Звонок за ваш счет. История адвоката, который спасал от смертной казни тех, кому никто не верил - Брайан Стивенсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Марша знала, что беременность в ее возрасте очень рискованна, но не могла себе позволить визиты к врачу. У нее попросту не было лишних денег.
Кроме того, Марша была беременна. Ей было 43 года, и она не планировала рожать еще одного ребенка. Единственное, о чем она могла думать в тот момент, — через пару месяцев беременность больше не даст ей работать на строительстве. Порой это беспокойство перерастало в более выраженную тревожность, которая провоцировала поддаться былому искушению — наркотикам. Но сейчас от Марши зависели слишком многие люди — целая семья, и дел было слишком много, чтобы позволить себе сдаться. Пятью годами ранее медсестры вызвали полицию, обнаружив в ее организме кокаин, когда она была беременна младшим сыном, Джошуа, и власти напугали ее обвинениями и угрозами уголовного преследования, тюремного заключения и лишения родительских прав. Она не собиралась так рисковать во второй раз.
Они с Гленом были бедны, как церковные мыши, но Марша всегда компенсировала то, чего не могла дать своим детям, отдавая им все свое сердце. Она читала им, разговаривала с ними, играла, постоянно обнимала и целовала их и всегда держала при себе. Несмотря на все превратности судьбы, она воспитала прекрасную семью, которую скрепляли узы нежной любви. Старшие сыновья — даже самый старший, девятнадцатилетний, — оставались рядом с ней в родительском доме, несмотря на множество отвлекающих факторов, возникавших вокруг них после окончания школы. Марше нравилось быть мамой. Именно поэтому она с радостью родила столько детей. Беременности седьмым ребенком она не ожидала и не хотела, но была готова любить его точно так же, как любила всех остальных до него.
К зиме положение в округе Болдуин выправилось. Жизнь вошла в колею, стали вновь появляться рабочие места, и Глен наконец нашел более стабильную работу. Семья по-прежнему испытывала финансовые трудности, но большинство детей вернулись к школьным занятиям, и казалось, что Колби пережили худшие и самые разрушительные времена.
Марша знала, что беременность в ее возрасте очень рискованна, но не могла себе позволить визиты к врачу. У нее попросту не было лишних денег. Пережив шесть родов, она представляла, что́ ее ждет, и полагала, что справится без дородового медицинского ухода. Она старалась не поддаваться тревоге, хотя и чувствовала с этой беременностью такие болезненные ощущения и проблемы, которых не помнила по прежним. У нее было кровотечение; если бы она могла позволить себе обследование, врач обнаружил бы признаки разрыва плаценты.
Их старый трейлер стоял рядом с новым кемпером, подарком FEMA, и был почти непригодным для жилья, но в нем все еще была водопроводная вода и ванна, что позволяло Марше время от времени уединиться, чтобы побыть в тишине и покое. Однажды она почувствовала себя плохо и подумала, что долгая согревающая ванна пойдет ей на пользу. Она только-только успела погрузиться в горячую воду, и тут начались неистовые схватки. Она ощущала, что все происходит слишком быстро, и не успела оглянуться, как родила мертвого мальчика. Женщина отчаянно пыталась оживить свое дитя, но ребенок так и не сделал ни одного вдоха.
Хотя поначалу Марша не желала этой беременности, она оплакивала смерть малыша и настояла на том, чтобы дать ему имя и устроить семейные похороны. Младенца нарекли Тимоти и похоронили в могилке рядом с маленьким кемпером. Мертворождение могло бы так и остаться частной трагедией Марши и ее семьи, если бы не любящая совать нос не в свое дело соседка, которая давно относилась к семье Колби с подозрением.
И вот, как ни невероятно, Марша Колби — всего через пару недель после рождения мертвого сына — оказалась арестована, и ей было предъявлено обвинение в тяжком убийстве.
Дебби Кук заметила, что Марша Колби больше не беременна, но младенца у нее не было, что распалило интерес соседки к подробностям родов. Марша не доверяла этой женщине и на ее расспросы отвечала уклончиво. Кук, которая работала в начальной школе{110}, где учились дети Колби, в конце концов велела одной из работниц школьной столовой позвонить в полицию и сообщить об отсутствующем младенце. Офицер Кеннет Льюэллен поговорил с миссис Кук, а затем приехал домой к Колби. Марша, все еще оплакивавшая потерю ребенка и расстроенная посторонним вмешательством, плохо отреагировала на расспросы полицейского. Поначалу она пыталась направить офицера и следователей на ложный след, стараясь защитить свою частную жизнь. Это был не самый умный поступок, но настойчивые расспросы возмутили женщину. Когда Льюэллен обратил внимание на могильный холмик рядом с домом Колби, Марша призналась, что там похоронен ее недавно родившийся мертвым сын.
Кэтлин Энстис, патологоанатом штата, была вызвана для эксгумации тела младенца. Маршу шокировало, что правоохранители решились на такие неприятные действия без всяких обоснований. Как только тело было эксгумировано, но еще до того, как представилась возможность произвести официальный осмотр, Энстис заявила следователю, что ей кажется, что ребенок родился живым. Впоследствии она признала, что у нее не было никаких оснований для такого мнения и что без аутопсии и анализов она никаким образом не могла узнать, был ли ребенок рожден живым. Как впоследствии оказалось, на счету Энстис был целый ряд{111} преждевременно и некорректно объявленных убийствами смертей — без адекватно поддерживающих доказательств.
Эта же патологоанатом впоследствии провела аутопсию{112} в лаборатории отдела судебно-медицинских экспертиз в Мобиле. Она не только написала в заключении{113}, что ребенок Марши Колби родился живым, но и утверждала, что он выжил бы при условии оказания медицинской помощи. Хотя большинство экспертов единодушно утверждают, что патологоанатомы — которые имеют дело преимущественно с мертвыми людьми — не обладают должной квалификацией, чтобы оценивать шансы на выживание, штат разрешил прокурорам выдвинуть уголовные обвинения.
И вот, как ни невероятно, Марша Колби — всего через пару недель после рождения мертвого сына — оказалась арестована, и ей было предъявлено обвинение в тяжком убийстве. Алабама входит в число штатов (и число это растет), где убийство человека младше четырнадцати лет считается особо тяжким преступлением, наказуемым смертной казнью. Это вынесение «детских
