Прозревшие в преисподней - Игорь Владимирович Огай

Указанный узел увеличился, и Семен понял. Солнце висело на уширении перекрестья трех крупных коридоров, с этой позиции действительно могло показаться, что пространство во все стороны одинаково, если только не залетать слишком далеко. А кому спрашивается, охота залетать туда, где ничего нет? Пути к перечисленным системам лежали, разумеется, внутри коридоров. Ближайшим был Лерон, грудью вставший на пути энергичного, самонадеянного, не признающего галактических правил и авторитетов неофита, которого столь опасно было впустить в общий дом или, по вкусу – в барак.

– Разведчики, отправленные к другим звездам никогда не возвращались, – сообщил Груббер. – Выходит, леры были здесь ни при чем.

– Почти всегда – ни при чем, – согласился святой отец. – Разве что пару тройку раз, когда им везло оказаться перед устьем существующего коридора.

– Три, – вдруг проскрипел дроффа, указывая когтем в грудь Семену. – Все три условия перед тобой, Сикорский. Абсолютное топливо для звездолетов, привычный комфорт для разумных, измененное пространство для неограниченных скоростей. Вот что такое – прозревшие. Это связь миров, которые не были к ней не готовы, а многие ее и не хотели. Двадцать две звездные системы, двадцать одна цивилизация. Ты кое-что слышал о яшми – гордом, самоотверженном народе, который отверг эмиссара прозревших и тут же оказался раздавлен святым воинством пресветлого Лерона. Воинством, без оглядки верящим в своего бога. А пока продолжалась бойня, чи-при и мы продолжали за бесценок поставлять яшми пирокинетик и гравилин. Ты хочешь узнать, чем занимались остальные семнадцать миров?

– Нет, – тихо сказал Семен. – Я знаю лишь, что они не вмешались, когда лерский «заградитель» в упор резал на ремни наш первый колониальный транспорт, едва прошедший орбиту Плутона. А значит, мне на них плевать.

– Правильно, – согласился святой отец. – Вот и им всем было плевать. Большинство из них закукленные цивилизации. Зацикленные на своих внутренних делах. Соблюдающие условия торговли и контактов, но не более. Кое-кто так же как мы выполняет свои полученные от прозревших функции. Но все они слишком хорошо знают, что бывает в нашем общем бараке с новичками. И что такое Пустая звезда – они тоже отлично знают.

– А я не знаю! – Груббер, похоже, задался целью вытянуть максимум информации из разболтавшихся инопланетчиков. – Что такое Пустая звезда?

Лер приблизился к схеме и ткнул в один из шариков – единственный из всех черного цвета.

– Здесь выгодное пересечение сразу пяти коридоров. И древние юу когда-то решили этим воспользоваться. Идея монополии должно быть так же стара, как сама галактика. Вселенского полицейского тогда еще не было, на Лерон прозревшие пришли позже. Вместо этого они выдавили Пустую звезду из их коридорного узла обратно в классическое релятивистское пространство. Этого оказалось достаточно, чтобы ни кто и ни когда больше не видел живого юу.

– А вы все стерпели! – звонко обвинила Жустин инопланетчиков. – И терпите до сих пор! Технологическая цивилизация? Трусы вы, застывшие в равновесии! Воинство светлого Лерона? Тупые религиозные фанатики! Неужели до сих пор ни кто у вас не включил свои мозги? И вы, дроффа… Наверняка тоже хороши! Да, подними вы трое бунт в бараке – раздавили б и прозревших, и Единого экспериментатора и черта с искусителем! Не напрягаясь! А если б еще кого-то из разомлевших подтянули!.. Размазали бы по их собственным коридорам, как пылесос – тараканов! Или все что вы говорили здесь пустой треп? А на самом деле вас устраивает? И зачем тогда, черт возьми, вам нужен Семен Сикорский!

Инопланетчики переглянулись. Дроффа кукарекнул что-то по-своему и прикрыл глаза пленкой – смущенье это или гнев землянам было недоступно. Лер приблизился к чи-при и тихо поделился:

– Возможно, вы были правы, дражайший Луманчкстрат. Возможно, ее действительно стоило устранить. Слишком умна.

Чи-при совершенно по-человечески смерил святого отца уничтожающим взглядом.

– Теперь об этом говорить абсолютно не уместно, – холодно отрезал он. – Мадемуазель Бертье, Семен Сикорский нужен мне, как раз для того, чтобы ответить на заданный вами вопрос. Тем более что теперь как раз подошла его очередь отвечать.

Семен усмехнулся. По идее именно сейчас должна была решиться его судьба, а заодно и судьба всех остальных присутствующих землян. А может быть и вообще – всех. Чем черт не шутит, раз уж пошел такой глобальный базар? Слишком глобальный, если подумать. Задавая свой вопрос, Семен рассчитывал узнать что-то о тайной изуверской секте, в крайнем случае о новой, недоступной землянам планете… Но не о двадцати же сразу! И не об эмиссарах тайных сил, действительно сравнимых с божественными!

Рассудок все еще пытался угнаться за агентом Груббером, впитывал новую информа-цию, сортировал по полчкам, пытался уложить в формирующиеся на ходу представления о новом мироустройстве. А вот эмоции так и не проснулись. Вселенная рухнула, будто Луна сорвалась все-таки со своей орбиты и отправилась в бездну, прихватив с собой крошечную жестянку с одиноким человечком на борту. И что же? Какова реакция этой козявки? Ошеломление? Ни чего подобного – всего лишь отстраненное удивление собственным спокойствием. Страх? Нет и в помине – только легкое беспокойство по поводу отсутствия видимых путей отступления. В конце концов, галактическая масштабность проблемы меркла по сравнению с малозначимым, частным, можно сказать, фактором: Жустин была рядом, живая и снова зрячая. Прозревшая, блин…

Честное слово, ему было даже любопытно, чего же именно хочет услышать от него надзиратель за справедливостью Луманчкстрат Отрекающий! И тот, конечно же, не заставил себя ждать.

– Мы не знаем, зачем прозревшие сделали то, что они сделали. Если это эксперимент, мы не понимаем его цели. Если божественное вмешательство или вселенская предопределенность – нет смысла даже пытаться понять. Но одно мы знаем точно – все мы заслуживаем большего. Большего чем просто исполнять свою функцию, чем подчиняться чужим правилам, вписываться в рамки невесть кем заданных ограничений… Ты права Жустин Бертье, нас не устраивает нынешнее устройство вселенной. И потому больше всего мы хотим поговорить с ее создателями. По своей инициативе и на наших условиях.

– Отлично, – хмыкнул Семен. – Сегодня определенно день пафосных речей и грандиозных намерений. Желаю успеха! Замолвите там и за людей словечко. А мы пока можно пойдем домой?

– Тебе уж точно нельзя, Чистолюй, – сообщил чи-при, улыбаясь.

– Я должен буду переводить, или подавать кофе?

– С переводом мы справимся. Ты всего лишь должен указать курс моим кораблям.

– Ага, – тот задумчиво почесал переносицу. – Ну что же ты сразу не спросил… Десять шагов на север от старой березы, повернуть налево и копать под большим камнем. Еще раз успеха