Север и Юг - Элизабет Гаскелл

Тем не менее мистер Торнтон по-прежнему чувствовал влечение к прекрасному образу Маргарет. Зачем же она солгала? Очевидно, боялась, что ее тайна раскроется. Леонардс, возбужденный алкоголем, спровоцировал ее спутника. Он сам полез в драку. Этого факта было достаточно для оправдания любого человека, который обратился бы в полицию и без всяких оговорок заявил об обстоятельствах происшествия. Но ползучий страх разоблачения склонил правдивую Маргарет ко лжи! Мистер Торнтон начинал жалеть ее. Чем все это закончится? Она не знает, во что ввязалась. Если начнется расследование, ее связь с молодым человеком все равно будет выявлена и обнародована в суде.

Внезапно он вскочил на ноги. Никакого расследования не будет! Он должен спасти мисс Хейл. Он может повлиять на коронерскую экспертизу. Составленное медицинское свидетельство, с которым его ознакомил дежурный хирург, было весьма неопределенным. Вскрытие трупа показало запущенную болезнь внутренних органов. Как сказал хирург, падение и удар о землю, а также последующее употребление алкоголя и охлаждение организма вызвали обильное внутреннее кровоизлияние. Если бы мистер Торнтон знал, что в этом деле замешана Маргарет – и если бы можно было предвидеть, что она запятнает себя ложью при даче свидетельских показаний, – он мог бы спасти ее одним словом, поскольку в ту ночь вопрос о необходимости расследования находился в шатком равновесии. Мисс Хейл могла любить другого мужчину… могла быть безразличной к нему… Но он окажет ей услугу, о которой она никогда не узнает. Ее ложь заслуживала презрения. Однако он некогда любил эту женщину. Он не допустит ее позора. Она не будет лжесвидетельствовать на суде, какие бы причины ни заставили ее предпочесть тьму неправды.

Когда мистер Торнтон вышел из своего кабинета, его суровый и мрачный вид напугал конторских служащих. Он отсутствовал примерно полчаса и, вернувшись, выглядел не менее хмуро, хотя успешно справился с поставленной задачей. Он написал две строчки на листе бумаги, вложил записку в конверт и, запечатав, отдал его старшему клерку.

– В четыре часа ко мне должен прийти мистер Уотсон. Этот человек когда-то работал у нас упаковщиком на складе. Теперь он инспектор полиции. Я назначил ему встречу, но по пути сюда повстречал знакомого из Ливерпуля, и тот попросил меня о встрече перед его отъездом из Милтона. Передайте этот конверт мистеру Уотсону, когда он придет.

Текст вложенной записки был следующим: «Прекращайте расследование по делу Леонардса. Данные медицинского свидетельства противоречивы и недостаточны для судебного разбирательства. Не предпринимайте дальнейших шагов. Я не вижу затруднений, но в любом случае беру всю ответственность на себя».

«Ладно, – подумал Уотсон, – это освобождает меня от неприятной работы. Никто из моих свидетелей ни в чем не уверен, кроме молодой женщины. Только она отчетливо и ясно сказала «нет». Станционный носильщик якобы видел драку. Но когда его вызовут в суд, он может изменить показания, и драка окажется неуклюжей шуткой, во время которой Леонардс сам налетел на ограду и упал с платформы. Он же был пьян и едва держался на ногах. Дженнингс, помощник бакалейщика, был бы неплохим свидетелем. Однако я вряд ли уговорю этого парня выступить в суде под присягой – особенно после того, как он узнал, что мисс Хейл категорически опровергает его утверждения. В любом случае расследование было бы трудным. Оно не принесло бы мне никакого удовольствия. Теперь я должен сообщить свидетелям, что их показания больше не понадобятся».

Тем же вечером инспектор снова навестил дом Хейлов.

Отец и Диксон уговаривали Маргарет пойти в постель. Они не понимали, почему она постоянно отказывалась уходить в свою комнату. Диксон знала лишь часть правды. Маргарет не рассказала ей о расспросах инспектора. И она скрыла от нее историю о фатальном падении Леонардса с платформы. Поэтому, руководствуясь любопытством, помноженным на преданность, Диксон предложила Маргарет отдохнуть на софе – судя по виду девушки, ей действительно требовался отдых. Однако Маргарет не желала откровенничать и вступала в разговор только тогда, когда ее о чем-то спрашивали. Она пыталась улыбаться в ответ на встревоженные взгляды отца, но вместо улыбки с ее бледных уст срывались лишь печальные вздохи. Мистер Хейл выглядел настолько обеспокоенным, что Маргарет наконец согласилась уйти в свою комнату и подготовиться ко сну. Было уже десять часов, и она не верила, что инспектор мог прийти так поздно.

Подойдя к отцу, сидевшему в кресле, дочь тихо спросила:

– Папа, вы скоро пойдете в постель? Не сидите тут долго.

