Нужный образ - Джеймс Хоран

О. Да. сэр. Мы встретились с Ремингтоном в его офисе. Я передал ему деньги. Он забрал их в свой кабинет, а потом вышел и сказал Нудлзу, что получил гонорар и очень благодарен. Затем он пожелал нам хорошо справить Рождество.

В. Взятка сработала?

О. Через две недели мне позвонил Нудлз и сообщил, что парни переведены на верхний ярус на Рикерс-Айленд. Потом некоторое время я ничего не слышал о них. Однажды, по-моему, это было через месяц, позвонил Нудлз и сказал, что ребят выпустили. Они признали вину по меньшему обвинению, судья дал им год, но приговор утвердил как условный.

В. (Граймес) Вы говорили, вас и вашего спутника в офисе мистера Ремингтона видела его секретарша?

О. Да, сэр. Она даже видела, как я вручил ему рождественский подарок. (Смех).

В. (Шеннон) Мы выслали девушке повестку, конгрессмен. Она будет вызвана.

В. (Шеннон) Эта взятка закончила ваши взаимоотношения с мистером Ремингтоном.

О. О, нет. У нас было после этого много дел.

В. Пожалуйста, опишите вашу деятельность.

О. Ну, однажды пришел Нудлз и рассказал, что у него есть друг по имени Сэм Докси, владелец магазина одежды. Сэма схватили, когда он пытался подменить меха, и обвинили в крупной краже. Так вот, этот парень оказался болваном. Я уже говорил, если вы занимаетесь кражей мехов, вам надо иметь три руки и пять глаз, но у этого парня и то и друге имелось только в двух экземплярах. Конечно, у меня не было ни малейшего желания помогать этому дураку. Но Нудлз продолжал надоедать мне. В конце концов, я сказал «ладно» и отправил его к Ремингтону. Я получил три железных человечка, а Сэм — условный приговор.

В. (Джоунс) «Три железных человечка»? Что вы имеете в виду, свидетель?

О. Три тысячи, ваша честь.

В. (Шеннон информирует комитет, что Докси выслана повестка) Что нибудь еще?

О. Да, Братья Блитц. Они занимались подпольной лотереей в Гарлеме на Сто тридцать восьмой улице, и они действительно размахнулись. Они были взяты даунтауном.

В. Каким даунтауном?

О. Даунтауном. Полицейским. Агентурным отделом. Они взяли их мать.

В. (Шеннон) Продолжайте, пожалуйста.

О. Как я уже говорил, их взяли. Поэтому однажды ко мне пришел Нудлз и сообщил, что им нужен новый адвокат. Тот, что у них был, не мог дать взятку. Так что им был нужен тот, кто умел делать это. Я позвонил Ремингтону, и он установил для них плату десять… десять тысяч долларов, и они получили условный приговор. Об этом много говорили, потому что окружная прокуратура обвинила их в мошенничестве. Понимаете, полиция взяла их банк и сцапала их с бланками и лентами. Дело было открыто и закрыто. Уж не знаю, как это удалось. Я спрашивал Ремингтона, и он ответил, что просто позвонил Сондерсу. Он был слегка не в себе. Сказал, что Сондерс хочет 7000 долларов. Ремингтон получил 2000. Я только тысячу, что, конечно, мелочь. Думаю, эту тысячу он дал мне ради смеха, но меня это не волновало. В конце концов, получить тысячу за один телефонный звонок не так уж и плохо.

В. Договаривались ли вы с мистером Ремингтоном о городских заказах?

О. Конечно.

В. Расскажите об этом.

О. Ну, это я проделал через одного парнишку… молодого человека… по имени Менни Саммерс. Он был одним из моих клиентов. Он сказал, что обедал со своим двоюродным братом, которого зовут Стью Саксон, и он работает в большой фирме в Миннеаполисе и никак не может провернуть дело с городом, потому что нужны связи, а них у него не было.

В. (Граймес) Чем занимается компания?

О. Они производили снегоуборочные машины. В то время они старались продать городу оборудование на полмиллиона долларов. Понимаете ли, лопаты, соль, грузовики, ну в общем все.

В. Вы встречались с кем-либо из фирмы?

О. Да. Я как раз подхожу к этому, ваша честь. Так вот, я велел ему привести его брата, ну, этого Саксона. На следующий день он прибыл, и мы побеседовали. Он сказал, что хочет, чтоб в город приехал его босс, Кен Биринг. Я сказал: «Ладно, пусть приезжает». Он позвонил, Биринг был в восторге и прилетел в ту же ночь. На следующий день мы с ним встретились в номере парня. Выпили кофе, поговорили о погоде и движении в Нью-Йорке. Потом перешли к делу. Он сказал, что желает заключить с городом сделку на сумму более полумиллиона долларов за снегоуборочное оборудование. Возможно, это будет более 700000 долларов. Он разложил передо мной всевозможные брошюры, доказывая, какое у них замечательное оборудование, но я сказал ему, что в последний раз убирал снег в Польше, так что мне это совершенно не интересно, но меня интересует его предложение. Он хладнокровный парень и все улавливает. Он предложил нам сто тысяч долларов, если мы провернем дело. Это не так уж и мало, поэтому я позвонил Ремингтону прямо из номера в отеле, а потом помчался в его офис. Когда Ремингтон услышал о цифрах, он восхитился. И позвонил Сондерсу…

В. (Шеннон) Вы присутствовали при этом?

