Ловцы человеков - Олег Геннадьевич Суслопаров

– Я согласен.

В Россию, а вернее, еще СССР, Арсений приехал заокеанским меценатом, из любви к исторической родине жаждущим помочь возрождению ее величия и духовной чистоты. Раздавая гранты деятелям искусства, он не уставал обыгрывать в торжественных речах историческую фразу «Москва – третий Рим». Эта фраза, действительно, крутилась в его голове, когда он с интересом старался постичь дыхание жизни советского общества. Общество это на самом деле напоминало ему и древний Рим, и Византию эпохи их самых последних дней. Достигнув сытой жизни, эти империи доживали свой век, погрузившись в бессмысленные внутренние интриги и цепляясь за старые обычаи, трусливо не веря в саму возможность саморазрушения. А окраины уже осаждались полчищами варваров, но причиной скорого краха империй были все-таки не они – варваров хватало во все времена. Что-то разъедало эти империи изнутри, словно жир, которым обросли их мозги, начинал разлагаться…

Арсений стал «ловцом человеков». Он словно звериным чутьем падальщика умел найти тех, кто вызывал у него наибольшее отвращение, при чьем виде его родовая обида начинала подавать свой голос. У других не было этого чутья, но у него – было. И он возвышал этих людей, делая их голос слышимым на всю страну. И новоиспеченные кумиры, едва почувствовав слабость власти, которой стало вдруг неловко бороться с инакомыслящими, с каждым новым своим выходом к публике пробовали свои силы в том, чтобы холуйски выковырять какие-то обиды на откормившую их страну и плюнуть в ее сторону. Издавались книги и журналы, наполненные мазохистским смакованием самых плохих страниц советского прошлого.

Он просматривал множество появляющихся в то время самиздатовских книг, находя из сотен авторов тех, кто при получении финансовой поддержки рванется с пеной у рта обличать барские замашки раскисшей власти. Время профессионалов придет позже. Сейчас в авангард были нужны вдохновленные холуи, жаждущие более дикого барина и не способные со здоровым цинизмом глядеть на настоящее и в будущее. Пусть они верят, говорил себе Арсений, что все само собой счастливо образуется и головы народа просветлеют под потоком их грязи. И для этого они будут фанатично выковыривать из почти вековой давности любые мерзости и глупости. И напитавшиеся ими люди, в которых советским временем тоже не воспитан этот здоровый спокойный цинизм, набухнут от обид, словно стоящий в углу ребенок, и перестанут еще чем-то дорожить… И послушные любым сорвавшимся на них переменам, будут тоже верить, что все вот-вот счастливо образуется и точно не станет хуже, чем было.

Благодаря Арсению выделенные им люди попадали в известные всей стране издания, создавали свои новые телепрограмы и газеты – слово их неслось повсюду, ошеломляя и заставляя с озлобленной обидой на таившую правду власть пересказывать услышанное.

– Знаете, какая у меня настольная книга? – спросил однажды по приезду на родину Арсений тех двоих, кто отправил его сюда. – Вы в ней ничего не поймете. Я сам прочитаю строчку и прошу местных толкователей расшифровать смысл и примеры привести.

– Труды Ленина?

– Нет, сборник поговорок и всяких там житейских выражений.

– И что, у русских опыт поколений запечатлел в них что-то особое? Наверняка то же, что и у всех: кто рано встает, тот и зернышко склюет, не будешь драчливым – сохранишь зубки и так далее.

– Не совсем так. Многие из них как раз помогают найти слабые места в броне противника. Например, выражение "из грязи в князи" мы бы поняли просто как житейскую ситуацию – чье-то быстрое возвышение. На самом деле выражение характеризует особенности психологии некоторых личностей.

– Это как?

– Ну например, вышел некто, как в России говорят, в люди, стал начальником, о чем раньше и мечтать не смел. А мыслишки о собственной убогости так гложут, что от полученного величия начинает у него голову сносить. Человек начинает себе внушать, что он чуть ли не богоизбранный и за ним стаи ангелов летят, от всех бед охраняя. Начни льстить ему умело и нашептывать, как ему лучше себя проявить во всей красе – все, он пойдет у тебя на поводу, как теленок. Если человек знает, что он из себя действительно что-то представляет, зачем ему чего-то изображать? Но уж если человек поражен этим синдромом, все его действия полностью предсказуемы и легко моделируемы со стороны, что собственно, нам и нужно. Большому брату достаточно только похлопать такого по плечу…

– Но как такого вычислить, пока он еще в грязи сидит, чтобы в князи вывести?

– Это вам объяснять надо совсем долго. Впрочем, предрасположенная к такому синдому душа может оказаться и среди тех, кто уже достиг больших высот. – Арсений указал пальцем вверх, обозначив зону поиска в структуре советского государства.

…А еще вечерами в Москве Арсений прослушивал кассеты с записями молодых пробующих голос авторов песен. Выискивал нужных ему, обеспечивал им деньгами быстрое продвижение к славе. Он не делал сам рутинной работы – для этого имелись помощники, которые делали свою работу незаметно и профессионально, имея в своем распоряжении деньги и опыт, полученные за океаном. Его делом было указать на нужного человека из сотен похожих, угадав своим чутьем, каким тот станет, дорвавшись, по его мнению, собственным талантом до славы и денег. И новоиспеченные кумиры, ощущая себя борцами с гниющей действительностью, кричали с искренней брезгливостью о самых позорных страницах истории своего государства.

Жуйте свои обиды и думайте, что от этого вы станете свободнее, – мысленно произносил Арсений.

И даже когда это государство вдруг в одночасье перестало существовать, всеобщий крик этот только усилился.

Ослабьте вожжи и уберите кнут, – глядя на плоды своего труда, говорил себе Арсений, – и бывшие рабы сами устроят состязательное шоу холуев. Словно идет соревнование: кто кинет камень побольше в мертвого льва, чтобы его за этим занятием приглядел и взял в услужение новый барин. И успокоятся эти крикуны, только когда уже всем опротивеют или почуют новый кнут.

Странно, подумал он однажды, среди них есть и действительно настоящие таланты. Но эта мысль вызвала еще большее отвращение к этим людям и шевельнула старую передавшуюся от деда обиду. Хотя, ответил он сам себе, талант – это, наверное, отдельный дар, такой серьезный, что вовсе не обязательно впридачу к нему дается и характер, и всякое другое прочее. Вот и становятся порой обладателями таланта человечишки с жалкой душонкой. А наивная человеческая масса почему-то думает, что его сотворенному кумиру выдан полный комплект добродетелей. С чего бы?

Однажды это отвращение достигло своего предела. Арсений слушал очередные песни того, кому он помог стать одним из кумиров вечно чем-то обиженной толпы, боготворившей его за смелость. Довольно красивый мужественный голос пел о