Родиться надо богиней - Юлия Фирсанова

Стены просторной гостиной воителя были обиты светлой тканью с белым отблеском абстрактного узора, на полу у большого широкого дивана с круглыми валиками подлокотников лежал изуарский ковер, остальное пространство занимали несколько эндорских ковриков поменьше (после того, как из-за шутки Элии первая партия эндорских ковриков исчезла в неизвестном направлении, лорд достал себе точно такие же на замену). Мебели в комнате было не много: пара кресел рядом с диваном, длинная скамья с подушками у стены рядом с большими окнами, несколько стульев, овальный стол с полочками под столешницей и маленький столик с письменными принадлежностями и какими-то фигурками из бумаги рядом. Шелковые ширмы, расписанные ненавязчивыми пейзажами, и большие вазы с сухой травой делили пространство комнаты на несколько почти не зависимых, но дополняющих друг друга частей. Здесь можно было в зависимости от настроения хозяина и гостей расположиться и со строгой аскетичностью и с максимальным комфортом.

— Разве они плохо присматривают за Леймом? — нахмурившись, спросил Нрэн, отвлекая Элию от созерцания.

— Нет, слишком хорошо. Они не дают ему и шага сделать самостоятельно, пытаются превратить мальчишку в красивую, избалованную, безвольную куклу. Пока он сопротивляется, но надолго ли хватит этого упрямства? Ты желаешь ему такой участи?

— Нет. Он — Высокий Лорд Лоуленда, — ответил воин.

— Вот именно, — горячо подхватила принцесса. — А значит, должен стать сильной личностью, со знаком плюс, минус, равно, это уж как укажет божественная суть, но не ноль! Либо он станет личностью, либо ты будешь ходить на свидание с братом в семейный склеп. Слабаку в королевской семье не место.

Нрэн погрузился на несколько минут в сосредоточенное молчание и, наконец, изрек:

— Что ты предлагаешь?

— Для начала выгони всех этих дурех и найми ему пару стоящих гувернеров с разным кругом обязанностей, чтобы не сваливали друг на друга вину, если проштрафятся. А потом, неплохо тебе было бы самому поговорить с братом и узнать, что он хочет. Для своих трех лет Лейм на резкость сообразителен.

Снова поразмыслив, лорд принял совет к сведению и коротко резюмировал:

— Хорошо.

— Хорошо да, или хорошо нет? — уточнила богиня, водя пальчиком по велюровому подлокотнику.

— Да, — кивнул воин.

Элия заливисто рассмеялась, хлопнув в ладоши:

— Ты потрясающий мужчина, Нрэн! Твое красноречие — это что-то! Иногда мне кажется, что я просто схожу от него с ума, впрочем, наверное, не только мне.

"Издевается", — горько решил Нрэн.

Укрывшись за стеной молчания, самым надежным из оборонительных сооружений при разговоре с сестрой, великий воин изучал рисунок на ближайшей ширме горный водопад и парящих над ним сизокрылых птиц. Вода свободно текла, птицы разрезали воздух над ним, им, счастливым, не нужно было разговаривать с Элией, тщательно подбирать слова, чтобы не сморозить какую-нибудь очевидную глупость и поминутно клясть себя, когда сказанное все равно оказывалось глупостью. Все-таки издалека, без риска стать объектом ее насмешек, наблюдать за принцессой было куда приятнее.

— Ах да, чуть не забыла спросить, дорогой, — спохватилась принцесса, когда лорд уже совсем было уверился, что разговор закончен, и кузина сейчас уйдет, как всегда оставив ему мучительное сожаление, тоску и запах своих духов. — Я слышала, кажется, от Рика, ты пару веков назад серьезно занимался изучением различных вариантов массажа?

— Да, — автоматически признался Нрэн и тут же, нервно сверкнув желтыми глазами на сестру, спросил, подозревая, что угодил в какую-то ужасную ловушку и проклиная болтливого кузена: — А что такое?

— Хотела попросить тебя об одной услуге, — богиня метнула на кузена жалобный взгляд, способный растопить и сердце каменной статуи. — У меня буквально отваливаются ноги. Пришлось очень много ходить, наверное, потянула и перетрудила мышцы, о мозолях уж и не говорю, едва заклятьем свела. Особенно болят стопы и икры. А сегодня бал, мне так хочется веселиться танцевать! Ты не мог бы хоть капельку помочь?

Нрэн тяжело вздохнул, словно его пригласили поработать прорабом пару тысяч лет на рудниках Мэссленда, и пробормотал:

— Конечно.

— Вот и отлично, — обрадовалась Элия, — я знала, что ты согласишься!

"Я тоже это знал", — сжимая челюсти, мрачно подумал воитель, и тут его осенила спасительная идея.

— Но у меня очень грубые руки, тебе с такой нежной кожей будет больно! — попытался выкрутиться Нрэн, посчитав, что нашел превосходный предлог избежать сладостной пытки. — Тебе лучше попросить массажиста у Энтиора.

— Фи, — скривилась принцесса, — не хочу, чтобы меня касался этот раб со слащавыми ужимками. А насчет грубых рук не волнуйся, я потерплю, даже если действительно будет немного больно. Главное, чтобы массаж принес облегчение.

Не принимая больше никаких возражения, богиня скинула замшевые лодочки туфель, без всякого стеснения задрала юбку и начала снимать с длинных ножек черные чулки с кружевной резинкой, призванные подразнить вампирского князя, но отлично подошедшие и для того, чтобы вогнать в краску старшего кузена, почему-то стеснявшегося своих совершенно естественных желаний. Остальные мужчины Лоуленда никогда этого не делали, поэтому дразнить их было не так интересно, как недотрогу Нрэна.

Воитель судорожно сглотнул и снова потупил взор, на лбу появились бисеринки пота — редкие гости даже после многочасовых тренировок. Среди мыслей, крутившихся в голове Нрэна, не осталось ни одной сколько-нибудь приличной.

— Это ничего что я сижу? Может быть, лучше прилечь на диван? Как тебе будет удобнее? — уточнила искусительница Элия.

— Нет, сиди, — поспешно отозвался воитель, решив, что лежащую сестру массажировать он точно будет не в состоянии.

— Тогда все, дорогой, можешь приступать, — затормошила его сестра, разоблачившись до необходимого минимума.

"Я бы с наслаждением", — подумал лорд и, пристыдив себя за бесчестные мысли, приблизился к кузине, радуясь тому, что халат достаточно свободен и она не заметит верных признаков его волнения.

Опустившись перед Элией на колени, Нрэн чуть дрожащими руками коснулся ножек девушки. В ушах грохотала кровь, волны жара накрывали с головой. Мужчина почти ничего не соображал. Нежные изгибы такого желанного тела сводили с ума. Хотелось опустить голову на колени кузины, прижаться щекой к ее ароматной коже, целовать ее, ласкать до изнеможения, забыть обо всем в мире, кроме этой юной женщины, ставшей для него дороже и нужнее целого мира. Но голос рассудка яростно кричал: "Не смей! Она не для тебя". И на сей раз лорд смог пересилить себя и подчинить инстинкты.