О. Да.

В. (Джоунс) Это был тот же телефонный номер, свидетель?

О. Да.

В. (Граймес) Откуда вы знаете? Он просил девушку набрать его?

О. Нет, сэр. Он сам набрал номер. У него есть личный телефон в кабинете. Но он почти сразу прекратил разговор. Он сказал Чаку — так он называет Сондерса — что у него для него кое-что есть. Примерно через минуту зазвонил телефон, и он стал беседовать с ним, называя Чаком и рассказывая о сделке, и вообще он заметил, что нам лучше встретиться за обедом. Мы и встретились. В ресторане «21».

В. (Шеннон) Вы встретились там с мистером Сондерсом?

О. Да, сэр.

В. Как вы думаете, мистер Ремингтон сказал мистеру Сондерсу, что вы бывший уголовник?

О. Нет, сэр. Не думаю. Но, конечно, тот понимал, что я не святой.

В. Как вас представили?

О. Просто мистер Джелло. Вообще-то, я считаю, что Ремингтон был просто ненормальный, что привел меня туда и дал встретиться с Сондерсом. Но, видимо, это всегда случается с теми, у кого воровство в натуре. Они просто не в силах ждать.

В. Значит, вы встретились с мистером Сондерсом и мистером Ремингтоном?

О. Да, сэр. Мы сидели и беседовали. Я видел, что Сондерсу очень понравился запах ста тысяч. Но он все время называл их «гонораром».

В. (Граймес) Вы хотите сказать, что он подразумевал адвокатский гонорар?

О. Совершенно верно. Конечно, про себя я смеялся. Передо мной сидел человек, старавшийся меня убедить, что дело в гонораре адвоката — этот парень из Сити-Холла представляет компанию, которая ведет бизнес с городом? Я говорил себе: «Он, должно быть, думает, что я дурак!» Но я ничего не сказал. Если уж ему так хочется, чтоб я верил, что ж, я поверю. Он болтал об исполнительных листах, обысках, сметах и так далее, а потом заявил, что посмотрит, что можно сделать. Думаю, он стал слегка нервничать из-за меня, потому что ел только яичницу-болтунью и кофе. А я просто сидел, как святой, и помалкивал. Я даже оставил их на пару минут, чтобы купить поваренную книгу.

В. (Шеннон) И сделка пошла?

О. Как по маслу. Биринг приезжал с метлами, лопатами, моделями грузовиков и отправлялся к Ремингтону. А однажды он пришел ко мне с двумя парнями. Они выглядели как частные детективы и передали мне чемодан. Биринг заявил, что это материал, о котором мы договорились. Я взял его в свой кабинет, но чуть не выронил. Он был нагружен деньгами. За всю свою жизнь я никогда не видел сразу столько монет. Мы выпили, а потом я взял одного постоянного таксиста, который крутился вокруг моего заведения, и мы поехали к Ремингтону. Я был в таком веселом настроении, что велел таксисту поездить вокруг Центрального парка. Мне хотелось узнать, что чувствуешь, когда разъезжаешь по городу с сотней тысяч между ног. Конечно, это глупо, но так уж мне хотелось.

В. Вы видели Ремингтона?

О. Я позвонил ему и встретился с ним. Как только я вошел, он почти выскочил через дверь и прямо-таки втащил меня в кабинет. Он запер дверь, и мы высыпали деньжата на стол. Можно было подумать, что он кассир. Он сосчитал каждый доллар. Потом он начал улыбаться и так долго смотрел на дверь, что я занервничал. Он отсчитал мне десять тысяч, а остальное положил в чемодан. Он сказал, что должен увидеть Сондерса за обедом. Покончив с деньгами, он выпил. Я предупредил его, чтобы он поменьше пил, а то было бы ужасно, если бы он забыл чемодан в такси. Помните, что случилось с оставленными в такси 25000 Костелло? Я встал, когда он позвонил Сондерсу. Когда я открыл дверь, он договорился пообедать с ним.

В. Вы видели, как он передавал Сондерсу деньги?

О. Нет, сэр. Но позднее он сказал мне, что взял двадцать пять тысяч, а Сондерс — остальное.

В. (Джоунс) Значит Сити-Холлу предназначалось шестьдесят пять тысяч, не так ли, свидетель?

О. (Шеннон) Не Сити-Холлу, конгрессмен! Деньги предназначались Сондерсу, но свидетель не видел, как он получил их.