Создания света, создания тьмы. Остров мертвых. Этот бессмертный - Роджер Желязны

— В твоем предложении две большие дыры. Для Рут Ларри Ленты не будет, это раз. Мне придется покинуть остальных, это два. То, что я смогу снова воспроизвести их потом, не имеет значения, если я должен оставить их позади сейчас.

— Аналоги, которые ты воспроизведешь, помнить об этом не будут.

— Это не существенно. Они есть уже сейчас. Они также реальны, как ты и я. И не важно, что их можно продублировать… Они на Острове Мертвых, правильно?

— Да.

— Выходит, если я должен буду разрушить его, чтобы погубить Шендона, я погублю и остальных?

— Это неизбежно.

— Я отклоняю твое предложение.

— Это твое право.

— Будут какие-либо иные предложения?

— Нет.

— Теперь, когда мы можем вернуться к первоначальному предмету нашей беседы, расскажи мне, что произошло между тобой и Шендоном.

— Теперь у него есть Имя.

— Что?!

— За ним стоит тень Белиона.

— Этого не может быть. Так не бывает. Он не мироформист…

— Потерпи минутку, Френк, я понимаю, что здесь необходимо разъяснение. Вероятно, некоторые вещи Дра Марлинг тебе не сообщил. Он был из ревизионистов, так что это понятно. Ты знаешь, что Имя-носящий должен иметь не только Имя, чтобы формировать миры…

— Но это необходимо. Это неотъемлемый психологический прием, который позволяет высвободить подсознательный потенциал, необходимый на определенных ступенях работы. Чтобы творить миры, человек должен ощущать себя Богом.

— Тогда почему я не могу?

— Я никогда о тебе не слышал, пока ты не стал моим врагом. Я не видел образцов твоей работы, кроме тех, что у меня перед глазами, сработанные поверх моих творений. Если это образец, то заявляю, что работать ты не можешь. Паршивый из тебя вышел мастер.

— Считай, как тебе угодно. Тем не менее я с очевидностью в состоянии манипулировать необходимыми процессами.

— Это может выучить любой. Мы разговариваем о творческой работе, следов которой я тут не примечаю.

— Я говорил о пантеоне Странти. Он существовал еще до появления мироформистов, как ты знаешь.

— Ну и что из этого?

— Ревизионисты, такие, как Дра Марлинг и его предшественники, использовали старую религию для своей работы. Они видели ее символы не как таковые, а как средство психологической настройки. Твое утверждение как Шимбо Громотворца было лишь средством закрепить в подсознании особый способ организации. Для фундаменталиста это святотатство.

— А ты фундаменталист?

— Да.

— Тогда зачем ты сам пошел учиться делу, которое считаешь грязным? Ответь!

— Чтобы получить Имя.

— Кажется, я что-то не понял.

— Мне нужно было Имя, а не профессия. Я руководствовался религиозными, а не экономическими соображениями.

— Но это лишь психологическое средство…

— В том-то и дело! Это не просто средство. Это подлинная церемония и влечет за собой подлинный результат — контакт с божеством. Это обряд посвящения для высших жрецов Странти.

— Тогда почему бы тебе было не принять святой сан, вместо того чтобы изучать инженерию планет?

— Потому что произвести обряд может только Имя-носящий, я двадцать семь живых имен — все были ревизионистами. Они не санкционировали бы обряда по известной причине.

— Двадцать шесть, — уточнил я.

— Двадцать шесть?

— Дра Марлинг покоится в недрах горы, и Лоримель Многорукий пребывает в счастливом ничто.

Он склонил голову и помолчал.

— Еще на одного меньше. Я помню время, когда их было сорок три.

— Печально.

— Да.

— Зачем же тебе понадобилось Имя?

— Чтобы стать священником, но не мироформистом. Но ревизионисты не потерпели бы такого среди своих. Они позволили мне завершить учение и затем отвергли меня. Потом, чтобы больше оскорбить и унизить меня, следующим посвященным стал инопланетянин.

— Понимаю. Поэтому ты предназначил меня для отмщения?

— Да.

— Но это едва ли моя вина. Практически всю эту историю я слышу впервые. Я всегда считал, что присвоение Имени лишь формальный обряд.

— Теперь ты станешь знать больше. Ты должен понять, что к тебе лично я зла не питаю. Я ударяю через тебя по тем, кто святотатствует. Ясно?

— Зачем же ты занялся мироформированием, если, по-твоему, это аморальное занятие?

— Мироформирование само по себе ничего дурного не представляет. Я протестую только против использования истинной религии в данных целях. В ортодоксальном смысле слова Имени я не ношу, и работа эта хорошо оплачивается. Так отчего же мне не заниматься ею?

— Не вижу причин отказываться, если кто-то действительно вздумает дать тебе заказ. Но какое тогда ты имеешь отношение к Белиону, а Белион к Майку Шендону?

— Грех и наказание — таковы наши отношения, как мне кажется. Я самостоятельно произвел обряд присвоения Имени в храме в Прилбеи. Ты знаешь, как это делается — приносится жертва, произносится формула, и ты начинаешь продвигаться вдоль внешней стены храма, почтительно приветствуя каждое божество, а потом загорается одна из пластин с изображением, и в тебя входит Сила. И это будет твоим Именем.

— Ну и?

— У меня загорелось изображение Белиона.

— Значит, ты утвердил себя?

— Скорее, это он утвердил меня своим Именем. Я не желал именно его, потому что он разрушающий бог, а не созидающий. Я надеялся, что ко мне придет Кирвар Четырехлицый Отец всех Цветов.

— Каждому по делам его.

— Верно, это была самая первая и самая главная моя ошибка. Белион начал управлять мною, даже если я его не призывал. Не знаю, но, быть может, он даже руководил мною в подготовке мести для тебя, потому что ты носишь Имя его исконного врага. Да, даже сейчас я чувствую, как происходит перемена в моих мыслях. С тех пор как он меня оставил, все пошло не совсем так, как раньше…

— Как он мог тебя оставить? Союз заключается на всю жизнь!

— Но характер моего утверждения мог не обязывать к этому. Теперь его со мной нет.

— Значит, Шендон…

— Да. Он один из редких представителей среди вас, землян, таких, как ты, которые могут разговаривать без слов.

— Я не всегда это умел. Дар развивался во мне медленно, пока я учился у Марлинга.

— Когда я возвратил его к жизни, то в его сознании я тут же обнаружил гнев по поводу того, что он погиб от твоей руки. Но потом он быстро погасил гнев и начал разбираться в обстановке. Его умственные процессы заинтересовали меня, и я стал выделять его среди остальных, начал давать ему поручения. Я часто с ним разговаривал и многому его научил. Он помогал мне подготовиться к твоему прибытию.