Жестокие духи - Кэт Чо

– Ты должна сделать выбор сейчас.

Взяв бусину в руку, Миён закрыла глаза. Она ощутила пульс. Она почувствовала притяжение. Было бы так легко снова воссоединиться с ней. Но она также ощутила голод. Он растекался по ее венам, желая поглотить ее. Он хотел соединить ее с луной, чтобы дать ей силу и вместе с тем заточить ее.

А Миён знала, что не хочет такой жизни.

Теперь, когда бусина оказалась у нее в руках, она чувствовала свою связь с ней. И, когда Миён представила себе эту связь, появилась золотая нить, соединяющая ее с бусинкой. Она взяла ее в руки. Нить выглядела тонкой, но натянулась туго и крепко, как сталь. Миён дернула за нее и почувствовала укол боли. Она потянула снова, и боль усилилась, как огонь, поднимающийся вверх, чтобы охватить, наполнить ее тело.

Она дернула в последний раз – и закричала. Когда нить наконец оборвалась, ей показалось, что тысяча ножей вонзились в ее кожу. И она почувствовала, как бусинка растворилась, превратившись в пыль у нее на ладони. Ее тело онемело, энергия иссякла. Сила вытекала из Миён, пока она не почувствовала себя опустошенной. Пока она не перестала чувствовать что-либо.

64

Чуну уставился на неподвижное тело Миён. Она не просыпалась, сколько Сомин ни трясла ее и ни звала по имени.

Рядом с ним Синхе застонала от боли:

– Чуну.

Она была бледная и вся в поту. Опустившись на колени рядом с ней, он положил руку ей на лоб.

– Ты вся горишь.

– Это тело слишком слабое, – сказала она. – Я чувствую, как оно ломается.

– Что произойдет, если он умрет, а ты все еще будешь внутри его? – спросил Чуну.

– Я не знаю. Но я чувствую, как тьма тянет меня вниз. Я чувствую, как угасаю.

– Отпусти его. Пожалуйста, Синхе. Или вы оба умрете.

Она покачала головой, затем поморщилась, как будто даже легкое движение причинило ей боль.

– Не могу. Я как будто приросла к этому телу. Не могу отпустить его сама.

– Сомин-а, – позвал Чуну напряженным от волнения голосом.

Сомин ничего не ответила. Она все еще пыталась привести в чувство Миён.

– Сомин, пожалуйста.

Возможно, именно отчаяние в его голосе наконец заставило Сомин поднять глаза. Она подобралась к ним и опустилась на колени рядом с Синхе.

– Ты в порядке?

Но, когда Сомин протянула руку, Синхе отпрянула.

– У нас не так много времени, – привлек Чуну внимание Сомин. – Нам нужно вытащить душу Синхе из Джихуна, чтобы его тело могло снова набраться сил.

– Но это означает… – Она замолчала, как будто не могла произнести эти слова. – Должен быть какой-то другой способ.

– Нет, и у нас нет времени на обсуждения, – возразил Чуну.

– Тебе не нужно этого делать, – взмолилась она. – Пожалуйста, я не хочу, чтобы ты это делал.

Чуну крепко прижал Сомин к себе, и ее рыдания сотрясли их обоих.

– Я не могу позволить тебе потерять Джихуна. Он слишком важен для тебя. А еще он невиновен. Он не заслуживает ничего этого.

Сомин крепко схватила его за плечи:

– Ты тоже был невиновен. Ты тоже никогда не выбирал того, что с тобой случилось!

– Даже если когда-то я был невиновен, теперь все иначе.

– Это не значит, что ты заслуживаешь смерти, – всхлипнула Сомин.

– Может, и нет, но она сейчас необходима.

Сомин обхватила ладонями его лицо, ее глаза изучали его, сверлили, как будто могли видеть все внутри его.

– Ты кое в чем ошибся.

– Сомневаюсь. Обычно я не ошибаюсь.

– Ты говорил, что сломлен. Ты говорил, что тебя нельзя исправить. Но тебя не нужно исправлять. Ты хороший человек, Чин Чуну.

– Я не человек, Ли Сомин.

Она бросила на него сердитый взгляд:

– Сейчас не время для шуток.

– А я думаю, что сейчас лучшее время для шуток. Зачем быть угрюмым занудой, когда я вот-вот умру?

Чуну ухмыльнулся своей дьявольски беззаботной улыбкой. Он не хотел, чтобы Сомин запомнила его отчаявшимся. Возможно, это было эгоистично, но он хотел, чтобы она вспоминала его с радостью.

Он ничего не желал так, как остаться с Сомин. Но он не мог. У него не было даже нескольких минут на то, чтобы показать, как много она для него значит. Не хватало времени. Даже если бы он прожил еще сто лет, ему бы все равно не хватило времени. Поэтому он прижался губами к ее губам. Пытаясь вложить в поцелуй каждую частичку своего сердца. Пытаясь показать ей, что, даже если его дух покинет эту землю, часть его останется здесь, с ней.

Наконец, отстранившись от Сомин, он повернулся к Синхе.

– Мы собираемся разорвать твою связь с этим телом, – объяснил Чуну. – Если ты попытаешься задержаться в нем, я не знаю, что с вами обоими станется. Но меня ты этим не накажешь: к тому моменту меня здесь уже не будет и оплакивать его я не смогу.

Синхе нахмурилась, затем кивнула.

– Я отпущу его. Мне больше нет нужды оставаться здесь. Сансин мертв. Ты будешь мертв. Я не боюсь уйти в иной мир.

Чуну не был уверен, может ли он доверять Синхе на слово. Но других вариантов у него не было, как и времени препираться. Поэтому он помог ей сесть.

– Теперь я вижу, – прошептала Синхе ему на ухо.

– Что ты видишь? – спросил Чуну.

Отстранившись, она так внимательно его осмотрела, что он задумался: что она в нем искала?

– Я вижу, что чувства между нами не были той любовью, которой, как я полагала, они являлись.

– У нас нет на это времени.

Она зажмурилась, пытаясь заглушить боль.

– Ты готов пожертвовать всем ради этой девушки. Мы же только притворялись, что готовы всем пожертвовать. Я бы отказалась от своей бессмертной жизни, а ты бы отказался от своей семьи. Но на самом деле ни то ни другое не имело для нас особого значения. Вот поэтому мы с тобой были глупцами. Да и не только из-за этого – из-за много чего еще.

Чуну кивнул, подтверждая правдивость ее слов.

– Прости меня, – извинился он. – Я любил тебя, потому что благодаря тебе забывал, какую жалкую влачил жизнь. И я хвастал тобой перед семьей, как заработанным трофеем. Это было эгоистично с моей стороны.

Внутренний конфликт Синхе проявился в морщине на лбу Джихуна, который теперь был таким потным, что волосы прилипли к коже.

– А я наслаждалась тем фактом, что была единственной, кто мог сделать тебя счастливым. Но, думаю, я всегда знала, что просто была единственной, кому ты позволял делать тебя счастливым.

– Ты права.

– Я рада, – сказала лисица, – что теперь мы наконец-то можем быть честны друг с другом.

– Надеюсь, что однажды наши души тоже смогут простить друг друга.

Синхе кивнула.

Чуну повернулся к Сомин и вытащил нож, который она прятала за поясом.

– Целься в сердце, как тогда с тем токкэби. Это проще всего.

– Проще всего? – Сомин задохнулась. – В этом нет ничего простого. Я не могу этого сделать.

Когда она взяла нож, он накрыл