Варнак. "Мертвая вода" (СИ) - Зимин Николай

— Я потом, — поспешил распрощаться Калан. — Вы идите, идите.

— Как знаешь.

— Какое ты страшное заклятие применил, — не унималась Айне, когда мы спускались по лестнице. — Рогатого бедолагу чуть наизнанку не вывернуло. Запретное колдовство, наверное…

— Лучше тебе не знать, — ответил я. — Плывем дальше.

«Мертвая вода» направилась в океан, а чуть погодя от потухшего маяка оторвалась небольшая утлая лодчонка, в которой мерно работал веслами старик-смотритель.

— Удачи, — напутствовал я лодку.

Айне оторвалась от удочки и непонимающе осмотрелась.

— А, дедуля! Эй! Калан! Хочешь на буксир?

Смотритель вздрогнул и замахал веслом активнее, выводя скорлупку едва не на глиссер.

— Не хочет. С чего бы?

— Понятия не имею. Фей не любит.

Айне смерила меня возмущенным взглядом и вернулась к рыбалке. Я спрятал усмешку и крутанул штурвал, взяв курс на остров Мастера. На упоминание о странном острове я набрел пару дней назад. Согласно описания там проживал некий ремесленник, что за плату мог модернизировать неписей. Эдакий гуру для компаньонов. Наткнулся я на него случайно, почитывая раздел полезного для игровых персонажей и решил проверить, на что этот самородок способен. Вдруг крылья сподобится починить? На континенте таких мастеров трудилось что-то в районе пятнадцати, а вот в океане лишь один. Но если найдется достойная плата, то у меня может появиться летающий шпион, способный пролезть практически в любую щель. Туда я и взял курс.

Глава 13

— Ненавижу тебя, Фасимба, — шептал я, бесшумно следуя за отрядом коренастых дикарей. — Всей своей черной душой ненавижу, образина корявая…

Татуированный крепыш замер на холме, с шумом втягивая воздух широкими ноздрями. Вокруг вождя плотным кольцом замерли верноподданные, отряд в полсотни бойцов. Все, как на подбор, жилистые, резкие, стойкие на удар и лютые.

На пути к острову Мастера мы наткнулись на кочующее на гигантских плотах племя рыболовов, где меня одарили квестом на уничтожение диких, как они их назвали, людей, что выступили в поход и кошмарили окрестные воды. Рыболовы-кочевники поначалу решили, что «Мертвая вода» как раз по их души пожаловала и лишь присутствие Айне убедило, что людоедами на борту и не пахнет. Дикие не стали бы терпеть рядом мелких фей в сыром виде, да и я призвал на помощь все красноречие, что я мирный и не каннибал. Рыболовы пожаловались на диких, посетовали на неприглядных приключенцев подозрительного вида, но на задание все же расщедрились. Тем более в последней стычке их здорово потрепали, а четверых кочевников пленили. Мне предстояло спасти пленников и разбить людоедов.

«Мертвая вода» выбросила плетельщика на берег острова с милым названием Тлетворный, где я теперь неловко изображал диверсанта. Поначалу все шло хорошо. Лодки на берегу охранял единственный людоед, который так основательно залился банановым самогоном, что «Мертвую воду» заметил, когда в грудине вырос гарпун. Айне увела шхуну подальше от берега, я раздолбал длинные лодки и переломал все весла, после чего ринулся в джунгли, пугая мелких птиц и ящериц. Быстро отыскав походный лагерь по воплям истязаемых пленников, я на рассвете снял часовых и выпотрошил несколько палаток, подло удушая людоедов, что обожрались и перепились.

Проблемы начались именно с вождем. Он звериным чутьем ощутил врага и встретил непрошеного гостя мощнейшим ударом дубины, едва только моя физиономия сунулась в палатку. Пока людоеды хватали копья и соображали, что происходит и откуда шум, мы сцепились в короткой схватке, где вождь так ловко и мастерски избил меня, что унести ноги удалось лишь чудом. Проклятая дубина из тяжеленной породы дерева вздымалась и падала, а куски кораллов и треугольных раковин, вбитых в навершие, не уступали зубьям булавы. Силищей коренастый карлик обладал медвежьей, первый же удар едва не отправил меня в верхнюю тундру и ошеломил, чем вождь моментально воспользовался. Последовавшее практически одностороннее избиение и вовсе подкосило мою уверенность в собственных силах.

