уж вся их армия тут. Значит, с другой стороны у них теперь брешь в защите.
— Был бы жив наш отряд… — Подполковник хотел швырнуть об стену свой автомат, но на середине фразы передумал психовать и закончил ее совсем грустным тоном, не сумев как следует взорваться, вспылить.
Недооценка врага в первые дни атаки едва не приговорила морпехов к быстрой и очень болезненной смерти. Вопреки их ожиданиям натиск противника с каждым днем нарастал, и к пятнадцатому ноября мутанты едва не прорвались в лагерь. Тогда всех спасла самоотверженность Матфея, уже знавшего, как противостоять этим тварям. Получив опыт борьбы с ними во время походов к водоочистной станции, он взял на себя несколько самых опасных мутантов и отвлекал их, бегая вокруг лагеря, пока марсиане спешно латали стену. Он уловил некоторые особенности их поведения, к которым можно было приноровиться. Ловкий помощник Инки без труда уворачивался от мощных ударов и показывал богатырскую силу, когда от этих ударов увернуться уже было нельзя. Обладая куда более слабым, чем у дикси, скелетом, он благодаря смекалке и боевой хитрости мог спокойно бороться с ними один на один. Издалека такая стычка походила на поединок быстрого и легкого боксера с перекачанным стероидами тяжеловесом. Жаль, никто не успел насладиться этим зрелищем. Как только опасность прорыва обороны миновала и стены лагеря восстановили, морпехи позвали своего лучшего инка назад. Под заградительным огнем лазеров он добежал до спущенной со стены веревки и спасся от очередной неминуемой смерти.
Юрас от злости даже сломал свою палку, служившую ему посохом. Не желая видеть, как солдаты воздают Матфею почести, он скрылся в глубинах лагеря, чтобы поскорее найти себе новую палку. Какой злодей без посоха, ведь так?
Подготовка ракеты затормозилась еще больше после того, как семнадцатого ноября до Плесецка добрались берги. Тяжелая артиллерия и штурмовые тараны каннибалов в одном лице вернулись из долгого похода на запад и достаточно изголодались по концентрированному урану, чтобы снова налиться звериной злобой. Обычные мутировавшие медведи, хотя и выглядят так же, как берлоги, никогда не выходят на тропу войны, если их не атаковать. Шестилапые таежные гиганты питаются падалью и древесной корой, впитавшей атмосферную радиацию. Они не нападают на других обитателей Пустоши — когтерогов и волкогавов — и уж тем более держатся подальше от самых свирепых исчадий Земли — клыков смерти, вызывающих у всех трепет одним своим рыком, одним только запахом скорой и мучительной смерти. Берлоги так и остались бы безобидными великанами типа мамонтов или диплодоков, но падкие до непотребства дикси научились их приручать, раскрыли в них самые чудовищные инстинкты. Любовь бергов к радиации помогла сроднить два биологических вида, и теперь шестилапые и двуногие мутанты вошли в симбиоз. Если даже в человеке легко развить звериные чувства, то в животных и подавно.
— Что это за твари?! — ужасался Фокстрот, едва удерживаясь на частоколе.
Один из мутировавших медведей преодолел все заградительные барьеры и теперь долбился о стену, как таран о ворота средневекового замка. Он хотел добраться до ближайшего экзоскелета.
— Разряжай в него лазер! — кричал подполковник. — У тебя пушка усиленной модификации. Не жалей заряда!
— Скоро мы останемся безоружны.
— Плевать! Надо сначала отбиться, а потом уже посчитаем потери.
Фокстрот выставил мощность своего ружья на максимум и прожог саму материю пространства перед собой. Яркий луч отразился в багровом небе молнией без туч и грозы. Толстая кожаная броня мутанта не выдержала такой концентрации температур и оплавилась, как кусок масла под раскаленным ножом. Над лагерем разлетелся чудовищный рев умирающего животного. Через его горло вырывался весь объем воздуха исполинских легких. Берлог бросился обратно к лесу в предсмертном порыве сбежать от лазерного луча, но в нем уже дымилась сквозная дыра. Из раны животного не пролилось ни капли крови, и морпех даже не сразу понял, задел он зверя или нет, но по выходящему из отверстия в груди черному дыму стало понятно, что животное обречено. Пробитые адским лучом сосуды и артерии сразу же запеклись, остановив циркуляцию крови в организме. Несколько метров берг пробежал с оскалом страха на морде, но шок быстро прошел, и вся его полуторатонная туша задергалась в смертельных конвульсиях. На этом закончилась пятнадцатая по счету атака дикси.
Несколько волн берлогов хорошо потрепали периметр лагеря и особенно шаткие здания, между которыми тянулся спешно построенный частокол. Морпехи могли латать только небольшие участки стен и уж никак не успевали восстановить за одну ночь целые дома.
Фокстрот покачал головой:
— Мой лазер на нуле.
— Зато ты отбил атаку, капитан, — похвалил его Браво.
— Но что мы будем делать завтра?
— Поживем, увидим, — вздохнул командир. — Поживем, увидим.
Они приходили в себя после чудом отбитой атаки и пытались понять, как продержаться до следующего вечера. Теперь вся их жизнь состояла из таких отчаянных бросков изо дня в день. К ним подошел Оскар.
— Деревянный частокол легко восстановить, но здание за ночь мы не отстроим, — сказал он. — И даже если отстроим, то подойдем к новому штурму полностью обессиленными.
— Нельзя так, — согласился Браво. — Мы должны отдыхать.
— Вот и я о том же, — развернул свою последнюю жвачку ученый. — А эти твари только и добиваются, чтобы мы ослабли. Они подлые и хитрые, как те марсианские черви, сэр.
— Как черви? — удивился Браво. — Но у