Она не услышала ответа. Его слова потерялись в звуке, усилившем ее страхи и заполнившем все ее мысли. Это было тихое треньканье дверного звонка. Она поцеловала отца и сбежала вниз по ступеням с быстротой, которую никто не ожидал бы от нее минутой раньше. Она нагнала Диксон в коридоре.

– Возвращайся в кухню. Я сама открою дверь. Я знаю, это он… Мне хватит сил… Я сама должна разобраться с этим.

– Как угодно, мисс, – раздраженно ответила Диксон. – Хотя насчет сил вы явно преувеличиваете. Иногда покойники выглядят живее, чем вы.

– Правда? – повернувшись к ней, спросила Маргарет.

Ее глаза горели странным огнем, щеки пылали румянцем, но сухие губы оставались мертвенно-бледными. Она открыла дверь и провела инспектора в кабинет отца, затем поставила свечу на стол, аккуратно сняла с нее нагар и только после этого посмотрела на полицейского.

– Вы припозднились, – сказала девушка. – С чем вы пришли?

Она задержала дыхание, ожидая ответ.

– Мне жаль, что я принес вам столько ненужных хлопот. Мое начальство решило не продолжать расследование. Я был занят другой работой: встречался с людьми и проводил разыскные мероприятия. Иначе, поверьте, мэм, я пришел бы раньше.

– Значит, все закончилось? – спросила Маргарет. – Дальнейшего расследования не будет?

– Этим днем я получил записку от мистера Торнтона, – сказал инспектор, листая свой блокнот.

– Мистера Торнтона?

– Да, он член магистрата. Куда же я ее дел? Вот она!

Маргарет не могла читать текст, хотя стояла рядом со свечой. Строки плыли перед ее глазами. Тем не менее она держала записку в руке, словно внимательно изучала ее.

– Поверьте, мэм, мой ум освободился от большого груза. Свидетельские показания были очень неопределенными. Доктор не мог сказать точно, от чего скончался тот мужчина. Путаница в идентификации вообще усложнила бы дело. Я так и сказал мистеру Торнтону…

– Мистеру Торнтону? – вновь переспросила Маргарет.

– Я встретил его, когда он выходил из вашего дома. Он мой старый друг и, кроме того, член магистрата. Мистер Торнтон видел, как умирал Леонардс. Поэтому я рассказал ему о своих затруднениях.

Маргарет устало вздохнула. Ей не хотелось больше слушать инспектора. Она боялась того, что он мог рассказать. Девушка желала одного – чтобы полицейский ушел. Она с трудом произнесла несколько слов:

– Спасибо за визит. Но уже очень поздно. Где-то больше десяти часов.

С удивлением взглянув на его вытянутую руку, она вдруг поняла смысл этого жеста.

– Вот ваша записка. Какой неразборчивый почерк. Я половины слов не разобрала. Вы не могли бы прочитать мне текст?

Он выполнил ее просьбу.

– Спасибо. Вы сказали мистеру Торнтону, что меня там не было?

– Конечно, мэм. Мне жаль, что я действовал, основываясь на информации, которая оказалась ошибочной. Сначала молодой человек давал твердые показания. Теперь он сам сомневается в своих словах и надеется, что его ошибка не вызовет у вас большого раздражения. Он боится, что ваше семейство перестанет покупать продукты в их магазине. Спокойной ночи, мэм.

– Спокойной ночи.

Она позвонила в колокольчик и попросила Диксон проводить инспектора до двери. Когда служанка вернулась, Маргарет быстро прошла мимо нее.

– Все в порядке! – сказала она, не обращая внимания на Диксон, которая последовала за ней, чтобы задать свои назойливые вопросы.

Девушка взбежала вверх по лестнице, вошла в свою комнату и закрыла дверь на замок. Затем, не раздеваясь, она бросилась на кровать. Сил на размышления уже не осталось. Прошло полчаса, прежде чем неудобная поза и озноб, вызванный большой усталостью, вывели ее из оцепенения. Она начала вспоминать, сопоставлять и гадать. Прежде всего Маргарет подумала, что ужасная тревога о Фредерике закончилась и теперь ее нервное напряжение уменьшится. У нее возникло желание вспомнить каждое слово инспектора, связанное с мистером Торнтоном. Когда он виделся с ним? Что сказал? Что мистер Торнтон ответил? Какими были точные слова в записке? Но пока она вспоминала, вставляя или опуская фразы и слова, использованные в тексте, ее ум загнал себя в тупик. Она вдруг пришла к ужасному выводу. В тот фатальный вечер мистер Торнтон видел ее около станции Аутвуд. Позже ему рассказали, что она отрицала свое пребывание там. В его глазах она оказалась лгуньей. Она и была обманщицей. Но сейчас она не думала о раскаянии перед Богом. В хаосе мыслей перед ней маячил мрачный факт – она низко пала в оценке мистера Торнтона. Она даже не стала перечислять свои оправдания. Они не касались его. В эти мгновения Маргарет и подумать не могла, что кто-то начнет подозревать ее в недостойном поведении. Ведь она была вместе с братом! Но мистер Торнтон знал, что она солгала, и он был прав, осуждая ее.