На поиски наглеца выдвинулся весь отряд, прочесывая остров широкой цепью. Оторваться удалось с огромным трудом, а пигмеи гнали меня, как бешеную собаку, вопя на весь остров. Дротики то и дело свистели над головой, приходилось петлять, нырять в заросли, а спастись удалось лишь за счет длинных ног. Сбив погоню со следа, я затаился, пропустил уставших людоедов и теперь крался по пятам, обуреваемый жаждой мщения.

— Что встали, гады? — злобно шипел я под нос. — Ищите, ищите, недомерки.

Вождя я окрестил Фасимбой. Сам-то он не представился, когда врезал мне по лбу дубиной, так что я обратился к классикам, нарек его самостоятельно и преисполнился самыми нехорошими намерениями. Вождь огляделся еще раз, повелительно рыкнул и пигмеи углубились в джунгли, тщательно вглядываясь в каждый куст и внимательно разглядывая землю. Дикие перекликались гортанными выкриками и ничего похожего на разборчивую речь мое ухо уловить не смогло. Действительно, дикие людоеды. Племя Чука хотя бы разговаривать связно умело, в отличие от этих острозубых.

— Ну-ну, — пробормотал я, выжидая, пока они отдалятся. — Сейчас посмотрим, кто кого.

Джунгли шумели, скрадывая мои движения, высоченные деревья широкими листьями бросали густые тени, а лианы густо переплетали стволы до самых вершин. Пигмеи шли частой цепью, но друг друга из вида не теряли. Я долго крался следом, прячась и старательно выжидая, пока кто-нибудь отстанет или замешкается. Но коварные людоеды даже по нужде ходили коллективно, а вождь постоянно держался в центре цепочки, не давая ни малейшего шанса застать его врасплох.

Биться с такой толпой напрямую я и не думал, поэтому выбрал дерево погуще, оплетенное лианами и с раскидистыми длинными ветвями, что сливались с соседними, образуя на головокружительной высоте целую платформу.

— Меня ищете, козлы? — заорал я во все горло. — Вот он я, недомерки!

В то же мгновение я скакнул вверх, вцепился в лиану и быстро принялся карабкаться, помогая цепями. Людоеды завыли на разные голоса и кинулись к дереву, плотно его окружив. Я вскарабкался на толстенную ветвь, прикрылся от дротиков и сбил цепью троих, что в запале полезли следом. Вождь тут же рявкнул, широкие листья покрылись дырами, а дротики часто заколотили снизу.

— Да они у вас бесконечные, что ли? — шипел я, страшась высунуть нос. — Где их столько набрали?

Судя по количеству дротиков, сейчас под их прикрытием будут штурмовать. И правда, донеслись новые выкрики, а лианы стали подергиваться. Цепь захлестнула следующую ветку высоко над головой и я прыгнул, очертя голову, по длинной дуге. В спину хлестнул яростный крик, а я быстро перебирал руками и отталкивался от ствола. На ветку, с которой я прыгнул, спешно вскарабкались трое людоедов. Ниже двигалась сплошная масса татуированных, подгоняемая рыком вождя.

— Другое дело, — оскалился я, прячась за ствол. — Теперь посмотрим, кто кого!

Численное преимущество сошло на нет. Пока дикари карабкались выше, я сбил наземь не менее семи и столько же задушил и изрезал. А на вершинах, в тесном переплетении крон, лиан и огромных цветов, я развернулся в полную силу. Не позволяя себя окружить или наброситься толпой, я перемещался на цепях, прыгал по лианам и кружил между ветвей, пробиваясь сквозь широкие листья. Драка захватила с головой, а цепи, чутко ловя азарт, повиновались, как миленькие.

Тяжелый шип со свистом врезался в тела, сбивая бездоспешных дикарей. Цепи заматывали и рвали, душили и резали. Крюки вцеплялись в беззащитные тела, как мясницкие орудия. Дикие не справлялись, вынужденные цепляться за лианы, не имеющие возможности толком попасть дротиками, что отклонялись в зелени и застревали в ветвях.

Когда последний задушенный дикий полетел вниз, шарахнулся о нижние ветви и с глухим ударом впечатался в землю, я осмотрелся. Тела валялись тут и там, уцелел лишь вождь и единственный дикий, что мялся рядом с ним. Взгляд вождя я ощутил физически и если бы он мог убивать на расстоянии, то меня разорвало бы в клочья, забрызгав ошметками все вокруг. Он вскинул дубину и яростно заревел, свободной рукой гулко колотя в грудь.