Отказать королю - Кейт Эмерсон

— Это для отдыха после омовения. Многие опытные врачи советуют обязательно полежать, когда выйдешь из ванны, чтобы не заболеть.

Пока я мылась, король собрал и принес мою одежду, а когда я вылезла из ванны, вытер меня насухо. В комнате был зажжен камин, от которого исходило приятное тепло, не давшее мне покрыться гусиной кожей. Гарри помог мне одеться и сам зашнуровал мой корсет. А когда я решила, что все происходящее со мной — длинный, странный и прекрасный сон, король нарушил его очарование и «разбудил» меня. Он вызвал одного из своих приближенных и приказал отвести меня обратно в спальню фрейлин.

Глава 46

На следующее утро я пошла на исповедь. Духовник короля дал мне отпущение грехов, но впервые в жизни я почувствовала, что несколько покаянных молитв мою совесть не успокоят. Я совершила прелюбодеяние. И моя епитимья должна быть елико возможно суровой.

В моих глазах (как, впрочем, и в глазах Папы Римского) Генрих был все еще женат на Екатерине Арагонской. Я не предавала свою нынешнюю госпожу, однако причинила ущерб законной королеве. Я была ничуть не лучше любой другой фаворитки короля.

И тут в мысли мои проник Рейф Пинкни, хотя я изо всех сил старалась не думать о нем, а проникнув — остался на целый день. Именно Рейфу я должна была отдать свою девственность. Теперь, когда было уже поздно, я поняла, что должна была выйти за Рейфа и ни за кого другого, даже если из-за этого мне пришлось бы оставить двор.

Сегодня я совсем забросила свои обязанности фрейлины и тешила себя надеждой, что этого никто не заметил. Двор готовился на следующий день отбыть из Вудстока в Графтон — нортгэмптонширское охотничье поместье короля, и все кругом были заняты. Но, оказывается, я заблуждалась. Королева Анна имела своих наушников и шпионов повсюду.

— Я более не нуждаюсь в ваших услугах, мисс Лодж, — сказала она мне, когда после обеда призвала в свои покои.

Голос ее был сух, а в темных глазах горела плохо скрываемая ненависть. Она знала, что я побывала в постели ее супруга.

— Вы должны немедленно оставить двор, — это прозвучало как приговор.

— Ваше величество, я…

Анна поднялась из кресла, руки ее сжались в кулаки. Я зажмурилась, и мне показалось, что сейчас она меня ударит.

— Как, ты еще смеешь отвечать мне, дрянь такая?! — завопила она. — Убирайся отсюда немедленно!

Я так и поступила. Пока Эдит укладывала мои вещи, я вышла во двор, чтобы глотнуть свежего воздуха и немного успокоиться. Я опустилась на каменную скамейку и уставилась на суету вокруг невидящим взглядом. Постепенно туман перед моими глазами рассеялся, и я увидела, что первые повозки уже загружались королевским скарбом, готовые отбыть в Графтон.

Это зрелище напомнило мне о моем первом дне при дворе, когда я — еще совсем девчонка — явилась в Торнбери, чтобы поступить в свиту принцессы Уэльской. Грохот повозок и крики слуг в ливреях. Шум и суматоха. Все вокруг заняты, все вокруг при деле. Все, кроме меня.

После многих лет верной службы я должна оставить двор. Так мне приказали — жестко, окончательно и бесповоротно. Выбили почву из-под ног, отобрали стержень, вокруг которого столько лет вращалась моя жизнь…

Куда мне идти? Поместье Хартлейк не могло служить мне убежищем: там поселился сэр Лайонел со своей новой женой — моей мачехой. Лишить его права находиться на моих землях и управлять моим имуществом я могла лишь через суд, а у меня не было денег, чтобы нанять толкового законника.

Не знаю, сколько времени я просидела, пока эти сбивчивые мысли беспорядочно роились в моей голове, но, когда я подняла голову, передо мной стояла Бесс Холланд.

— Ты готова? — спросила она с нетерпением.

— К чему?

— К тому, чтобы прислуживать королеве за ужином.

— Меня прогнали, Бесс. Ее величество приказала мне покинуть двор. Разве ты при этом не присутствовала? — Мое позорное изгнание происходило на глазах всех фрейлин.

— Ну да, — усмехнулась Бесс. — Но король, прослышав об этом, отменил приказ королевы.

— Быть не может!

Бесс рассмеялась:

— Еще как может. Его величество не хочет отпускать тебя. Ты ему понравилась. Значит, ты останешься при дворе в качестве его любовницы. Вначале будет немного неловко, но потом ты привыкнешь к этому.

Бесс была причиной не одного скандала между герцогом и герцогиней Норфолкскими и знала о таких вещах не понаслышке.

В этот вечер, когда король пришел в покои своей жены, Анна решила все же настоять на моем отлучении от двора. Сначала супруги спорили шепотом, но долго эти двое сдерживать свои страсти не могли. Очень скоро они заговорили на повышенных тонах, а когда повышал голос король Генрих, его слышали все в округе.

— Вам, мадам, придется смириться с моими развлечениями, как и вашей предшественнице! — проревел он.

После этого королева умышленно и подчеркнуто не замечала меня. Ни единой живой душе она не сказала и о том, что в ту же ночь — в последнюю ночь перед отъездом в Графтон — король прислал за мной.

Его величество — Гарри — пожелал показать мне еще одну диковинку Вудстока — ванну, углубленную в пол. В комнате, в которую он меня привел, стояла незажженная печь, облицованная зелеными изразцами, а в полу было сделано квадратное углубление, заполненное водой, больше напоминавшее искусственный пруд или бассейн, а не место для омовений. Мы стояли на краю него, глядя на облицованные свинцовыми листами стенки, каждая из которых была не меньше трех футов в длину. Похоже, воду давно не меняли, и в нос бил запах застоявшейся канавы.

— Эта ванна очень… большая, — только и смогла выдавить я из себя.

— Она сделана по образу и подобию древних римских терм, купален, которые до сих пор еще можно найти в различных уголках Англии, — сказал король. — Но я хочу сделать здесь паровую баню, как у турок. Представь себе — не менее шести помещений в ряд, и в одном из них будет стоять огромный бак, в котором нагревается вода.

Как и в другой ванной комнате в Вудстоке, здесь тоже стояла кровать. Я избежала погружения в отдающие тиной воды бассейна, но не смогла уклониться от любовных объятий короля.

Честно говоря, сегодня мне совсем не хотелось отдаваться ему. Во-первых, меня мучили угрызения совести. Во-вторых, его величество не обратил внимания на отсутствие у меня любовного пыла и не тратил времени на нежные ласки. Соитие наше не заняло много времени, за что я была ему только признательна.

На следующий день, когда мы выехали из Вудстока, сидеть верхом мне было тяжело. Бесс увидела, как я ерзаю в седле, и сжалилась надо мной. Она рассказала мне о травах и других средствах, способных облегчить боль. А когда мы обустроились в Графтоне, она также поведала мне еще много полезного — и о том, как ублажить любовника, и о том, как постараться избежать зачатия.