Расовый марксизм. Правда о критической расовой теории и практике - Джеймс Линдси

ДиАнджело, все белые люди социализируются с рождения (и даже внутриутробно). Очевидно, что от этого никуда не деться. Любой человек, обвиненный теоретиком критической расы в расизме, должен согласиться с этим обвинением и заняться антирасизмом как практикой (бесконечно, никогда на своих условиях и никогда удовлетворительно), или же он должен принять, что его отказ является еще одним доказательством его расизма. "Отрицание - это сердцебиение расизма", - уморительно говорит нам 210 Ибрам X. Кенди (если бы расизм был приемлем, никто бы его не отрицал).

Кафкатрапы, на самом деле, часто встречаются в Критической расовой теории. Очевидными примерами являются "белая хрупкость" и ее более современная производная - "белая ярость", но есть и другие. Вспомним, например, обвинение Брета Вайнштейна в расизме за то, что он потребовал доказательств расизма в Эвергринском государственном колледже. Просьба о доказательствах расизма является доказательством расизма-кафкатрапа. Подумайте о "волевом невежестве", о котором говорится во всех "Критических исследованиях белизны", и даже о том, что У. Э. Б. Дю Буа настаивал на том, что у черных есть двойное сознание, а у белых - нет. Допустим, это неверно, и у вас нет необходимого сознания или вы просто умышленно невежественны и хотите сохранить свою привилегию-кафкатрап (Кристи Дотсон называет эту более продвинутую форму умышленного невежества "пагубным невежеством"). Хотя "белая хрупкость" (а теперь и "белая ярость"), вероятно, являются самыми известными примерами, многие параллельные концепции достигают той же цели, включая "эпистемический отпор, сохраняющий привилегии" Элисон Бейли (вы не соглашаетесь только для того, чтобы сохранить свои привилегии), "активное невежество" Хосе Медина,"белое невежество" Барбары Эпплбаум (и Чарльза Миллса) ("белое игнорирование", для Эпплбаум, чтобы сделать это более эмфатичным), "белый эмпиризм" Чанды Прескод-Вайнштейн, который должен применяться в науке, и обвинения "ученых" в "этноматематике" в том, что стандартная математическая программа представляет собой "белую математику", исключающую другие подходы. Повсюду в литературе мы находим последовательные утверждения о том, что "невосприимчивость" к Критической расовой теории или ее цели пробудить расовое критическое сознание - это признак того, что вам нужно "делать работу" еще больше. Целые книги на сайте посвящены тому, чтобы закрутить эти моральные винтики на "хороших белых людях", особенно на либеральных белых женщинах. Стиль "аргументации" Критической расовой теории фактически сделан из кафкатрапов.

Однако эти оскорбительные манипуляции - обычное дело для всей коммунистической истории. Врагов коммунизма за несогласие с коммунизмом обвиняли в том, что они "правые", несут в себе "буржуазные ценности", являются "реакционерами" или даже "фашистами", а отрицание этих обвинений рассматривалось как еще одно доказательство соучастия. (Подобные кафкатрапы - как Франц Кафка пытался продемонстрировать в своем романе - являются основой для многих показательных процессов и заседаний по борьбе. Это не что иное, как злоупотребление властью с помощью лингвистических средств. Смысл этой власти в том, чтобы обеспечить дальнейшее повышение критического сознания расы.

Если уж на то пошло, эти манипуляции с языком создают то, что Йозеф Пипер назвал "псевдореальностью" в своем эссе "Злоупотребление языком, злоупотребление властью". Философ Эрик Вёгелин назвал это "второй реальностью". 211 По моему мнению, как мы уже говорили в главе 3, когда обсуждали постмодернизм, Жан Бодрийяр называл это гиперреальностью, а Жан-Франсуа Лиотар - миром, узаконенным парологией (ложным консенсусом). Во всех случаях описываемое - это лингвистическое искажение реальности, которое позволяет критическому теоретику осуществлять праксис для обретения власти. То, что Герберт Маркузе описывает как второе измерение бытия в Критической теории, или даже гегелевский Разум (Vernunft) против Понимания (Verstand), на самом деле является набором лингвистических искажений реальности, которые заставляют людей думать в терминах заговорщицких систем марксистской теории. (Практически каждый термин в марксистской теории квалифицируется, будь то "классовое сознание" Маркса об "эксплуатации" от "прибавочной стоимости" и вытекающем из этого "отчуждении" или "антирасизм" теории критических рас как пробуждение к расовому сознанию "системного расизма" и "культуры превосходства белой расы".

Говорение на этом специализированном языке часто само скрывается в специализированном и присвоенном языке, который позволяет выглядеть хорошо и круто, а не абсурдно, если не зло. Во времена Маркузе дети называли это "быть хипом" (по отношению к системам угнетения и их влиянию на жизнь), а "хипстеры" были людьми, которые "поняли" это. Некоторое время назад дети называли это "проснуться", как будто все, кто так не думает, спят. Из всего этого следует сделать вывод, что злоупотребление языком позволяет злоупотреблять властью, и независимо от того, есть ли теоретические причины для этих языковых искажений, на практике они являются манипулятивными, если не макиавеллистскими.

Анализ задним числом и расовый Petitio Principii

Ситуации также анализируются Критической расовой теорией, чтобы найти расизм во всем. Помните, первый постулат Критической расовой теории заключается в том, что расизм - это обычное положение вещей в обществе, как мы видели в главе 2. 212 ДиАнджело резюмировал эту точку зрения (в практике) так: "Вопрос не в том, "имел ли место расизм?", а в том, "как расизм проявился в этой ситуации?'' 213 Таким образом, в основе "анализа" Критической расовой теории лежит идея о том, что расизм можно обнаружить практически в любом социальном явлении - будь то бег трусцой, названия рыб, птиц, наличие собак, камней или все остальное, что вы можете себе представить. Способность обнаружить этот скрытый расизм называется критическим сознанием расы, то есть быть теоретиком критической расы.

Одним из результатов такого рода petitio principii "анализа" - то есть анализа, который с самого начала предполагает предпосылку, - является то, что расизм всегда является выводом из любой ситуации, поэтому люди постоянно оказываются в беспроигрышных ситуациях, которые заканчиваются обвинениями в расизме. Следовательно, любой анализ в Критической расовой теории проводится задним числом, после факта. Например, если бы Брет Вайнштейн не попросил доказательств расизма в Эвергринском государственном колледже, а просто отверг обвинения как абсурдные, это было бы расизмом, но и просьба о доказательствах тоже. Что бы он ни сделал, как только возникла ситуация, это было расизмом, а обоснование, объясняющее, почему это произошло, будет дано постфактум. Если вы стали антирасистом, будучи белым (или коричневым), вы сделали это, потому что это было в ваших собственных интересах и чтобы позиционировать себя как "хорошего". Если вы выполняете требования теоретиков критической расы, вы либо делаете это из корыстных побуждений, либо делаете это неправильно и воспроизводите динамику власти первым способом, в который они могут запустить коготь. Проигрыш.

Лучшим известным мне способом рассказать об этой манипуляции с двойным связыванием остается гипотетический пример, который я приводил уже много раз. Представьте, что вы работаете в магазине один, и тут входят два покупателя, один белый, другой черный.